Заместитель директора организовал всеобщие аплодисменты и напомнил участникам банкета, что замечательный господин Миндалев — депутат городского законодательного собрания, а совсем скоро выборы, и он надеется, что все присутствующие уже догадываются, за кого на этих выборах нужно голосовать.
Присутствующие догадались.
Вадим открыл бутылку шампанского, и мы выпили с ним за здоровье бескорыстного господина Миндалева, а также за нашу неожиданную встречу.
Депутатское шампанское оказалось очень хорошим, но как-то сразу ударило мне в голову. Все вокруг закружилось, поплыло, захотелось смеяться и плакать одновременно, а Вадим показался удивительно симпатичным и надежным, и опять я вспомнила в связи с ним такое необходимое мне сильное мужское плечо... Где-то глубоко в голове звенел предупредительный колокольчик: не смей напиваться, не теряй над собой контроль, в твоем положении ты не можешь себе позволить расслабиться... Но я не внимала этому предупреждению.
— С тобой все в порядке? — спросил он, когда я неестественно громко засмеялась.
— Все, все в порядке, — подтвердила я, — просто я представила, как ты выскочил из развалин, завернувшись в простыню...
Оказывается, мы с ним уже перешли на «ты». Ну и правильно, чего еще церемониться — можно сказать, почти одноклассники!
Депутат Миндалев прохаживался по залу, подходил к людям, отечески похлопывал их по плечу, расспрашивал о житье-бытье и приговаривал с видом радушного хозяина:
— Угощайтесь, угощайтесь!
«И не забывайте, на чьи денежки гуляете!» — мысленно закончила я за депутата.
Мне стало вдруг почему-то противно, я встала из-за стола и, не оглядываясь, вышла в коридор. Вадим последовал за мной. Судя по выражению его лица и по тому, что он не задал мне никаких вопросов, он почувствовал то же самое, что я.
Мы остановились, он достал пачку «Мальборо» и предложил мне сигарету.
Я закурила и сказала неожиданно то, чего совершенно не собиралась ему говорить:
— Наверное, зря я сюда пришла. Школа уже не та, и все люди не те, детства не вернешь, да, откровенно говоря, не очень и хочется возвращаться в свое счастливое детство.
— Тебе взрослой лучше... — с улыбкой сказал Вадим, интонация у него была утвердительная.
Сигарета кончилась, мне вдруг стало грустно и тоскливо. В коридоре было душно, и я вышла на балкон.
Было так здорово стоять в темноте и смотреть на освещенный город. Разумеется, этот тип меня поцеловал. Впрочем, было бы странно, если бы он этого не сделал. Сами посудите: теплая летняя ночь, школьные воспоминания, музыка, рядом с ним молодая привлекательная женщина, слегка пьяная от шампанского...
Было очень приятно находиться в сильных мужских руках, и я сказала то, что говорить мне совсем не следовало:
— Знаешь, я сюда пришла только потому, что мне просто больше некуда идти. Я даже домой к себе не могу вернуться.
Уж не знаю, что он подумал, только посмотрел на меня внимательно, но ни о чем не спросил. Еще немножко помолчал и предложил:
— Если тебе правда некуда сейчас идти, можешь пойти ко мне. У меня есть свободный диван, и он полностью в твоем распоряжении.
— Да? — я посмотрела на него насмешливо. — А как к этому отнесется твоя жена?
— Я не женат, — ответил он совершенно спокойно, — то есть был женат, но уже два года в разводе.
— А почему же кольцо носишь? — Конечно, эта деталь не ускользнула от моего внимания.
— А оно не снимается, — он усмехнулся, — да и вопросов меньше задают. Как-то, знаешь, спокойнее...
То ли так подействовали на меня события последних дней, то ли депутатское шампанское особенно сильно влияет на голову, но только я подумала:
«А почему бы и нет? Вадим производит впечатление порядочного человека... И в конце концов — мне ведь действительно совершенно некуда деваться!»
А вслух я сказала только:
— А почему бы и нет?
На улице нас ждала та самая «девятка», на которой Вадим подвозил нас с Павлом в роковую ночь с пятницы на субботу. Когда Вадим сел за руль, я удивленно спросила:
— Как же ты поедешь? Ведь ты пил!
— На меня такое количество алкоголя не действует, — ответил он самоуверенно, как все мужчины, — а если остановят, у меня есть деньги.
Доехали мы действительно без приключений.
По дороге я несколько протрезвела и задумалась: не совершаю ли я ошибку? Еще недавно я была уверена, что Вадим не тот, за кого себя выдает, что он ведет какую-то нечестную игру, а теперь еду к нему домой, можно сказать, как глупая овечка в волчье логово...
Но какой-то внутренний голос говорил мне, что на Вадима можно положиться, ему можно верить. Он учился у Татьяны Петровны, а это — самая лучшая рекомендация...
У него была небольшая двухкомнатная квартира в Старой Деревне, на первый взгляд довольно чистая и прибранная. Во всяком случае, в моей квартире временами бывает гораздо больший беспорядок.
Вспомнив о своей квартире, я взгрустнула — когда еще туда попаду? Впрочем, грустить особо было мне недосуг — все на свете отдала бы сейчас за горячую ванну!
Вадим как будто прочитал мои мысли, потому что быстренько провел меня по квартире, показал маленькую комнатку с диваном, кухню и ванную.
— Располагайся.
Когда я вышла из ванной в длинном мужском купальном халате, Вадим сидел за компьютером и делал вид, что очень занят. На часах было около двенадцати, я безумно устала, но спать не хотелось.
— Может, я поставлю чайник? — неуверенно предложила я.
— У меня ничего нет к чаю! — не оборачиваясь, ответил он.
Тон его был так резок, что я даже обиделась. Если я ему так мешаю, то мог бы не звать к себе, я не напрашивалась. Сказал бы, что дома у него жена и семеро детей, я бы попросила пристанища у кого-нибудь другого.
— Извини, — Вадим выключил компьютер и развернулся ко мне, — кажется, я плохой хозяин.
Мы отправились на кухню и поставили чайник. Вадим с извиняющимся видом протянул мне пакет с окаменелыми сушками. На кухне у него было чисто, и даже — посуда вымыта. Я лично никогда не успеваю по утрам вымыть посуду, оставшуюся от завтрака.
За чаем я подумывала, не начать ли нам светскую беседу о погоде и о работе, как вдруг Вадим решительно отодвинул чашку.
— Ты не хочешь рассказать мне о своих неприятностях? — очень серьезно спросил он.
— С чего ты взял... — фальшиво удивилась я, но тут же замолчала.
Действительно, он видел меня в пятницу, ругающуюся с Пашкой, потом привозил мне пропуск, сегодня я заявила, что мне некуда идти... разумеется, у меня неприятности.
— Извини, я врач. Привык задавать интимные вопросы и получать на них правдивые ответы, — сказал Вадим. — Итак, ты поссорилась со своим другом, и он выгнал тебя из дому?
— Не совсем так, — пролепетала я, — ты уверен, что хочешь узнать о моих неприятностях? Видишь ли, не обижайся, но вряд ли ты сможешь мне помочь. Спасибо за то, что пустил переночевать, но если я мешаю, то уйду.
— Этого я и боялся, — вздохнул Вадим, — боялся, что ты заподозришь меня в непорядочности.
— Что еще?
— Ну, я же сказал тебе, что ты можешь переночевать у меня...
— Ну да...
— А ты ведь подумала небось, что я, как некоторые... ну в общем, что тебе придется...
Скажу честно, я ни о чем таком не думала, просто потому, что в мыслях у меня застряли более насущные проблемы. Как говорится, мне бы ваши заботы, господин кардиолог!
— Татьяна Петровна, — сказала я и поглядела на Вадима.
— Что?
— Нас познакомила Татьяна Петровна, — напомнила я, и он понял все, что я хотела этим сказать.
И сразу стало легко, исчезла неловкость. А я подумала немного и вдруг рассказала Вадиму про свои неприятности. Не про убийство Павла, нет, этого я сказать не могла — все слишком серьезно, к тому же нельзя впутывать сюда Алену. Я рассказала Вадиму про свою работу, и про Козлятьева, про то, что пропала машина с его «шедеврами», про дурацких козлов и про то, как на меня «наехали» бандиты.
