Значит, случилось то, ради чего он уже две недели торчит на этом острове.
Катер подошел к яхте, мотор затих. Человек на носу принял швартовочный трос, закрепил его, взобрался по трапу на палубу яхты. Обменявшись приветствием с дежурным охранником, огляделся по сторонам и подал сигнал.
Только тогда из каюты катера вышел человек в длинном белом одеянии, с клетчатым платком на голове.
Никаких сомнений не осталось: это был Саид.
Следом за ним шли еще два охранника в черном.
Джон задержал дыхание и начал фотографировать.
Вот Саид в сопровождении охранников прошел на нос катера, вот он перебрался на трап и ловко вскарабкался на борт яхты.
Его охранники встали по сторонам.
Джон делал снимок за снимком.
Открылась дверь роскошной надстройки, и на палубу яхты вышел толстый человек в белом льняном костюме.
Хозяин яхты, русский миллионер Вишневский.
Даже с такого расстояния Джон хорошо разглядел его потную лысину и ослепительный блеск золотых украшений: толстая цепь на шее, браслет на правой руке, золотые часы на левой…
Значит, его долгое сидение на этом богом забытом острове не было напрасным, у Саида с Вишневским действительно есть общие дела! И его задача – получить неопровержимые доказательства.
Вишневский подошел к Саиду, протянул ему руку, потом они обнялись как старые друзья.
Джон лихорадочно фотографировал, делал снимок за снимком.
И вдруг боковым зрением он заметил какое-то движение рядом со своей левой рукой. Скосив глаза, он увидел змею, покрытую мелкой сеткой зеленовато-коричневых узоров.
Сетчатая гадюка, самая опасная в здешних местах!
Змея приподняла голову, уставила на человека свой холодный немигающий взгляд.
У всех людей есть свои слабости, даже у самых сильных. Ахиллесовой пятой Джона были змеи. Он их боялся, боялся до судорог, до обморока и ничего не мог поделать с этим врожденным, подсознательным, иррациональным страхом.
Змея зашипела, подняла голову еще выше, приняла угрожающую позу…
Джон вздрогнул, откатился, выронив камеру.
Правда, он быстро взял себя в руки, немного переместился, стараясь не рассекретить свой наблюдательный пункт, подобрал фотоаппарат и бинокль. Змея тем временем отползла, решив не связываться с ним. Джон снова настроил свою оптику, навел ее на палубу яхты.
Внешне все было точно так же, как прежде, однако, приглядевшись к людям на палубе, Джон заметил, что место двух охранников Саида заняли люди Вишневского. Такие же темные костюмы, такие же автоматы на груди, однако нет той звериной пластики, нет той напряженной и опасной повадки, которая роднит этих людей с самыми опасными ядовитыми змеями.
Где же охранники Саида?
Может быть, ушли в каюту отдохнуть и выпить по бокалу, доверив охрану своего шефа людям Вишневского?
Нет, на Саида это не похоже, он не доверяет никому, кроме своих собственных людей!
Джон осмотрел все уголки палубы, катер – там их тоже не было. И тут он заметил, что на другом борту яхты, на том, который он не мог видеть со своего наблюдательного пункта, два матроса стоят возле подъемных талей. Лебедка заработала.
Джон все понял.
Когда он шарахнулся от змеи, видимо, на какое-то мгновение утратив самообладание, он выставил бинокль или объектив камеры из-за скалы. Оптика блеснула на ярком солнце, и кто-то из охраны Саида заметил этот блик. И теперь они хотят незаметно спустить лодку, подплыть к острову и проверить свои подозрения…
Его догадка подтвердилась: маленькая надувная лодка с мощным мотором и двумя охранниками на борту отделилась от яхты. Она пошла не к острову, а к ближнему мысу – все ясно, они хотят обмануть его, свернут за мыс, а там изменят направление, обогнут остров и высадятся на его дальней стороне.
Что делать, придется уходить.
Наблюдательный пункт провален.
Правда, он сделал главное – зафиксировал контакты Вишневского с Саидом и даже сделал несколько четких снимков. Этим снимкам цены нет. Правда, были еще кое-какие планы, но всегда нужно знать, когда следует остановиться.
Джон вынул из камеры карту памяти, а сам аппарат и остальную технику сложил в водонепроницаемый контейнер. Отвалив от скалы ничем не приметный обломок, нашарил за ним углубление, спрятал в него контейнер, положил обломок на место.
Затем, стараясь не оставлять следов, спустился по крутой тропинке к берегу.
Здесь, в еще одном тайнике, он нашел акваланг.
Переодевшись в гидрокостюм, спрятал в герметичный карман драгоценную карту памяти, надел акваланг, закусил загубники и бесшумно ушел под воду.
Темно-серый катер развернулся по широкой дуге, подошел к острову.
– Это здесь! – прокричал Луиджи, перекрывая шум мотора.
– Ты уверен? – уточнила брюнетка в камуфляжном костюме.
– Раз я говорю – здесь, значит, здесь! – самодовольно проговорил коротышка.
Вторая женщина, которая сидела на корме, заглушила мотор и повернула руль. Катер по инерции подошел к берегу, ткнулся носом в песок. Луиджи хотел первым выбраться на берег, но брюнетка легко отодвинула его, спрыгнула в воду, вышла на пляж с швартовочным концом, закрепила его за огромный валун.
– Пошел! – скомандовала блондинка.
Луиджи, недовольно ворча, перебрался на берег, блондинка сошла последней. Она перекинула автомат за спину и огляделась.
– Ну, где это?
– Та-ак… – неуверенно протянул Луиджи. – Это где-то там…
– Где-то там! – передразнила его блондинка. – Нельзя ли поточнее?
– Поточнее? – проворчал Луиджи, озираясь. – Будет вам поточнее… ну, вот тропинка, а раз есть тропинка, значит, ее кто-то протоптал… она и приведет нас к хижине…
Он показал на еле заметную тропинку, которая вилась среди камней и круто забирала вверх.
– Иди первым! – скомандовала брюнетка.
Ворча и спотыкаясь, Луиджи побрел по тропинке. Ох, как надоели ему эти бабы! Хозяин выкопал их где-то, амазонки, мать их. Называют себя сестрами, преданы хозяину как собаки, а всех остальных мужчин презирают. Ну, и не больно-то и хотелось…
С каждым шагом тропинка становилась все круче, и скоро Луиджи карабкался на четвереньках, пыхтя и вытирая пот. Две амазонки легко поднимались за ним.
Тропинка взлетела на гребень холма и пошла ровнее. Луиджи перевел дыхание и проговорил, обращаясь к своим воинственным спутницам:
– Скоро должны прийти! Ведь раз есть тропинка, значит, ее кто-то протоптал…
– Слышали уже! – фыркнула брюнетка. – Ага, а вот и тот, кто протоптал эту тропинку…
Луиджи поднял глаза… и увидел прямо перед собой белую козу, которая невозмутимо общипывала листья с колючего выгоревшего куста. Рядом с ней отирался темный козленок.
– Коза… – растерянно протянул коротышка.
– Ага, коза! – подтвердила брюнетка. – А ты – козел! Тропинка, тропинка… где эта твоя хижина?
Луиджи растерянно развел руками… и вдруг глаза его загорелись:
– Да вон же она!
Ниже по холму, за густой зарослью чахлых тускло-зеленых кустов, виднелась старая черепичная крыша.
– Ну ладно, твое счастье! – проговорила блондинка и переглянулась со своей напарницей.
– Иди вперед! – скомандовала брюнетка.
Луиджи вздохнул и поплелся по склону.
Идти вниз было гораздо легче, однако теперь он шел без дороги, так что приходилось то продираться сквозь заросли, то огибать рытвины и овраги. Наконец, он подошел к поляне, посреди которой стояла старая каменная хижина.
– Ну, вот и пришли… – проговорил Луиджи и хотел уже шагнуть вперед, но блондинка схватила его за плечо и прижала палец к губам.
– Тс-с! Сначала надо проверить, нет ли там кого…
Она скользнула вправо вдоль поляны, не выходя на открытое место, брюнетка таким же образом обошла хижину слева.
Обойдя поляну вокруг и убедившись, что на опушке никто не прячется, женщины вернулись на прежнее место.
– Теперь ты пойдешь в хижину и проверишь, нет ли в ней кого-то!
– А почему я? – проворчал Луиджи.
– Потому! – отрезала блондинка.
Луиджи вздохнул, вышел на поляну, опасливо озираясь по сторонам, крадучись подобрался к хижине, заглянул в окно.
За окном было темно.
Луиджи вздохнул, подкрался к двери, потянул ее на себя.
Дверь жутко заскрипела.
Луиджи втянул голову в плечи, ожидая чего угодно: удара, выстрела, взрыва. Однако ничего не произошло.
Тогда он осторожно заглянул в хижину, огляделся, переступил порог.
Внутри никого не было.
Луиджи облегченно вздохнул, но на всякий случай обошел помещение, посмотрел во все углы, потом выглянул в дверь и крикнул:
