Во дворе дома, неподалеку от подъезда, сутулый старик в меховой жилетке задумчиво кормил голубей. Когда Надежда третий раз с озабоченным видом прошла мимо него, старик проворчал:
– Ходют и ходют, а зачем ходют – и сами не знают! Как будто другого дела у них нету!
Надежда остановилась, посмотрела на старика и проговорила:
– Дедушка, никак не найду шестую квартиру! Вы ведь здесь все знаете… Не поможете ее отыскать?
– Может, и знаю, – старик преисполнился чувства собственного достоинства, – а только не всякому можно помогать. Может, ты, к примеру, шпионка или эта… террористка? Я тебе помогу, а меня после привлекут за соучастие!
– Разве я похожа на террористку? – удивилась Надежда. – Или уж тем более на шпионку?
– Похожа – не похожа, гражданочка, это роли не играет. У них, у шпионов, курсы специальные имеются, так их на этих курсах нарочно учат, как себя за порядочных людей выдавать. Я пятьдесят лет во вневедомственной охране отслужил, я в этих делах разбираюсь! Пятьдесят лет, как один день – с пистолетом в кобуре! – Старик гордо приосанился, вспомнив боевое прошлое, и добавил: – Мимо меня муха без пропуска не пролетала, не то что нарушитель! А ты говоришь – не похожа!
Надежда пригорюнилась и двинулась прочь.
Однако старик окликнул ее:
– А кто тебе, к примеру, нужен?
– Коробицына Евгения Ивановна! – выпалила Надежда имя сучковской тетки.
– А какое у тебя к ней дело, – не унимался бывший вохровец, – государственное или личное?
– Не то чтобы государственное, – замялась Надежда Николаевна, – но все же по работе…
– Ладно, если по работе – так и быть, помогу. Шестая квартира – это бывшая дворницкая, она вон там, под аркой…
Надежда проследила за взглядом старика и увидела, что в боковой стене арки, через которую она прошла во двор, действительно имеется маленькая железная дверка, которую она не заметила в темноте.
Поблагодарив бдительного аборигена, она устремилась к дверце, на которой и вправду была аккуратно нарисована масляной краской цифра шесть.
Надежда Николаевна нажала на кнопку звонка, однако вместо привычной трели или чего-нибудь более изысканного – птичьего пения или популярной музыкальной фразы – из-за двери донесся бодрый решительный голос, громко прокричавший:
– Кого там черти принесли?!
Надежда заинтересовалась и снова нажала на кнопку.
Голос за дверью выкрикнул точно ту же фразу с такой же интонацией. Надежда Николаевна поняла, что так необычно звучит дверной звонок в этой странной квартире.
– Я к Евгении Ивановне, из издательства! – сообщила она двери как можно громче.
Судя по всему, ответ был признан удовлетворительным. Во всяком случае, дверь плавно отворилась.
– Здравствуйте, Евгения Ивановна… – машинально проговорила Надежда в дверной проем и только после этого поняла, что перед ней никого нет. Дверь открылась сама по себе. За ней виднелись уходящие вниз крутые выщербленные ступеньки.
Ступеньки были плохо освещены, и Надежда замешкалась, опасливо приглядываясь – как бы не сверзиться с лестницы. Лестница была довольно крутая, и при падении можно было переломать себе все кости.
Вдруг прямо над ее головой вспыхнула яркая голубоватая лампа, осветившая лестницу. Надежда мысленно отметила, что это – та самая галогеновая энергосберегающая лампа, о которой шла речь в отредактированной брошюре.
– Спасибо! – машинально поблагодарила Надежда, оглядываясь по сторонам в поисках того, кто включил свет. Однако никого поблизости не было видно.
– Проходите, я вас жду! – отозвался женский голос, судя по всему, доносящийся из скрытого в стене микрофона.
В ту же секунду входная дверь за спиной Надежды с громким стуком захлопнулась.
«Сквозняк, наверное!» – подумала Надежда Николаевна, покосившись на дверь. Раздался щелчок замка, и на глазах удивленной Надежды сам собой задвинулся дверной засов.
«Нет, это не сквозняк!» – Надежда почувствовала себя неуютно, как мышь, за которой захлопнулась дверца мышеловки, и подумала, не зря ли приехала в этот странный дом.
– Да проходите же! – повторил невидимый голос. – Что вы там медлите? Не знаю, как вы, а я очень дорожу своим временем!
Надежда решилась. Она спустилась по лестнице и оказалась в просторной, почти пустой прихожей. Над ее головой тут же вспыхнула еще одна яркая галогеновая лампа, первая же, над лестницей, погасла.
Неожиданно в углу прихожей что-то зашуршало.
«Кот, наверное!» – подумала Надежда Николаевна с облегчением.
В доме, где живет кот, она не опасалась никаких неприятных сюрпризов.
Однако, повернувшись на шорох, она невольно попятилась.
Это был не кот.
Это была с виду самая обыкновенная деревянная полочка для обуви, проще говоря – галошница. Однако на самом деле не простая галошница, а самоходная. С негромким жужжанием, наподобие того, какое издают детские игрушечные автомобили с мотором, галошница ехала прямиком к Надежде.
– Ой! – негромко проговорила испуганная женщина и отступила к лестнице.
Галошница догнала ее и остановилась.
– Пожалуйста, выберите тапочки на свой вкус! – снова донесся голос из стены.
«И чего я так испугалась? – подумала Надежда Ни колаевна. – Обычная бытовая автоматика… ничего особенного…»
Тем не менее она с опаской протянула руку к галошнице, чтобы выбрать подходящие тапочки.
– Не бойтесь, она вас не укусит! – На этот раз голос звучал с явной насмешкой.
– И ничего я не боюсь! – Надежда торопливо схватила мягкие голубые тапочки с вышитыми на них веселенькими яркими ромашками. Она поняла, что за ней наблюдают через скрытую камеру, и постаралась придать себе независимый и решительный вид. В конце концов, она не какая-нибудь рядовая домохозяйка, а опытный, квалифицированный инженер с большим стажем!
– Проходите, проходите! – повторил голос. – Федя вас проводит!
– Кто? – переспросила Надежда.
Ответа не последовало, но, впрочем, он и не понадобился: из полутемного коридора выехало какое-то движущееся устройство на колесиках.
Впрочем, скорее это было не устройство, а живое существо из хромированных металлических деталей, что-то вроде небольшой собаки, скорее всего наподобие фокстерьера. Существо остановилось перед Надеждой, наклонило голову к плечу и приветливо мигнуло круглыми выпуклыми глазами (светодиоды, поняла Надежда Николаевна, которая как-никак много лет проработала с различной электронной техникой). Затем существо развернулось, повернувшись к Надежде аккуратным металлическим задом, и двинулось в глубину квартиры, приветливо виляя коротким хвостом и время от времени оглядываясь на нее своими светодиодами.
В ту же минуту в коридоре загорелся свет, а в прихожей, наоборот, погас, так что Надежде волей-неволей пришлось последовать за металлическим фокстерьером.
Они прошли длинным коридором (свет загорался при их приближении и гас, едва Надежда проходила дальше) и наконец оказались в большой, заставленной мебелью комнате.
Окна в этой комнате находились под самым потолком – ведь это был полуподвал, и в ней было включено яркое искусственное освещение. Прямо напротив двери в глубоком кресле сидела крупная величественная старуха с зажатой в зубах папиросой.
– Ну здравствуйте! – проговорила эта старуха, оглядев Надежду оценивающим взглядом. – По какому вопросу пожаловали?
Прежде чем ответить, Надежда Николаевна, в свою очередь, оглядела хозяйку и ее жилище.
Тетка Сучкова – а это, без сомнения, была она – казалась ожившим памятником самой себе: лицо ее было словно вырублено из гранита, причем вырублено грубо, немногочисленными сильными, точными ударами. Крупные складки, резкие глубокие морщины, в которых прятались маленькие, внимательные глаза. Тяжелые сильные руки лежали на подлокотниках кресла, к правому подлокотнику прислонена толстая суковатая палка.
Обстановка в комнате тоже была необычной.
В первый момент Надежде показалось, что комната, как у многих пожилых людей, заставлена мебелью, скопившейся за долгие годы. Она часто бывала в таких квартирах – тут и там продавленные диванчики, старые кресла и стулья с протертой и кое-где порванной обивкой, тумбочки и этажерки, заставленные пыльными стопками книг и старых журналов. Привести все это в порядок у хозяев нет ни сил, ни средств, а выбросить – не поднимается рука, потому что с каждой вещью связаны многочисленные воспоминания…
Однако в этой комнате при более внимательном рассмотрении все оказалось другим.
То, что сперва показалось Надежде мебелью, в действительности было лабораторным оборудованием – стеллажи и шкафы с электрическими приборами, осциллографами, вольтметрами и прочей техникой. На одном из столов стоял довольно современный компьютер, с системного блока которого был снят кожух.
В общем, Надежде Николаевне показалось, что она непонятным способом попала в лабораторию НИИ, вроде той, в какой сама она проработала многие годы.
