Может, тут Наташины знакомые живут? Наверняка Софи о них что-то знает. Или дурочка в цацках. Или Рыжий. А Томка?!
Как здорово, что Маша здесь!
* * *
К сестрам Маша не пошла. Решила для начала проведать Электрона. Раз уж он сейчас, по словам Динки, работал в гостиной. Следовало подбодрить Смуглого: пусть роет носом землю!
Маша внимательно осмотрела себя в зеркало и, поразмыслив, стерла помаду. Чем-то этот Смуглый напоминал Лешку Сазонова. И Лелькиного мужа Серегу. А их отношение к косметике кардинально отличалось от Ванькиного.
Маша фыркнула: это ее любимому муженьку чем больше, тем лучше. Губы — так чтобы за километр в глаза бросались, и — «не экономь помаду, не экономь, не нищая!» И духи французские, чтоб не жалела — пусть пахнет на пару-тройку улиц. Он, Ванька, бабок на свою законную жену не жалеет!
А Смуглый совсем другой, Маша кожей чувствовала. Не лучше Ваньки, нет. Просто другой.
Маша убрала излишки румян, немножко подкрасила ресницы и улыбнулась собственному отражению — красавица! Глаза как изумруды, ни у кого таких зеленых Маша не видела. Ванька, муж любимый, до сих пор цепенеет, когда она злится. Или смеется.
Маша гибко выгнулась и привычно восхитилась своей изумительной фигурой. Расстегнула пару верхних пуговок на блузке, устроила кулон в ложбинке между грудей и, подумав, распустила волосы по плечам.
Неплохо-неплохо!
Интересно, этот Смуглый свободен?
«Тьфу ты, пропасть, мне-то что?! Я — интеллигентная, замужняя дама. Замужняя, да! Иду… иду на дело. И только!»
Маша приостановилась у Петиных дверей и прислушалась. Ничего не услышала и пожала плечами: кролик рыжий рванул туда с такой скоростью, будто подозревал, что его ограбили. Маша думала — вот-вот побежит выяснять со Смуглым отношения.
Однако не пошел. Значит, в его комнате Смуглый еще не шарил. Или решил так же как и Маша — Петька не при чем.
Маша замерла посреди коридора: вот это да! А если воришка как раз этим и воспользовался? Мол, Петька вне подозрений, в его спальне искать не станут, ну и…
А что, неплохая идея! Нужно обязательно осмотреться там. Ну, попозже. Имеет же Маша право напроситься к рыжему в гости? Осчастливить, так сказать, задохлика. Будет тому что вспомнить под старость — ха!
Что Маша ожидала увидеть в гостиной, она и сама не знала. Наверное, полный кавардак. Именно так она представляла обыски по фильмам. И книгам.
Завалы на полу, и мрачного Смуглого, потрошившего очередную книжную полку. Или бельевой шкаф.
Поэтому Маша разочарованно присвистнула, застав гостиную в идеальном порядке. И Смуглого, задумчиво смотревшего в окно.
Что он там высматривает?
На всякий случай Маша подошла и тоже постояла рядом. Низкое небо, влажный асфальт, бегущие одна за другой машины, звенящий трамвай ее ничуть не впечатлили.
Хоть бы солнце выглянуло, что ли!
Ладно, дождя нет.
Маша тоскливо вздохнула: тошнит уже от дождя. Неделю сверху сыпется и сыпется, что в Череповце, что в Питере — тоска. Лето называется!
Смотреть на пасмурный Петербург было скучно, и Маша грубовато подтолкнула Смуглого под локоть. А когда он обернулся, буркнула:
—Динка сказала — ты делом занят.
Смуглый улыбнулся, и Маша раздраженно отметила, что глаза у него ничуть не менее зеленые, чем у нее самой. И дура Томка, если этого не видит. Она-то не замужем, чего зевать? Такой парень пропадает…
Смуглый молчал. Маша подошла к стене, посмотрела на яркие голубые прямоугольники — жаль, она так и не видела картин! — и спросила:
—Ты всю квартиру осмотрел?
—Ты о чем?
—Да ладно притворяться! Динка сказала — ты их ищешь.
—Их — это что?
—Картины, умник!
—Малышка ошиблась.
—Да-а? Ты шаришь по всем комнатам, а Динка, значит, ошиблась?
—Точно. Потому что я ищу не картины.
—А что?
—Присматриваю места, где мог бы их спрятать.
Маша ахнула: ну ничего себе! Этот тип что, признается, что украл их?! Или… или просто пытается угадать таким образом, куда их пристроил воришка?
Маша внимательно осмотрела комнату и вынужденно признала, что Смуглый прав. Перерывать все барахло — жизни не хватит.
Семь комнат! Да еще кухня, коридор, кладовки… Проще вызвать милицию — им за это деньги платят. А вот если угадать…
Но украла Наташка.
И все равно — молодец Смуглый. Хоть и болван, раз такого пустяка не понял. Ведь на поверхности лежит!
С другой стороны, Наташка запросто могла оставить картины пока здесь. Мол, если на нее и подумают — решат, что давно вынесла. Найдут в доме, она вне подозрений.
Умная, зараза!
Маша подергала себя за волосы: ситуация осложнялась. Кстати, если воришка Смуглый — забавно. На глазах у всех подыщет подходящее местечко и спрячет украденное. Цирк!
Нет, лучше не путаться. Наташка так Наташка. У нее единственной шансы припрятать эскизы вне дома. От этого и будем плясать.
Приняв решение, Маша успокоилась. Прикинула размеры эскизов и снова расстроилась: тридцать на сорок, не больше. Вынести и припрятать — нечего делать. Особенно, если вынуть из рам.
Она гений.
Пусть Смуглый ищет картины, а она поищет рамы!
Настроение у Маши улучшилось, она доброжелательно улыбнулась Электрону и поинтересовалась:
—Присмотрел?
Электрон пожал плечами.
—Пусто.
—Ну-ну,— утешила Маша,— не отчаивайся. Ты на верном пути. Я уверена — найдешь. Если они в доме.
—Твоими бы устами…
—Софи сильно расстроилась?
—А ты как считаешь?
—Глупый вопрос, понимаю.
—Дело ведь не только в эскизах,— мрачно сказал Электрон.
—А в чем? — искренне удивилась Маша.
—В нас.
—Почему — в нас? Я, например, не брала!
—Так все говорят.
—Но я действительно не брала!
—Повторяю — так все говорят.
Маша смотрела изумленно. Электрон потрогал пальцем светлое пятно на обоях и угрюмо пояснил:
—Каждый под подозрением. Если ты меня встретишь даже через десять лет, мгновенно вспомнишь эту историю. И будешь думать, не вор ли я. Так же будет думать о тебе… пусть Эльвира.
—Но я…
Электрон сочувственно улыбнулся. Маша сжала кулаки, а затем радостно воскликнула:
—Меня не было здесь, когда картины пропали!
—Да-а? А когда, по-твоему, они пропали?
—Н-не знаю. Я думала, когда мы с Петей ушли.
Электрон отрицательно покачал головой.
—Нет. Мы еще сидели за столом, когда заметили — они исчезли.
—Как… это?
—Так. Думаю, их сняли как раз перед завтраком. Все были дома. Даже ты.
Машино лицо покрылось пятнами: вот это финт! Она тоже под подозрением! И рыжий кролик. Хотя он-то… Смешно!
Маша кругами забегала по комнате. Электрон опять уставился в окно. То ли подыскивал в уме тайник для украденных полотен, то ли вычислял вора.
Маша фыркнула от злости: как он смеет?! Она только приехала, этих дурацких картин еще и не видела, а тут…
Внезапно Машино лицо вспыхнуло, и она радостно закричала:
—Скорее всего их стащили ночью, когда все спали! А мы с Лелькой, чтоб ты знал, приехали утром! Так что нечего валить с больной головы на здоровую!
Электрон повернулся к ней и хмуро заметил:
—Опять не так.
—Что — не так?!
—Утром картины висели на местах.
—Да с чего ты взял?!
—Их видели Вера Антоновна и Софи.
Маша замерла, переваривая информацию, затем потрясенно прошептала:
—Они сами сказали?
—Да.
Маша упала в ближайшее кресло. Электрон помолчал и добавил:
—Вера Антонова в шесть утра вытирала пыль. С рамочек тоже. А Софи, когда утром заходит сюда, привычно находит их взглядом. Как привет из детства. Она видела этюды около семи.
—А потом?— убито спросила Маша.
—Потом до завтрака тут никого не было. Вера Антоновна начала накрывать на стол около восьми. Нет — в начале девятого. За час в гостиной мог побывать любой. К сожалению.
—Но мы… Мы же были вместе! Ты же сам торчал с нами, вспомни!
—Да. Но вы зашли в комнату почти в восемь. А до этого бродили по квартире. И где гарантия, что я или Тамара не вставали до вашего прихода?
—Но… вы же спали…
—А вдруг притворялись? Или заснули после кражи?
—Ты ненормальный. Сам себя лишаешь алиби,— убежденно заявила Маша.
—Вовсе нет. Наталья, например, кричала, что все мы — одна шайка-лейка, и кража — наших рук дело. Мол, понаехали из Череповца, банда-бандой, и собаку прихватили, чтоб на стреме стояла. А ребенок — для отвода глаз. Чтоб милицию тронуть.
—Дрянь! Воровка! Лгунья!— мгновенно вскипела Маша.
—Почему? Она может искренне так думать.
—Я ее… Я докажу… Это она украла!
—Может быть — да, а может — нет.
Маша задохнулась от возмущения. В первый раз в жизни она не думала, как выглядит. Сидела красная, взлохмаченная и грызла волосы — дурацкая привычка, от которой она так старательно избавлялась.
