– Эй, ты! – окликнул он скользящего по залу официанта. – Ты что – меня в упор не замечаешь? Тебе что – работа надоела? Так мы это в момент поправим!
– Одну минуту… – официант попытался ускользнуть, но бритоголовый с неожиданной ловкостью ухватил его за лацкан:
– Куда?! Я тебя уже давно зову! Я уже охрип! Что за порядки в вашей богадельне?
– Извините, не слышал…
– Уши надо прочищать! – рявкнул бритоголовый. – Знаешь, такие ватные палочки есть? В любом магазине продаются! В общем, кончай базарить! Принеси мне лобстера, и быстро! Или ты сейчас скажешь, что в вашей забегаловке нет лобстеров?
– Отчего же нет… – заюлил официант. – У нас все есть… Сейчас, одну минуту…
– Смотри у меня! – бритоголовый демонстративно взглянул на золотой хронометр. – Ты сам сказал – одну минуту! Время пошло!.. – и он с ехидной усмешкой отпустил официанта.
Тот, переменившись в лице, метнулся за стойку и схватил телефон местной связи.
Дядя Вася стоял достаточно близко, чтобы слышать разговор.
– Алина Юрьевна! – проговорил официант, прикрыв трубку рукой. – Тут у нас один клиент очень проблемный, требует лобстера, причем чтобы непременно за минуту… у вас ведь в ресторане есть лобстеры, я знаю… ну я очень прошу, не подведите! Цена не вопрос, он заплатит, сколько скажем, главное, чтобы быстро… ага, техническим лифтом пришлите, так будет быстрее!
Дядя Вася вспомнил, что, поднимаясь в бар «Чикаго», он видел ниже этажом японский ресторан. Видимо, именно оттуда официант хотел доставить лобстера скандальному посетителю.
– Ну, что стоишь? – рявкнул бритоголовый через зал. – Где мой лобстер? Время идет!
– Немножко подождите! – отозвался официант, взглянув на часы. – Минута еще не прошла…
– Десять секунд осталось! – бритоголовый уставился на циферблат своего хронометра. – Девять… восемь… семь… шесть…
В это мгновение за спиной официанта что-то негромко звякнуло. Официант резко развернулся на каблуках, открыл неприметную дверцу позади стойки и выхватил из глубокой ниши красиво оформленное блюдо. На нем, в обрамлении зелени, скромных кусочков моркови и ломтиков лимона, возлежал огромный морской рак с лихо загнутым хвостом, обвязанным белоснежной салфеткой.
Гордо подняв блюдо над головой, официант подлетел к столу капризного клиента и, поставив блюдо перед ним, торжественно провозгласил:
– Ваш лобстер!
Видимо, так камердинер в богатом английском замке объявляет о прибытии очередного лорда с супругой.
– Смотри-ка, уложился в минуту! – хмыкнул бритоголовый, взглянув на часы. – Можешь, если захочешь!
После этого он взглянул на лобстера и поморщился:
– Мелкий какой-то!
– Дикий! – с гордостью сообщил официант. – Они всегда несколько мельче, но гораздо вкуснее разведенных, поэтому выше ценятся!
– Дикий, говоришь? – недоверчиво переспросил клиент. – Но он хоть не кусается? Ладно, шучу!
Он вздохнул и добавил:
– Разведенные, говоришь? Выходят, даже лобстеров, и тех разводят! Как жить?
После этого философского комментария бритоголовый клиент наконец приступил к своему лобстеру, а официант облегченно вздохнул и вернулся за стойку.
Василий Макарович, который с невольным интересом наблюдал за этой сценой, перевел взгляд на Богуславского.
Антон Андреевич выпил вторую порцию виски и немного успокоился.
Теперь он нетерпеливо поглядывал то на часы, то на входную дверь – видимо, ему не терпелось закончить сегодняшнее опасное дело и отправиться восвояси.
Стрелки на часах подошли к трем.
Ровно в три дверь бара снова открылась, и на пороге появился тщедушный лысоватый человечек с близко посаженными к переносице бегающими глазами и длинным остреньким носиком, кончик которого шевелился, как у крысы, как будто человечек к чему-то опасливо принюхивался.
В правой руке человечек держал сложенный вдвое номер журнала «Вопросы экономики».
Богуславский удивленно уставился на вошедшего.
Он переводил взгляд с журнала в его руке на непрезентабельную физиономию, и удивление на лице Антона Андреевича возрастало с каждой секундой. Видимо, он ожидал увидеть кого-то более солидного и представительного. Однако сложенный журнал, судя по всему, служил паролем. Богуславский начал приподниматься из-за стола и сделал сомнительному типу приглашающий жест рукой.
И тут события начали развиваться со скоростью барабана стиральной машины, поставленной на усиленный отжим.
Во-первых, одновременно с Богуславским поднялись со своих мест те трое подтянутых спортивных мужчин, которых Василий Макарович вычислил во время предварительного наблюдения.
Во-вторых, на пороге бара, за спиной неказистого мужичка, появилась пышная блондинка в короткой леопардовой шубке, нагруженная огромным количеством пакетов и коробок, из-за которых едва просматривались круглые как пуговицы голубые глаза.
При виде этой особы бритоголовый тип оживился, оторвался от лобстера и помахал ей рукой:
– Я здесь, икриночка моя! Иди ко мне, твой кальмарчик соскучился!
Блондинка уже двинулась было на зов своего кальмарчика, небрежно оттолкнув оказавшегося на пути типа с журналом, но тут рядом с ней возникли двое из троих оперативников.
Один из них явно собирался перехватить скользкого длинноносого типа, второй же хотел на всякий случай перекрыть двери бара, чтобы отрезать Богуславскому и его контакту выход из помещения. Мужу блондинки померещилось, что двое спортивных незнакомцев покушаются на его «креветочку», и он бросился ей на помощь.
В то же время третий оперативник огромными прыжками несся к Богуславскому.
Увидев это, Антон Андреевич заметался в панике, прижимая к груди драгоценный портфель, и случайно оказался возле стойки бара, между официантом и дядей Васей в костюме кролика.
Оперативник кинулся за ним, но тут на его пути оказался официант.
Тот делал вид, что все происходящее его нисколько не касается, и в лучших традициях профессии меланхолично протирал бокал. Однако, как только оперативник поравнялся с ним, официант чрезвычайно ловко выставил ногу. Спортивный парень споткнулся и грохнулся на пол, на мгновение утратив контроль за ситуацией.
За это мгновение Василий Макарович принял неожиданное решение.
Он сообразил, что если трое таинственных профессионалов захватят Богуславского вместе с портфелем, то, какую бы силу они не представляли, в любом случае для их с Василисой детективного агентства Богуславский будет утерян безвозвратно и выполнить задание клиентки они не смогут.
Если же Антон Андреевич сумеет сбежать – можно продолжать разрабатывать его и, в конце концов, у них с Василисой есть шанс удачно завершить задание.
Нельзя сказать, что все эти мысли дядя Вася за мгновение прокрутил в своем мозгу. Скорее, они промелькнули на подсознательном уровне, но результат от этого ничуть не изменился: Василий Макарович решил, что в его интересах помочь Богуславскому сбежать.
Дальнейшие действия дядя Вася тоже проделал практически на автопилоте.
Он молниеносно распахнул дверцу технического лифта (того самого, по которому только что доставили лобстера из японского ресторана) и подтолкнул к этому лифту растерявшегося Богуславского.
К счастью, лифт был достаточно велик, чтобы в него мог поместиться не только лобстер, но и сгруппировавшийся человек. Правда, Антон Андреевич упирался, испуганно озираясь по сторонам, но дядя Вася еще раз подтолкнул его и прошипел:
– Да беги ты, а то они сейчас тебя оприходуют!
Споткнувшийся оперативник уже поднимался на ноги, и это сыграло свою роль: Богуславский, по-прежнему прижимая к себе портфель, юркнул в темный ящик и свернулся там, как младенец в материнском чреве. Василий Макарович быстро захлопнул за ним дверцу и нажал кнопку, включавшую механизм лифта.
Мотор негромко заурчал, и Антон Андреевич Богуславский отбыл в направлении японского ресторана.
Оперативник, от которого вся последняя сцена была закрыта стойкой бара, обежал стойку и с изумлением убедился, что Богуславский бесследно исчез. Официант с невинным видом продолжал протирать бокал. Василий Макарович не стал дожидаться развития событий на этом участке боевых действий и устремился к дверям.
Там тем временем нагруженная покупками блондинка, увидев двоих стремительно надвигающихся оперативников, вообразила, что они собираются отнять у нее пакеты и коробки. Такого она, естественно, не могла допустить и принялась лупить ближайшего оперативника одним из своих пакетов.
В этом пакете находились модные сапоги на огромной платформе, поэтому он был очень тяжелым и вполне годился на роль оружия ближнего боя. Первым же ударом боевая блондинка засветила под глазом противника здоровенный фонарь.
Оперативник, совершенно не ожидавший нападения со стороны безобидной женщины, попятился, заслоняясь локтем, и нечаянно наступил на ногу бритоголовому типу, поспешавшему на помощь жене. Тот взвыл не столько от боли, сколько от ярости, и со всего размаху опустил на голову злополучного оперативника сцепленные в замок кулаки.
