Оперативник, совершенно не ожидавший нападения со стороны безобидной женщины, попятился, заслоняясь локтем, и нечаянно наступил на ногу бритоголовому типу, поспешавшему на помощь жене. Тот взвыл не столько от боли, сколько от ярости, и со всего размаху опустил на голову злополучного оперативника сцепленные в замок кулаки.
Видимо, как и у большинства отечественных бизнесменов, у него за спиной была бурная молодость, прошедшая в криминальных разборках и уличных боях. Во всяком случае, у него имелся опыт рукопашного боя, и от его удара оперативник упал и на какое-то время отключился.
Правда, на подмогу ему уже подоспел напарник.
Он собирался перехватить скользкого типа, явившегося на встречу с Богуславским, но, увидев, как здоровенный бритоголовый мужик отключил коллегу, решил, что тот представляет какую-то противоборствующую силу, и бросился в атаку на мужа расторопной блондинки.
Тот оказался достойным противником, и между ними завязалась упорная борьба, осложненная тем, что женщина пыталась помочь мужу и время от времени наносила его сопернику сильные удары пакетом с сапогами. Правда, иногда она промахивалась, и удар доставался ее собственному мужу.
Воспользовавшись таким удачным поворотом событий, длинноносый тип попытался проскользнуть к двери и покинуть ставший опасным бар.
Однако лежавший на полу оперативник очухался, приподнялся на локте и направил на беглеца пистолет, громко выкрикнув:
– Стой, сволочь! Еще шаг – и пристрелю, как собаку!
Длинноносый был трусоват. Он замер на месте, испуганно оглядываясь по сторонам, и неизвестно, чем бы все закончилось, но тут рядом с ним возник дядя Вася в костюме рекламного кролика.
Ловким пинком он выбил из руки полулежащего оперативника пистолет, схватил скользкого незнакомца за шиворот и выволок его из бара. Захлопнув за собой дверь, Василий Макарович мгновенно заложил ее ручки ножкой подвернувшегося стула, тем самым на несколько драгоценных секунд задержав преследователей, и помчался к пожарной лестнице, волоча за собой слабо упирающегося длинноносого типа.
Через минуту они уже вылетели из здания торгового центра и вскочили на переднее сиденье дяди-Васиных «Жигулей».
Не тратя времени на разговоры, Василий Макарович включил зажигание и выжал из своей «ласточки» все, на что она была способна.
Правда, не успели они далеко отъехать от «Эвереста», как машину Василия Макаровича остановил сотрудник дорожно-патрульной службы.
– Старший сержант Кустиков! – представился он, подойдя к водительскому окну и приложив руку к головному убору. – Это еще что за маскарад?
Только тут дядя Вася сообразил, что все еще находится в костюме Белого Кролика.
Он стащил с головы кроличью маску.
– Понимаешь, коллега, я провожу следственные мероприятия, в рамках которых мне приходится выступать под прикрытием… – протянул он уныло, понимая всю уязвимость своей версии, и с тяжелым вздохом достал свое удостоверение.
Удостоверение было просроченное, дядя Вася просто утаил его, выходя на пенсию, поэтому ничего хорошего он не ждал.
– Какие еще следственные мероприятия? – недоверчиво переспросил милиционер и потянулся за книжечкой.
– Матти Пустонена знаешь? – спохватился дядя Вася, вспомнив своего приятеля из ГИБДД.
– А кто ж его не знает? – голос патрульного потеплел.
– Ты ему позвони, друг, скажи, что задержал Василия Макаровича Куликова…
Милиционер взглянул с сомнением, однако достал переговорное устройство и проговорил в него:
– Матти, тут такое дело… задержал я одного деятеля в очень странном виде, говорит – твой знакомый… Куликов Василий Макарович… Что – правда знакомый? Привет передать? Ну, ладно…
Милиционер повернулся к дяде Васе и снова отдал ему честь:
– Я же не знал… привет вам от Матти… может, проводить куда-то надо?
– Спасибо, старший сержант, все в порядке! – солидно ответил дядя Вася и снова выжал сцепление.
Еще через несколько минут, прокрутившись по узким переулкам в центре города, он остановил машину в тихом безлюдном месте и повернулся к своему спутнику:
– Ну, и кто же ты такой?
– А ты кто такой? – ответил ему длинноносый довольно агрессивно. – Всякое в моей жизни было, но чтобы меня допрашивал кролик…
– Ты, того, не очень-то выступай! – возмутился Василий Макарович. – Между прочим, я тебя только что из такой передряги вытащил – мама не горюй! Если бы не я, тебя сейчас в других условиях допрашивали бы… уж с теми ребятами ты бы так не посмел разговаривать! А очень может быть, что тебя и вообще пристукнули бы между делом. Так что ты из одной благодарности мог бы мне рассказать все, что знаешь! Если, конечно, тебе знакомо такое слово – благодарность!
Дяди-Васин спутник жалостно шмыгнул своим длинным носом и пробормотал:
– Твоя правда… а ведь они так и думали, так и говорили между собой, что в этом баре будет подстава, поэтому и наняли меня…
– Это ты о ком? – оживился дядя Вася. – Кто думал? Кто говорил? Кто тебя нанял?
Длинноносый тип горестно вздохнул и приступил к своему рассказу. Видимо, простая человеческая благодарность еще сохранилась в его изрядно поношенной душе.
Юрий Владимирович Бастрыкин, как звали длинноносого, а для близких друзей и знакомых женщин просто Юрасик, считал себя человеком с легким характером. Легкость его характера выражалась в том, что он практически не задумывался о завтрашнем дне. Выпив грамм двести водки, Юрасик любил сообщить своим случайным собутыльникам, что когда-то у него было все.
Нет, он не имел в виду виллу в Майами, серебристый «Бентли» с шофером, десятикомнатный загородный дом на берегу озера или, упаси Боже, скромную нефтяную вышку в Западной Сибири. Его «все» было гораздо скромнее. У Юрасика в прошлом имелась приличная работа, три комнаты в коммунальной квартире и семья.
Однако, когда в стране бурно заколосились первые ростки зарождающегося капитализма, Юрасик бросил работу и с головой окунулся в мутное море мелкого предпринимательства. Это выражалось в том, что он сломя голову носился по городу в поисках чего-нибудь, что можно дешево купить, а затем дорого продать. Однако у него все получалось наперекосяк. Стоило Юрасику купить что-нибудь стоящее по сходной цене – как тут же цена на это падала еще ниже, и ему оставалось только кусать локти и считать убытки.
Юрасик объяснял такое невезение происками бессовестных и беспринципных конкурентов, хотя кое-кто из друзей и знакомых пытался внушить ему, что две-три рюмки водки, выпитые в процессе «бизнеса», не способствуют творческим успехам.
Юрасик на это отвечал, что он – не алкоголик, а водка помогает ему снять стресс и мобилизовать организм на новые трудовые подвиги.
В процессе мелкого предпринимательства ему пришлось продать одну из трех комнат, после чего жена подала на развод, заявив, что не собирается кормить старого алкаша, да еще и расплачиваться по его долгам.
Юрасик не слишком расстроился, поскольку, как уже было сказано, обладал легким характером и не задумывался о завтрашнем дне.
Однажды утром он проснулся и с грустью осознал, что все бизнес-пространство занято крупными фирмами и безжалостными акулами бизнеса, а «мелким предпринимателям» вроде него места совершенно не осталось. Отныне он мог перебиваться только случайными поручениями знакомых, да и то – только в том случае, если совсем перестанет пить. Потому что кто же доверит деньги или документы пьющему человеку? К счастью, стать настоящим алкоголиком он все же не успел, и продолжал порхать по жизни, не задумываясь о завтрашнем дне, довольствуясь малым и мечтая о том, что когда-нибудь и на его долю выпадет неожиданная удача.
Поэтому Юрасик совершенно не удивился, когда, торопливо проходя по малолюдной Индустриальной улице в поисках открытого магазина, он увидел в подтаявшем снегу перед собой пухлый кошелек добротной коричневой кожи.
Юрасик счастливо вздохнул и наклонился за кошельком. Он решил, что судьба наконец-то ему улыбнулась и что с сегодняшнего дня для него начнется светлая полоса.
Но тут же с другой стороны к заветному бумажнику потянулась еще одна рука, и Юрасик чуть не столкнулся лбом с другим искателем сокровищ – пухлым толстяком самого безобидного вида.
Толстяк не собирался драться за находку, он предложил Юрасику честно поделить все, что они нашли. Юрасик, как человек покладистый, охотно согласился, и радостно раскрыл бумажник, чтобы пересчитать его содержимое…
Он рассчитывал увидеть толстую пачку хрустящих новеньких купюр, безразлично, зеленых ли, выпущенных казначейством Соединенных Штатов, отечественных ли рублей или новомодных евро, лишь бы побольше и покрупнее достоинством. Однако вместо желанной валюты в бумажнике лежали разноцветные рекламные купоны и листовки из тех, что распихивают по почтовым ящикам торговые агенты.
