– Прости меня, любимая. Я вел себя как идиот!
– Будто бы в первый раз.
– Если бы ты только знала, как дорога мне!
– Что это с тобой сегодня?
– Кира, я страшно не хочу, чтобы ты шла с нами.
– Боишься за меня?
– Боюсь, да, – признался ей Лисица. – Боюсь, что с тобой может что-нибудь случиться. Что-нибудь не очень хорошее.
– Но ты не думай об этом. Все будет хорошо.
– Как ты можешь так уверенно говорить?
– Потому что так и будет.
В ответ на это совершенно невинное замечание Лисица заявил, что Кира никогда его не понимала. Что его это уже порядком достало и что он вообще не понимает, как мог связаться с такой бесчувственной личностью, которой наплевать на слова ее мужа.
– Но мы с тобой даже не женаты, – резонно возразила ему на это Кира.
– Все равно! Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать.
После чего Лисица быстро схватил отобранные ею шмотки и удалился с видом оскорбленным и страдающим одновременно.
– И вообще, – послышался его голос уже из-за двери, – если хочешь замуж, то самое время меня туда позвать!
Кира же только улыбнулась. Лисица такой забавный, когда принимается вдруг опекать ее. И с чего вдруг он решил, что с ней может что-то случиться? Никогда не случалось, и в этот раз обойдется.
И только в одном она была с Лисицей совершенно согласна, пожениться им давно пора.
* * *Невзирая на несколько нервозную обстановку, в которой происходили сборы наших друзей, ровно в половине одиннадцатого все четверо встретились в холле. Кошки тоже присутствовали тут. Фантик и Фатима с явным неодобрением приглядывались к переодевшимся в чудные наряды хозяевам и время от времени сердито мяукали.
– Может, возьмем кого-нибудь из кошек с собой?
– Зачем?
– Кошка – непременный атрибут каждой уважающей себя ведьмы. Вспомни, на всех картинках рядом с ведьмой либо ворон, либо черный кот или кошка.
– Да ты что! – возмутилась Кира. – Наши кошки исключительно добропорядочные. И потом, они ведь не черные.
– Можем их покрасить. Время еще есть. По-быстренькому макнем их в краску, а? Идет?
Но Кира не позволила красить ни своего любимца, ни его подругу.
– Обойдемся без кошек! Мы и так достаточно постарались с маскировкой.
Действительно, хотя с недавних пор празднование Хеллоуина у них в доме было под запретом, друзья выжали все возможное из имеющихся у них запасов. А запрещен этот праздник был по настоянию Леси, которая считала, что этому есть несколько причин. И самая важная из них, что этот праздник не несет никакой смысловой нагрузки для русского человека, а потому превращается в беснование или карнавал опять же с основательным оттенком чертовщинки. Карнавалы Леся тоже недолюбливала, потому что считала, что если человек прячет лицо, то у него для этого есть свои причины, и все определенно нехорошие. И раз так, то праздновать Хеллоуин нечего.
Она и Таракану – главе их поселка – сумела внушить эту мысль. Впрочем, старый генерал и сам не одобрял подобных развлечений. Он вообще с предубеждением относился к праздникам, которые пришли откуда-то из-за границы. Точно так же Таракан не разрешал отмечать у них в поселке Валентинов день, потому что в нем старому генералу виделись происки злостных империалистов, призванные разрушить сам священный институт семьи.
– Что это еще за любовь такая всякого и ко всякой? Любовь может быть у настоящего мужчины только в трех видах – у мужа к законной жене, у сына к матери и у солдата к своей Родине. И все!
Все остальные виды любви Таракан считал ненужными и даже вредными для полноценного общества.
От тыкв же с горящими свечами бывают пожары. Так же с точки зрения пожароопасности не подлежат никакой критике и наряды, сшитые из бумаги или легко воспламеняющихся тканей.
– До беды пять минут. Либо сшейте нормальные костюмы, либо никаких Хеллоуинов, – говорил он.
Но ни один из предложенных вариантов костюма строгий контроль Таракана не прошел. Так что тридцать первого октября их поселок был избавлен от горящих тыкв и блуждающих по улицам деток в непонятных одеждах.
– Рядиться в чертей и прочую нечисть – дело весьма предосудительное, – заявил Таракан детишкам, явившимся к его дому и крайне возмущенным подобным запретом главы поселка. – И настоящим строителям будущего ненужное. Если хотите переодеваться, то могу предложить на выбор костюмы воинов и защитников отечества – от Рюрика и до Василия Теркина.
– А Василий Теркин – это кто такой? – пискнул какой-то семилетний шкет.
Вопрос Таракана возмутил до такой степени, что он не успокоился, пока не организовал в поселке воспитательно-патриотический кружок, в котором специально приглашенные педагоги знакомили поселковских детей с историей родной страны. Так что вместо подготовки к Хеллоуину дети получили куда более полезное занятие. И по крайней мере, теперь они знали, кто такой Василий Теркин и чем он прославился.
Собравшись внизу в холле, друзья с интересом оглядели друг друга. На Лесе было надето длинное черное платье, вообще-то оно больше подходило для похода в театр, чем для ночной вылазки на кладбище.
– Если придется удирать, как ты в нем побежишь?
– Не волнуйся. Тут подколю, тут подвяжу.
И Леся в считаные минуты превратила вечернее платье в тинейджерский прикид. Сверху она накинула черную кожаную курточку, на ноги нацепила высокие ботфорты и чулки в сеточку. Ну а черная бархатная шляпка с вуалью совершенно закрыла ее лицо.
– Ты похожа на городскую сумасшедшую, – заметил ей Лисица. – Боюсь, сатанисты не примут тебя за свою.
– Кто бы говорил! Сам-то как выглядишь!
Лисица нацепил черные кожаные штаны и куртку, в которых обычно гонял на своем байке. На грудь он повесил медальон со Звездой Давида, который соорудил из цепочки и магнитика, который ему привез друг, побывавший в Израиле. Голову он повязал банданой с козлиными мордами. Вообще-то это были изображения знака зодиака – Козерога, но Лисица закрасил черной тушью туловища Козерогов, оставив лишь рогатые головы с бородой.
Кира была в черном комбинезоне, который плотно прилегал к ее тощему телу. За время беременности Кира совсем не поправилась. Да еще эластичная ткань комбинезона ловко скрадывала намечающуюся округлость животика. Глаза Кира прикрыла огромными черными очками, на тот случай, если Леша все же случайно заметил ее, когда болтался возле дома Лены. И с накинутой на плечи широкой черной пелеринкой Кира напоминала летучую мышь, страдающую острой формой дистрофии.
Но бесспорно, звездой сегодняшнего маскарада был Эдик, который переоделся в костюм Дракулы. Из черного пододеяльника – подарок кого-то из родственников на их с Лесей свадьбу – он соорудил себе плащ, а из наволочки сделал воротник. Он намазал на лицо очень светлый тональный крем, помадой нарисовал алый рот, приделал искусственные клыки. Одним словом, выглядел бы великолепно, не будь он толстеньким коротышкой. А так длинный плащ путался у него под ногами, мешая ходить и придавая ему вид не устрашающий, а скорее комический.
– Почему вы не надели те вещи, что мы вам дали? – простонала Кира, силясь не рассмеяться.
– Они показались нам слишком простыми.
– Так мы и не должны привлекать к себе лишнее внимание. Наша задача попасть на сходку сатанистов, как можно меньше обращая на себя их взгляды.
– А сами-то как вырядились! Спорю, что мало найдется девушек в вечерних платьях и в шляпках.
– Переоденемся?
– Нет времени.
Друзьям пора было уже выходить. И только тут они вспомнили о строгом запрете на проведение Хеллоуина у них в поселке.
– Если нас кто-нибудь увидит в таком виде, неизбежно доложит Таракану.
Впрочем, загрузившись в джип Лисицы, все приободрились. У джипа была густая тонировка, а саму машину хорошо знала вся охрана поселка, так что проблем при выезде не возникло. К ним даже не вышел никто из охраны, лишь ворота открылись перед ними сами, словно по волшебству.
* * *Скелет, увидев друзей, долго приходил в себя. А затем спросил:
– Вы чего так вырядились?
– Но ты же сам велел замаскироваться для праздника.
– Когда я говорил о маскировке, то имел в виду, что вы нацепите на себя пару каких-нибудь брелков, которые можно купить в ларьке. Только фрики нацепляют в Хеллоуин всю эту мишуру. Настоящим «Детям Вельзевула» достаточно какого-нибудь одного опознавательного знака.
– И что нам теперь делать?
– Пойдем так, как есть. Только ты…
И он посмотрел на Эдика.
– Будь так добр, сними с себя это постельное белье. Глупо в нем выглядишь.
Смущенный Эдик покраснел так, что даже белила у него на лице порозовели. Но пододеяльник послушно снял. Сам Скелет был одет в элегантную рубашку, темный жилет и брюки. И выглядел совсем иначе, чем сегодня утром. Свои длинные волосы он спрятал под маленький черный котелок и напоминал английского джентльмена начала двадцатого века. Только булавка в его галстуке была в форме козлиного копыта. Видимо, это и был тот опознавательный знак, о котором он говорил.
