– Но я хочу знать... – повторила Лена.
– Потом, потом! – Марианна мягко, но решительно вела ее на второй этаж.
Надежда отдала девушку в заботливые руки Марианны Васильевны, сама же в это время пыталась привести в порядок стремительно разбегающиеся мысли. Собственно, мыслей не было никаких. Было большое удивление. Уж очень вовремя появилась в доме дочь Сергея от первого брака.
Надежда тут же устыдилась – бывают в жизни разные совпадения, вот она, к примеру, совершенно случайно встретилась с Сергеем на остановке, ее же никто ни в чем не подозревает!
Но все же как-то это странно. Девушка знает этот адрес, стало быть, они с Сергеем поддерживали отношения – переписывались, перезванивались. Неужели он сам пригласил ее сюда? Алиса была бы недовольна. Если уж она Надежду, постороннего человека, приехавшего на три дня, встретила в штыки, то уж дочьто от первого брака и на порог бы не пустила!
«О чем это я... – тут же опомнилась Надежда, – вечно я всех подозреваю, вечно норовлю влезть со своими неуместными сомнениями. Что за характер у меня такой беспокойный и подозрительный! Нет, пора уже, пора отсюда уезжать! Надолго я эту поездочку запомню! А все Милка, чтоб ей пусто было! Поезжай да поезжай, говорит, отдохнешь, Пушкина вспомнишь...»
Тут Надежда сообразила, что придется еще по приезде как-то с Милкой договариваться, чтобы никакая информация не просочилась через нее к мужу. Потому что эти балаболки, Вика и Ника, уж не преминут растрепать, что Надежда Николаевна Лебедева, приличная женщина, в гостинице «У Ольги и Татьяны» вовсе не появлялась и в экскурсиях и тому подобных мероприятиях участия не принимала. И где, интересно, она обреталась все это время, хотелось бы знать...
Надежда просто заскрежетала зубами, когда представила любопытную физиономию Милки. Чтобы успокоиться, пришлось сполоснуть лицо холодной водой.
Через полчаса Лена, умытая и причесанная, уже сидела в столовой и пила кофе со сливками из большой синей, с золотом, чашки. Марианна Васильевна сидела напротив нее, подперев подбородок кулаком, и заканчивала свой печальный рассказ.
– Так что Алиса во всем призналась, – проговорила она удовлетворенно. – С этим, с любовником, они все задумали. А потом она и его убила, чтобы, значит, не делиться...
– Какой ужас! – искренне воскликнула девушка. – Как это страшно – ради каких-то денег лишить человека жизни!
– Ради больших денег! – уточнила Марианна и невольно огляделась по сторонам.
– Зачем человеку так много? – вздохнула Лена. – Никакие деньги не могут вернуть мою маму... а теперь и отца...
– А теперь ей ничего не достанется! – злорадно продолжила Марианна. – И поделом ей! Теперь все будет ваше!
– Вы думаете? – Лена наморщила белесые брови и тоже огляделась. – Зачем мне такой большой дом?
– А почему вы раньше не приезжали к отцу? – спросила Надежда Николаевна, которая сидела чуть в стороне и пила свою вторую чашку кофе. – И что случилось с вашей мамой?
Лена опустила глаза. На лицо ее набежала тень, воспоминание о недавней боли, о еще не зажившей ране.
– Мама... мама не хотела, чтобы я виделась с отцом. Она затаила обиду на него... не могла простить его за то, как он с ней обошелся тогда, много лет назад...
– Это бывает, – согласилась Надежда.
Ей захотелось спросить, как же Сергей обошелся со своей первой женой много лет назад, что же такого он ей сделал. Насколько она помнила, у Сергея был неплохой характер, он никогда не шумел, не ругался, не был грубым. Впрочем, известно ведь, что на работе человек один, а дома, в семье, бывает совершенно другим.
К примеру, на службе может быть приличный, всеми уважаемый человек, ровный с подчиненными, приветливый с коллегами мужского пола и любезный с дамами, а дома он – грубый, скандальный тип, брюзга и жадина, из-за плохо выглаженной рубашки и пережаренных котлет раздает жене оплеухи и обзывает дочь нехорошими словами, если она возвращается домой на пятнадцать минут позже назначенного времени.
Или милая интеллигентная женщина, библиотекарша или сотрудница музея, всегда в курсе книжных новинок и театральных премьер, всегда рада помочь ближнему советом, приходя домой, превращается в фурию, ведьму на помеле. Она ненавидит невестку, шпыняет внуков, беспрестанно шипит и плюется ядом, как кобра, подкарауливает сына с работы, чтобы рассказать ему такие гадости про жену, от которых у него темнеет в глазах и сердце грозит остановиться.
Всякое бывает в жизни, Надежда за годы работы в НИИ наслушалась и навидалась многого.
Однако Сергей всегда производил на нее очень хорошее впечатление, Надежда помнит только, что он никогда не рассказывал сотрудникам о своей семейной жизни. То есть жену он пару раз приводил на общие мероприятия. Но вот про дочку Надежда ничего не помнит, хоть убей!
– А теперь... теперь мамы не стало, и я решила увидеться с отцом. Ведь он – единственный оставшийся у меня близкий человек... то есть был им, а теперь и его нет! – На глазах Лены заблестели слезы, ее плечи бессильно поникли, она сгорбилась, словно не в силах была нести груз своих переживаний.
– А что все-таки случилось с вашей мамой? – повторила Надежда свой вопрос.
– Она умерла... – Девушка опустила голову. Лицо ее казалось внешне спокойным, но чувствовалось, что это спокойствие тяжело ей дается. Надежда смущенно опустила взгляд и увидела руки Лены. Она терзала носовой платок, сжимала его и комкала, в этих рефлекторных, неосознанных движениях выплескивала накопившиеся в душе эмоции. – Она умирала долго и тяжело... я была с ней до самого конца... до самого последнего вздоха... – проговорила Лена едва слышно. – А потом решила отправиться сюда. Я надеялась, что найду с отцом общий язык... и вот...
– Ну что мы вас все расспрашиваем! – фальшиво-жизнерадостным голосом проговорила Марианна Васильевна, бросив укоризненный взгляд на Надежду. – Отдохните с дороги, наберитесь сил, а там уж решите, как жить дальше, что делать с этим домом... да и вообще... Подлить вам еще кофе?
– Спасибо, – Лена подняла на домоправительницу благодарный взгляд, – вы очень добры ко мне.
– Вы ведь родились в Ленинграде? – через некоторое время спросила Надежда.
– Да, только меня увезли оттуда совсем маленькой, я ничего не помню... – поспешно ответила Лена.
Против воли Надежда Николаевна начала считать. Когда неожиданная гостья, которая вполне могла стать новой хозяйкой этого дома, показала им с Марианной свой паспорт, Надежда орлиным взором сумела разглядеть там и место рождения, и год. Год был одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмой, стало быть, девушке сейчас двадцать два. Надежда не виделась с Сергеем лет пятнадцать... можно попытаться вспомнить точнее...
Надежда сосредоточилась, вспоминая эпизоды своей трудовой биографии.
Значит, так, когда малахольный Коковашин из соседнего отдела на Дне здоровья ногу сломал, Сергей у них еще работал. Когда опытный макет перед показом московским заказчикам полностью сгорел, оттого что дежурный электрик перепутал плюс с минусом, – тоже Сергей был, как раз он в спешном порядке восстанавливал макет. А когда начались разговоры о массовых увольнениях, Баруздин и ждать не стал, одним из первых положил на стол начальнику заявление по собственному желанию, да и был таков. И было это... ну точно, в девяносто втором, когда цены отпустили. Надежда теперь точно вспомнила, что Сергей сказал ей, прощаясь: «Не могу себе позволить сидеть без зарплаты, мне надо семью содержать, они каждый день кушать хотят...»
Вот именно «они», то есть жена и дочка, стало быть, все сходится. Но вряд ли Сергей тогда же, в девяносто втором, с женой развелся. Тогда, в голодное трудное время, как-то некогда было о таком думать, каждый выжить пытался как умел. И семью спасти.
Так что маловероятно, что Лену тогда увезли из Ленинграда, а если еще хотя бы пара лет прошла, то уже в первый класс пора, то есть ребенок семи лет многое помнит и соображает.
– Никогда сюда не приезжали с матерью? – прищурилась Надежда Николаевна.
– Нет! – резко ответила Лена. – Я же вам сказала – они развелись, мама взяла меня и уехала в Зауральск. Там у нее была родня – бабушка и еще родственники... И... отчего вы меня расспрашиваете? Вы мне не верите? Вы вообще кто?
– Ну-у... – протянула Надежда, – если официально, то вашему отцу я никто. Работали много лет вместе, вот и все. И я тут случайно оказалась, сегодня же уеду.
– Вы знали мою маму?
– Нет, – отчего-то ответила Надежда, – никогда ее не видела.
Она сама не знала, отчего решила соврать – просто слова сами вырвались.
– Елена Сергеевна, может, хотите дом осмотреть? – вклинилась тут Марианна Васильевна, сердито сверкнув глазами на Надежду. – Я вас пока в гостевой комнате поместила, но вы выберете апартаменты себе по вкусу. Любую комнату, какую хотите...
Надежда едва заметно усмехнулась – вот интересно, что это Марианна имеет в виду. Где конкретно она предлагает девушке поселиться?
