– А тебе что – отдельное приглашение нужно? – рявкнул Чувак и толкнул меня в спину.
Я побрела вперед, проваливаясь в снег и с трудом держась на подгибающихся ногах. При этом я разглядывала дорогу перед собой, чтобы выбрать не такие глубокие места. Самым простым оказалось идти по следам Серого.
При этом я невольно разглядела эти следы… и у меня перехватило дыхание.
Это были отчетливые отпечатки ботинок как минимум сорок четвертого размера, причем очень характерные отпечатки. По краю следа четко выделялись квадратные шашечки, как на такси, в центре подошвы тоже виднелись шашечки, только расположенные по диагонали, косыми ромбиками.
Точно такие же следы я видела в деревне, где мы искали Татьяну Окуневу.
– Что застряла? – прикрикнул на меня Чувак. – Шевели ногами, лахудра! Успеешь еще отдохнуть! – И он издал хриплый издевательский смешок, протягивая ко мне руки.
Я шарахнулась в сторону, Чувак – за мной, да, видно, резкие движения ему были противопоказаны, потому что он вдруг взвыл и запрыгал на одной ноге. По глубокому снегу это делать несподручно, так что Чувак с громким матом свалился в сугроб. Пузырь хрюкнул и рявкнул мне, чтобы поторапливалась.
Я прибавила шагу, насколько хватало сил, поравнялась с дядей Васей и зашептала:
– Дядя Вася, вы видели следы?
Василий Макарович удивленно взглянул на меня, хотел что-то проговорить, но не успел.
– Заткнись! – крикнул за моей спиной вывалившийся из сугроба Чувак. – Заткнитесь оба, а то почки отобью!
Мы подошли к дверям склада. Изнутри тянуло промозглой сыростью и плесенью – судя по всему, там когда-то хранили картошку или какие-то другие овощи.
Чувак втолкнул меня внутрь, повернулся к старшему:
– Ну и что теперь с ними делать?
– Запрем в каптерке до утра, а там разберемся!
Чувак повел нас в глубину просторного темного помещения с земляным полом и высоким сводчатым потолком. Тут и там валялись разбитые поддоны и ломаные ящики – как я и думала, когда-то здесь было овощехранилище. В дальнем углу склада была выгорожена небольшая комната – несколько походных коек, стол с газовой плиткой, а самое главное – включенный электрический обогреватель, распространявший вокруг себя живительное тепло. Видимо, здесь бандиты устроили свое временное жилище.
Однако нас с дядей Васей вели не туда. Чувак подвел нас к низкой разбухшей деревянной двери по другую сторону прохода, с трудом отодвинул тяжелый заржавленный засов, втолкнул нас внутрь и захлопнул за нами дверь.
Лязгнул засов, и наступила гнетущая тишина.
Глаза постепенно привыкли к окружающей темноте, и я огляделась.
Это была крошечная комнатушка с земляным полом и сырыми бетонными стенами. В одном углу лежала груда мерзлой картошки, в другом валялось какое-то подозрительное тряпье. Под потолком виднелось крошечное оконце – слишком маленькое для того, чтобы повторить наш блистательный побег из ресторана «Оливье». Через такое окно не пролезла бы не только я, но даже семилетний ребенок, а уж о дяде Васе нечего и говорить.
Правда, через это окно в нашу темницу проникало немного света – на ясное небо, усыпанное звездами, выплыла полная серебристая луна.
И еще холод, жуткий, мучительный, пронизывающий до костей холод…
– Что ты там говорила про следы? – проговорил дядя Вася, едва за дверью затихли голоса бандитов.
– Сле… следы та-та-такие же, как… – я попыталась ответить, но зубы так стучали от холода, что я и сама-то не могла себя понять.
– Да, так мы скоро концы отдадим! – пробормотал дядя Вася и принялся рыться в груде тряпья.
Через пару минут он бросил мне драный ватник, а сам продолжил свои изыскания.
Я с отвращением разглядывала жуткую одежку.
– Надевай скорее, пока воспаление легких не заработала! – прикрикнул на меня дядя Вася и протянул мне огромные валенки. – Тут тебе не бутик Степаныча, норковое манто не приготовлено!
Я вынуждена была признать его правоту и влезла в ватник, а потом всунула ноги в валенки. Они были такие огромные, что в каждый из них получилось бы свободно поместить обе ноги.
Надо сказать, мне почти сразу стало легче. Все же ватник и валенки – это гениальное изобретение русского народа, благодаря которому можно преодолеть наши суровые холода!
Дядя Вася продолжал рыться в груде тряпья – хотел и для себя что-нибудь найти. По ходу дела ему подвернулась широкая лопата – вроде тех, какими дворники расчищают дорожки после снегопада. Он отставил лопату в сторону и продолжил поиски.
Наконец он нашел и для себя какую-то телогрейку, натянул ее поверх итальянского костюма и повернулся ко мне.
Пожалуй, поношенный ватник больше подходил к его простецкой физиономии, чем дизайнерский костюм из дорогого бутика.
– Ну так что ты говорила насчет следов? – напомнил он мне.
Теперь я могла говорить довольно связно, не перебивая себя стуком зубов.
– Я заметила, что следы одного из бандитов в точности совпадают с теми следами, которые мы видели в деревне. Ну в той деревне, где пряталась Татьяна!
– А ведь точно! – Дядя Вася нахмурился. – И Килькин говорил, что одного из них называли Чуваком, точно как того отморозка в автобусе…
– А еще он говорил, что ранил одного в ногу! – напомнила я. – А тот бандит, который открывал двери, здорово хромал! То есть его-то собачка покусала, Зеба, а подстрелили Чувака, чтобы ему всю жизнь на одной ноге скакать!
– Точно, – подтвердил дядя Вася. – Выходит, это та самая банда, которая охотилась за Татьяной… ох, тезка, не люблю я всякие совпадения!
– Да какие тут совпадения? – возразила я. – Ясно же, что эта троица возле ресторана Татьяну дожидалась. Работают они на кого-то, он им звонил, ругался, что уехали самовольно. А потом дал отбой, видно, сам управился. Думаю, именно он Татьяну увез.
– Вот-вот, не нравится мне это…
– А что – все остальное в нашем положении вам нравится? – проговорила я, оглядевшись по сторонам. – Мы заперты в промозглом подвале, бандиты решают – убить нас сразу или немного погодя, а вам, видите ли, не нравятся совпадения…
– Ну вот что ты, тезка, на меня наезжаешь? – пригорюнился он. – Я, может, таким способом пытаюсь отвлечься от нашей безнадеги! А что – лучше вздыхать и причитать? Или прислушиваться к каждому звуку? Кстати, ты слышишь?
– Слышу что? – переспросила я. – Ничего я не слышу… а хотя, вы правы, вроде какая-то машина подъехала…
– И не одна! – оживился дядя Вася. – Ну-ка, тезка, подсоби…
Он придвинул к стене ломаный ящик, взгромоздился на него и попытался выглянуть в окно. Однако ему не хватило буквально нескольких сантиметров.
– Ну-ка, попробуй, может, ты дотянешься, – проговорил он, слезая с ящика.
Я и вправду немножко выше его, но обычно дядя Вася старается этот факт не афишировать. Если уж он это признал – значит, дело и впрямь того стоит.
Я взобралась на ящик, подтянулась к окошку и выглянула.
В первый момент мне удалось разглядеть только заснеженные верхушки деревьев, окружающих склад, и ночное небо, по которому стремительно проносились облака, в разрывы которых то и дело выглядывала любопытная луна. Но я напряглась, подтянулась немного выше и тогда увидела крадущиеся вдоль забора тени.
Их было то ли пять, то ли шесть…
– Ну что там? – нетерпеливо окликнул меня дядя Вася. – Что ты видишь-то?
– Подождите… еще немного… – отмахнулась я, и этого незначительного движения оказалось достаточно, чтобы хлипкий ящик подо мной подломился и я съехала на пол.
– Ну вот, теперь и не выглянешь! – пригорюнился дядя Вася. – Ну что ты там видела?
– Какие-то люди крадутся вдоль забора, – сообщила я. – Но кто такие – черт их разберет…
– Кто бы они ни были – хуже, чем есть, уже не будет! – авторитетно проговорил дядя Вася. – Либо это конкурирующая банда, либо милиция. Лучше, конечно…
Договорить он не успел, потому что ночную тишину разорвал усиленный мегафоном голос:
– Банда Пузыря, вы окружены! Выходите по одному с поднятыми руками, складывая у входа оружие. Если оно у вас есть.
– Значит, милиция… – констатировал дядя Вася.
Я радостно кинулась к дверям и заколотила по ним кулаками…
– Постой! – Дядя Вася схватил меня за плечо и оттащил от двери. – Ты это куда? Ты это зачем?
– Как – зачем? – я удивилась его непонятливости. – Вы что – хотите остаться здесь и умереть от холода?
– Не хочу, – честно признался он. – Но и к своим бывшим коллегам попасть тоже не хочу. Ты подумай – как мы им объясним все, что с нами произошло? Как мы объясним свой внешний вид?
– Да объясним как-нибудь… – отмахнулась я. – Всяко лучше, чем здесь остаться…
– А про Степаныча ты подумала? – напомнил дядя Вася. – В милиции нас точно продержат до завтрашнего дня, а нам ведь надо одежку в бутик вернуть до открытия! Иначе его выгонят с работы! Разве можно так подставлять хорошего человека, который нас выручил в трудный момент?
