– Вовсе не этого ты боялась. – Надежда решила, что с этой девицей надо быть построже. – Ты боялась, что Алена сойдет с катушек и сама кого-нибудь убьет, ведь так? Скажи, это ведь ты помогла ей выбраться из клиники?
Вместо ответа Анна вдруг бурно разрыдалась. Как ни прислушивалась, Надежда не смогла уловить в рыданиях фальши, видно, за три дня безвестности Анна дошла уже до ручки. Надежда не мешала ей плакать, не пробовала успокоить – она решила, что девушка должна выплакаться, выплеснуть таким образом эмоции.
Только когда рыдания стихли и перешли в негромкое всхлипывание, Надежда повторила свой вопрос.
– Да... я время от времени помогала ей выходить в город и даже давала Алене свой паспорт.
– Вот что, моя дорогая, – Надежда присела на большую хозяйственную коробку, судя по запаху, заполненную дешевым стиральным порошком, и потянула Аню за собой, – давай-ка по порядку. Ведь я знаю, что ты с Аленой после того случая отношений не поддерживала, или все матери врала?
– Раз все знаете, чего спрашиваете? – буркнула Аня раздраженно. – Ну ладно, слушайте...
Аня работала в больнице сменной медсестрой. Это мать уговорила ее пойти после школы в медицинское училище – дескать, профессия в руках, верный кусок хлеба.
– Кусок хлеба! – фыркнула Аня. – Сухая корочка! Работа тяжелая, зарплата маленькая, вечно не спавши, а что видишь? Уколы да капельницы! Еще и горшки за больными выносить заставляли!
– Ну, шла бы потом в медицинский институт... – вставила Надежда, – стала бы доктором...
– Угу, а кто работать будет? Никто не поможет, да еще и мать на моей шее.
По первости Аня бралась за любую работу, бегала по уколам, нанималась в сиделки к тяжелым больным, но по прошествии некоторого времени поняла, что сил у нее больше нет, а денег в доме не прибавляется. И вот когда примерно год назад ей представился случай перейти в частную лечебницу, Аня согласилась не раздумывая.
Зарплата там была выше раз в пять, больных под надзором меньше, везде чистота, порядок, кормят на работе отлично... А что пациенты опасные, так это еще сравнить, кто хуже – алкаш какой-нибудь замурзанный, который все мозги пропил и под себя ходит, или интеллигентный старичок Аристарх Андреевич, что находится у них в спецкрыле. Тихий такой, милый, лет пятнадцать назад отравил газом своих соседей – мать, сына и беременную невестку. Сейчас все больше книжки читает и музыку классическую слушает. А еще стихи учит, говорит, очень от склероза помогает.
Так что Аня решила рискнуть, только матери не сказала, что в частной психушке работает, чтобы та про ее большие заработки не пронюхала.
И вот тут-то она Алену и увидела. Оказывается, давно она здесь находится.
– Подробно расскажи про ту историю, что двенадцать лет назад случилась, – снова вклинилась Надежда.
Даже в полутемной кладовке стало видно, как Аня помрачнела.
– Это ужасно... – тихо сказала она, – про это лучше не вспоминать... Алена... она вообще очень любила парней мучить. И не только парней, мы-то с ней с первого класса знакомы, так вот она всегда то подружится с кем-нибудь, то вдруг раз – как отрезало, и без всякой причины. Девчонка та вначале понять ничего не может – что случилось? В чем дело? А Алена мало того что сама с ней раздружится, так еще и всех против нее восстановит – насмехаться начнет, наговорит про нее такого, чего и не было никогда...
– И с тобой так было? – прямо спросила Надежда.
– Со мной, пожалуй, нет... – Аня опустила голову, – она, наверное, понимала, что если и меня оттолкнуть, то с кем же она останется. Потому что к выпускному вечеру все уже в школе Алену хорошо узнали, девчонки ее просто стороной обегали. Ну она не слишком расстраивалась, она их презирала.
Она всех презирала, парней тоже. Но если захочет, то любого в себя влюбит! Я поначалу думала, что хвастает, преувеличивает – она бахвалиться очень любила, а потом на спор она мне доказала, и не один раз. Познакомится с парнем на дискотеке или в баре – ну, то да се, смотрю – он уже за ней хвостом бегает, унижается, а потом она его начинает вообще по стенке размазывать.
– И все позволяли? – поинтересовалась Надежда.
– Не все, но пока там разберутся, что к чему, а влюбить в себя человека Алена умела. У кого любовь, у кого самолюбие – ходит парень, страдает, звонит ей, под окнами стоит, а она только смеется! Один чуть не повесился, но обошлось.
– Ты ближе к делу, – посоветовала Надежда Николаевна, – а то времени мало.
– Так что уж... – вздохнула Аня, – мы после школы реже видеться стали. Тут встретились как-то, она и говорит – парень, мол, у нее новый, интересный, зовут Никита. Сама довольная такая, видно, и вправду он ей нравился. Отбила его у одной там... долго старалась... Я как увидела его – сразу поняла, что парень этот совсем другого поля ягода. Этот собой играть не позволит, не тот характер. Да и внешне красивый, девицы за ним пачками небось бегали...
– На Брэда Питта похож? – спросила Надежда.
– Ну да, было такое дело, – удивленно ответила Аня. – А вы откуда знаете?
– Не отвлекайся, – посоветовала Надежда.
– Уж не знаю, что у них там вышло, – заговорила Аня, – только Алена, видно, за старое принялась. А Никита недолго терпел, бросил ее. Или пригрозил, что бросит. В общем, при последнем разговоре у нее дома поскандалили они, тогда она его и зарезала...
– Ножом в сердце? – уточнила Надежда, сама удивляясь тому, как спокойно это произнесла.
Прежде чем ответить, Аня молчала, видимо, собираясь с духом.
– Она ему двадцать две раны нанесла, искромсала всего, мне следователь говорил – там одно месиво кровавое на полу было... бывалых людей выворачивало...
– Господи помилуй! – тихо проговорила Надежда.
Они помолчали, потом Надежда спохватилась, что время уходит и как бы их не застукали тут, в кладовке. Ей не хотелось объясняться со строгой директрисой.
– Что дальше было? – спросила она.
– А что дальше? Следствие, конечно, было, потом суд. Но Алену сразу в психбольницу определили, потому что адвокат пригласил нескольких экспертов, опытных психиатров, и эти врачи в один голос сказали, что ненормальная она, как говорят, невменяемая... не отдает отчета в своих поступках. Помню, один какой-то все меня расспрашивал, как она себя в школе вела... Я, конечно, все честно рассказала – чего скрывать-то теперь... Ну, по постановлению суда определили ее на лечение в специальную психбольницу. А уж потом сюда перевели, видно, родители кому надо заплатили, у нее родители состоятельные.
Как увидела я ее – диву далась. Выглядит прекрасно, ухоженна, шмотки дорогие, как будто не в психушке на принудительном лечении, а на дорогом курорте. Но конечно, скучно ей было. Все меня зазывала, чай мы с ней пили, болтали как подруги... Такая милая, обрадовалась мне очень... А про тот случай, когда она парня-то зарезала, мы никогда не говорили. Она вроде бы и забыла. Я, конечно, врачам здешним не сказала, что мы с Аленой раньше знакомы были, зачем лишнее болтать?
– Еще бы, тогда бы тебя из спецотделения убрали, а может, и вообще уволили из клиники... – заметила Надежда Николаевна. – Ну, рассказывай теперь, как ты додумалась до такого, чтобы опасную преступницу на волю выпускать.
– Алена в последнее время веселая стала, оживилась так, похорошела даже... – послушно заговорила Аня, – позвала меня как-то поздно вечером, посидели мы с ней, вина выпили... у нас, конечно, вино запрещено, но я ей доставала... она и говорит, чтобы я выпустила ее ненадолго – очень нужно, мол, с одним человеком встретиться. Я испугалась так, даже слова пропали, руками только отмахиваюсь! Алена тогда обняла меня и говорит, что курс лечения прошла у очень хорошего доктора, докторша та заверила Алену, что она полностью вылечилась, нормальным человеком стала, так что бояться рецидива не надо. Но властям-то, конечно, сразу ничего не докажешь, поэтому нужно потихоньку адаптироваться, выходить их клиники, привыкать к нормальной жизни.
– И ты поверила? – с негодованием спросила Надежда. – Ведь полное же вранье!
– Нет, конечно. Так прямо и сказала, чтобы Алена меня за дуру не держала, а говорила правду. Ну она и раскололась. Якобы докторша эта наняла ее для того, чтобы она с одним мужиком познакомилась, закрутила с ним любовь по-быстрому, а потом выкрала у него какую-то вещь. И за это Алена получит много денег. Очень много. Дело-то простое, а уж влюбить в себя человека Алена всегда умела... – Аня замолчала, опустила голову и добавила: – Сказала, что и со мной поделится. Ну я и согласилась. В свое дежурство ее выпущу, охранника отвлеку, ключ от двери запасной утащила...
– Ну и порядочки у вас! – поежилась Надежда. – Этак все психи разбегутся...
– Да нет, сами они не смогут, без посторонней помощи... здесь охрана хорошая...
– Вот именно – без посторонней помощи! – Надежда поерзала на неудобной коробке. – Ты скажи, как ты решилась, ведь это же не просто должностное преступление, за это ведь срок можно схлопотать! На зону загреметь! Ведь ты закон нарушила! А если бы Алена на свободе еще кого-нибудь зарезала?
