Пролежав в спячке зиму, словно медведь, Лида потихоньку пришла в себя, и тут у нее неожиданно начались бурные истерики. Увидит на улице нищенку с ребенком – рыдает, приметит беспризорную кошку – и снова в плач. Спустя год после разрыва с Мишей Лида обратилась к психотерапевту, который неожиданно ей помог. Сходив к нему десять раз, девушка ожила, стала похожа на прежнюю Лиду и даже начала улыбаться. «Ничего, – думала она, – придет и на мою улицу праздник». А ведь все знают: надо думать о счастье – и тогда оно не замедлит явиться.
В фирму, где работала Лидочка, обратился приятный мужчина по имени Вацлав. Чех по национальности, он работал хирургом, в Москве находился на стажировке и хотел купить подарок для своей матери – эксклюзивное русское ювелирное украшение.
Лида выполнила заказ, Вацлав расплатился и пригласил ее в ресторан. Дальше можно не рассказывать. Кое-кто из подруг говорил Лидочке:
– Ужасно. Тебе придется уехать в чужую страну, в какой-то Ковальск, из Москвы в глухую провинцию.
Но она была рада такому повороту в судьбе. Ей хотелось оказаться как можно дальше от города, где все напоминало о Мише. Может, вам это покажется странным, но Лида до сих пор любила Стриженова, брак с Вацлавом был всего лишь попыткой забыть первого супруга, который сейчас мотал срок на зоне. Кстати, наглый Миша, очутившись за решеткой, не постеснялся прислать Лиде длинное письмо, состоящее из признаний в любви. «Милая, – писал он на листочке в клеточку, – моей вины в происшедшем нет никакой. Люблю тебя больше всех на свете, остальные бабы – случайность в моей жизни…» Ну и так далее. Но вот что интересно, скажи Миша лживые слова, глядя Лиде в глаза, она бы поверила ему, Стриженов обладает гипнотическим умением заставить собеседника плясать под свою дудку. Но на бумаге очарование устной речи не сохранилось, и Лида вышвырнула письмо в мусоропровод. Миша же, не получив ответа, проявил настойчивость. Послания от него стали приходить каждую неделю. Стриженов просил сигарет и тушенки, звал на свидание, напоминал об их коротком семейном счастье. Бедная Лида почему-то читала эти письма и лишь потом рвала их на мелкие кусочки. Она еще и потому решилась уехать в неведомый Ковальск, чтобы больше не находить в ящике конверты с таинственным обратным адресом: УУ 1958/2743.
Вацлав оказался замечательным мужем, заботливым, хорошо зарабатывающим и до крайности буржуазным. Больше всего на свете он боялся сделать что-нибудь, о чем потом будут судачить соседи. Лиде даже пришлось по настоянию мужа сменить прическу. Прежде она носила короткую модную стрижку с торчащими в разные стороны прядками. Вацлав же попросил супругу:
– Милая, мне кажется, тебе лучше сделать укладку, как у моей мамы.
Лида попыталась оказать сопротивление.
– Мне не хочется накручивать волосы на бигуди, это старомодно.
– Зато никто не станет судачить, – мягко заметил Вацлав. – Очень прошу, пойди мне навстречу, категорически не выношу толков.
Лида вздохнула и покорилась. Теперь понимаете, почему она ничего не сообщила Вацлаву о предыдущем замужестве? В начале знакомства Лиде показалось неудобным сразу вываливать подробности своей биографии, а потом, узнав Вацлава поближе, она поостереглась это делать, и хирург остался в блаженном неведении. Лида попросту испугалась, что чех, услышав о том, что бывший супруг его невесты сидит на зоне, попросту уйдет от нее. Для Вацлава человек, преступивший закон, хуже бешеного зверя. Он, узнав правду о Михаиле, явно не захочет иметь никакого дела с Лидой.
Московская же полагала, что, уехав в Ковальск, прочно похоронит прошлое, заведет на новой родине новых друзей, которые будут знать о ней лишь то, что она сама им расскажет.
Но вышло по-иному. Через год после свадьбы с Вацлавом Лиду скрутил ревматизм, и она отправилась в лазню на массаж. Первый, кого Московская увидела, войдя на ресепшн, был Стриженов.
Ударь в этот момент с небес молния и порази здание лазни, Лида и то испугалась бы меньше. Она застыла, как соляной столб, и потеряла способность говорить. Михаил же, скользнув по остолбеневшей бывшей жене равнодушным взглядом, отвернулся. На секунду Лиде стало легче, слава богу, он ее не узнал.
Так и не попав на процедуры, Лида ушла домой. Когда она добралась до квартиры, раздался телефонный звонок и до боли знакомый голос поинтересовался:
– Надеюсь, ты не хочешь неприятностей на свою голову?
Лида опять лишилась дара речи.
– Молчание – знак согласия, – хмыкнул Михаил, – приходи сейчас в парк, в верхнюю его часть, к памятнику Гашека. Жду.
Лида, словно кролик, загипнотизированный удавом, двинулась на свидание.
Михаил мало изменился за время их разлуки. Блестя своими карими глазами, он сказал:
– Здравствуй, Лидочек, шикарно выглядишь.
– Что тебе надо? – возмутилась Лида. – Оставь меня.
– Фу, как грубо, – сморщился Миша, – раньше ты была интеллигентней и не позволяла себе хамства.
– Это ты в лагере аристократом стал, – хмыкнула Лида. – Кстати, каким образом ты оказался на свободе? Вроде еще срок не вышел.
Миша улыбнулся:
– Плохо ты интересовалась моей судьбой. Я ведь апелляцию подал, следствие велось некорректно, были допущены нарушения, хороший адвокат правильно составил прошение о пересмотре дела, вот меня и отпустили. Да тебе это не интересно, я уже давно на свободе считаюсь несудимым и спокойно могу выезжать за рубеж. Чехи, например, ничего против меня не имеют, ясно?
– Ясно, – кивнула Лида, – только будет лучше, если ты от меня отвяжешься. Хочешь денег? Могу дать немного.
Миша улыбнулся:
– Валюта – это неплохо, но ты лучше. Я приехал к жене.
– С ума сошел, – взвилась Лида, – я давно супруга Вацлава!
И тут Миша засмеялся:
– Дорогая, меня отдали под суд за многоженство, каюсь, я был не прав, понес заслуженное наказание, раскаялся. Помнится, ты настолько на меня обозлилась, что даже не пожелала присутствовать на судебных заседаниях…
– Ты мерзавец, – не утерпела Лида, – лживый, отвратительный тип!
– Э-э, милая, – протянул Стриженов, – дважды за одно не судят, нет такой практики ни в одной стране мира. И потом, с меня сняты все обвинения, я честный гражданин.
И тут у Лиды просто потемнело в глазах.
– Проваливай отсюда, честный гражданин, – прошипела она, – иначе я всем расскажу про тебя правду. Ты, как ни крути, бывший уголовник. Чешский МИД очень лоялен и впустил тебя, но простые граждане здесь не любят криминальных личностей и не станут уточнять, по какой статье тебя упекли, просто перестанут с тобой общаться. Уезжай отсюда, усек?
Миша снова рассмеялся:
– Очень мило, видно, ты рада встрече с мужем. Хорошо, предположим, я уехал, но что станет с тобой?
– Можешь не волноваться, – злилась Лида, – я живу хорошо.
– Дорогая, – укоризненно протянул Миша, – ты тоже преступница, двоемужница. Прикинь, какой шум поднимется в болоте, именуемом Ковальском, когда людишки узнают о тебе правду.
– С ума сошел, – заорала Лида, – у меня один супруг, Вацлав!
– Э нет! Ты оформила с ним брак, не разведясь со мной, я проверял.
– Не может быть, – прошептала Лида.
– Может, может, – «успокоил» ее Миша. – Ты заявление писала? В загс ходила?
– Нет, – прошептала Лида, – я думала, нас автоматически развели, после суда.
– Как же ты получила чистый паспорт, без штампа? – удивился Миша.
Лида растерянно смотрела на Стриженова. Оказавшись в первый раз на допросе у следователя и узнав правду о муже, Лидочка, вернувшись домой, впала в истерику. Она схватила основной документ российского гражданина и изрезала его ножницами. Придя в себя, она испугалась.
На следующий день Лида должна была опять пойти к следователю.
Московская позвонила ему из бюро пропусков, а когда он спустился за ней, показала ему гору обрывков.
Следователь очень хорошо понял Лиду, более того, он помог ей получить новый документ. Московской не пришлось ходить в отделение. Просто в один день следователь позвонил ей и велел приехать.
Вот так Лида вновь обрела паспорт, без всяких печатей. Очевидно, паспортистка забыла поставить нужные отметки, такое порой случается.
Но Московской никто ничего не сказал, а она по наивности решила, что суд, вынося приговор Мише, одновременно еще и развел его с женой. Выходя замуж за Вацлава, Лида слукавила и не указала в анкете предыдущий брак. И вот теперь получается, что она нарушила закон.
Очевидно, на лице Московской отразился ужас, потому что Миша, ухмыльнувшись, поинтересовался:
– Дошло наконец? Нас не развели. Две других моих жены мигом отнесли заявления в загс, а ты нет. Я, когда узнал об этом, просто прослезился. Решил, что ты меня сильно любишь, начал письма писать, а в ответ – тишина. Ну я и попросил знакомых ребят навести справки о Лидочке Московской. Узнал много интересного. Ты такая же преступница, как и я, и должна понести наказание.
