— Не подсовывать, а подвешивать, — мрачно ответила я. — Хорошо, что Мисюсь меня отвлекла своими брачными играми, и в дверь я прошла, считайте, на четвереньках. Если бы в полный рост, поцеловалась бы с этой образиной... Б-р-р!
— Подождите, какие брачные игры? — изумился Владимир Иванович.
О Мисюсь, черном коте под дверью и пострадавшем неизвестном типе я рассказала с огромным удовольствием, не упуская ни единой подробности. Отношение моей киски к мужчинам меня всегда восхищало.
— Фиктивный труп, черный кот, череп... — задумчиво суммировал Владимир Иванович. — Во всем этом есть что-то общее, вы не находите?
— Основная связующая черта — идиотизм, — как всегда точно определил мой муж. — Кто-то развлекается.
— У вас есть соображения — кто?
— Скорее всего те, кто читает детективы, написанные моей супругой. Прочел парочку — и готово, крыша поехала.
— Ты их все читаешь и ничего, нормальный, — обиделась я. — Может, это кто-нибудь из твоих клиентов резвится? Отклонил статью очередного сумасшедшего изобретателя — вот он и пытается тебе отомстить.
— Подвесив череп? Да если бы это было так, я бы любую его галиматью опубликовал вне очереди.
— Стоп-стоп-стоп! — замахал руками Владимир Иванович. — Боксировать будете по выходным дням. Светлана Игоревна, вы лицо этого типа не запомнили?
— Запомнила только глаза: светлые, навыкате, вот-вот вывалятся, и здоровые, как блюдца. Да и глаза, может, от страха выкатил.
Наши дедуктивные изыскания прервал звонок во входную дверь. Муж пошел открывать, а следователь неуловимым движением скользнул в коридор и встал сбоку от двери с пистолетом в руке.
— Ух ты! Как в кино! — шепотом восхитилась я.
В ответ мне очень невежливо погрозили кулаком. Нет, вы можете себе представить такую жестикуляцию у Шерлока Холмса или Эркюля Пуаро? Мельчают люди, портятся манеры...
И главное, все оказалось зря. Пришла всего-навсего Алевтина. На сей раз — в полупрозрачном нейлоновом пеньюаре дико-лилового цвета, в бигудях и с бутылкой в руке.
— Это у вас под дверью стоит, — сообщила она. — Вам что, не нужно? Так я заберу. Моя любимая марка.
Любимым напитком соседки, как выяснилось, было пойло под названием «Агдам». Если не пробовали или хотя бы не нюхали, то даже объяснять бесполезно, что это за нектар. Непонятно только, откуда это взялось у нас под дверью. Именно этот вопрос читался в глазах Владимира Ивановича.
— Это уж точно не наши поклонники, — ответила я вслух. — Супруг предпочитает пиво, я — джин с тоником, в баночках таких, зелененьких.
— Тогда я заберу, — обрадовалась Алевтина.
— Нет уж! — поставил точку Владимир Иванович. — Заберу я и отдам на экспертизу. Вместе с черепом. Пальчики посмотрим, то-се. А то что-то слишком много подарков вам преподносить стали.
Общими усилиями мы избавились от огорченной Алевтины, потом ушел и Владимир Иванович, пообещав позвонить и рассказать о результатах.
Позвонил он через день. И предложил нам прийти для личной беседы. Не столько с ним, сколько с начальником, потому что полковник проявил к этой истории самый живой интерес.
— Теперь иди ты, — сказала я мужу. — А я свои мысли изложу в письменном виде. Иначе я опять ничего не напишу и меня выгонят с работы. И вообще я не выспалась.
В последнем, кстати, ничего странного не было. После истории с черепом я проснулась на рассвете от каких-то странных звуков. Что-то потрескивало, похрюкивало, постукивало... Звукоизоляция в квартире у нас нормальная (сосед чихнет — мы ему «Будь здоров!» говорим), так что шуметь могли где угодно. Искать источник странных звуков я не пошла, но заснуть так и не удалось. А минувшей ночью выть, стучать и трещать начало с полуночи. Просто нашествие барабашек какое-то!
Супруг, однако, идти один категорически от¬казался. Точнее, отказался оставлять меня одну в квартире.
— Уйду, а тебя тут напугают до полусмерти каким-нибудь скелетом. Или привидения защекочут. Нет уж, пойдем вместе. Мисюсь отобьется, она у нас никого не боится.
Так что к Николаю Александровичу мы явились дружной супружеской четой и застали его в непривычно хмуром расположении духа. К тому же он был не один: в его кабинете, кроме Владимира Ивановича, сидели еще два оперативника помоложе.
— Шутки, похоже, кончились, — заявил начальник после официальной церемонии приветствия. — Бутылочку вам подкинули занятную. Хорошо, что вы такие напитки не уважаете.
— В бутылке была взрывчатка! — обрадовалась я. И тут же сникла под укоризненным взглядом супруга.
— Нет, сударыня, ошибаетесь. Яд оказался в бутылочке. И доза — мало не покажется.
— Цианистый калий, да? С запахом горького миндаля?
На меня напала беспричинная веселость. В конце концов, это уже переходило границы приличия! Пачкают мне пол кровью от печенки, подкидывают живые трупы, котов, экспонаты из анатомички. А теперь еще винцо отравленное...
— Должен вас огорчить: всего-навсего крысиный яд. Зато — лошадиная доза.
— Ну уж это слишком! — возмутилась я. — Цианида пожалели, жлобы гнусные!
— Ты соображаешь, что ты несешь, лапушка? — одернул меня муж. — Перестань прикидываться идиоткой! Все это уже становится серьезным, полковник прав.
— Вот именно, — поддержал супруга Владимир Иванович. — Тем более, что и на бутылке, и на черепе отпечатки пальцев одного и того же человека.
— Я бутылку не трогал! — мгновенно отреагировал муж.
— Зато череп изучали достаточно внимательно, — отпарировал полковник. — А теперь давайте думать, у кого могут быть к вам такие претензии? Череп — это ерунда, а вот яд...
— Если бы кто-то затеял отравить нас, то выбрал бы другие напитки, — возразила я. — Меня лучше всего отправить на тот свет отравленным апельсиновым соком. Я его всегда на ночь пью. А мужу — в пивко сыпануть. Но «Агдам»... Этим только нашу Алевтину можно соблазнить. Неувязочка получается.
— А больше никаких сюрпризов не было? — поинтересовался один из оперативников.
— Если не считать барабашек... — неопределенно протянула я. Но от меня потребовали деталей, и я их выдала. Включая точную имитацию тех звуков, которые выслушала за истекшие ночи.
Похоже, я была достаточно убедительна, потому что оба молодых сотрудника не выдержали и ушли. А Владимир Иванович, как более закаленный, остался. Полковник же вообще находился в своем кабинете и деваться ему было некуда.
— Я хотел спросить вас, уважаемые, — зашел с другой стороны полковник, — ведь у вашего тамбура есть дверь? Почему она всегда стоит нараспашку? Заприте, и никто не будет подбрасывать к порогу всякую дрянь.
Мой супруг обреченно махнул рукой:
— Раньше эта дверь всегда запиралась. А в последние годы это просто мартышкин труд — через день надо замок чинить. Напротив нас парочка живет, то он ключи потеряет, то она... И начинают трезвонить к нам среди ночи. Или замок ломают.
— А другие соседи?
— Те давно сдают квартиру. Одно время там фирма была, пока не запретили. Потом какие-то армяне жили. Сейчас пусто, но, наверное, кому-то еще будут сдавать или уже сдали. Но вообще-то вы правы. Нужно будет замок починить, хоть на какое-то время. А то мне из жены неврастеничку сделают.
Тут вернулись двое уходивших.
— Все правильно, товарищ полковник, — ответил один из них на немой вопрос начальника. — Старо, как мир, но действует безотказно. Динамик в вентиляционной шахте, магнитофончик на чердаке. Этажом выше в квартире ремонт, внизу — два глуховатых пенсионера, да у них еще собака, тоже старенькая, то плачет, то воет. А на чердак надо группу посылать, там следов — как грязи.
— Ну вот, с барабашкой вашим все ясно, — повернулся полковник к нам с мужем. — Теперь осталось вычислить, кому вы так насолили. И починить замок в тамбуре. Если что подозрительное, немедленно звоните, дежурных я предупредил.
— Что именно прикажете считать подозритель¬ным? — уточнила я. — Потусторонние звуки, черных котов, лужи крови?
— Да нет, какого-нибудь незванного водопро¬водчика, например. Или цыганку. В общем, что я вас учу? Это вы детективы пишете, а не я...
Вот язва милицейская! Ну, я тебя опишу при случае!
Замок мой супруг починил в тот же вечер. Ночь прошла тихо и спокойно, как в раю. Наутро супруг собрался идти к себе в редакцию, а я позвонила в свою и отпросилась. Идти с пустыми руками не имело смысла, а за день в одиноче¬стве я рассчитывала хоть что-нибудь написать.
Написать я действительно успела... две страницы. Потому что около полудня в дверь позвонили. И я, высунувшись в шелку, увидела за стеклом запертой (слава Богу!) тамбурной двери три фигуры с черными прозрачными чулками на лицах!
Врать не буду: не помню, как мне удалось вы¬звать милицию, а не упасть в очередной обморок. Потом я какое-то время высовывала голову в коридор, кричала грабителям (а кто еще это мог быть?): «Сейчас, сейчас, ключи найду!» и снова пряталась в квартире. Наконец, кошмар кончился: одновременно открылись двери обоих лифтов, а с лестницы ворвалась великолепная Матильда, волоча за собой проводника. Тут я вышла из квартиры.
