– Какая «радива»? – не понял Игорь, – от радио никаких проблем никогда не было.
– Как не было? А Чернобыль?
– Радиация, – наконец дошло до Костикова.
– А я тебе про что толкую? Радивация. От нее, проклятущей, и все болезни.
Игорь понял, что ему не переубедить упрямую старуху, а уж лучше с ней согласиться.
– Точно, – сказал он, – так и есть, Евдокия Тимофеевна. Но вы у нас еще крепкая. Вообще, старые люди нередко крепче молодых выглядят.
– А то. Стариков иных и палкой не перешибешь, а молодого соплей запросто. Вот я сейчас в Доме обретаюсь, так там еще такие крепкие старички-боровички встречаются, только держись.
Игорь обрадовался перемене разговора и стал расспрашивать Бабусю о Доме.
– Как вы туда попали, Евдокия Тимофеевна? – удивлялся он, – ведь это же самая настоящая секта.
– А вот и не секта. Ты, внучек, зазря не клевещи. Это Дом. Организация такая есть, которая очень о старичках печется.
– И что за организация? Неужели такая замечательная? И все в ней отлично?
– Не поняла я пока, Горяшка, – вздохнула Бабуся, – вроде все у них правильно, и люди хорошие собрались, но что-то все-таки не так. А чего не так и сама не знаю.
– А вы расскажите, – посоветовал Костиков, – подумаем вместе.
В благотворительной организации «Дом для всех» Бабуся оказалась случайно. Ходила себе однажды по рынку, да что-то устала. Жара была не сусветная, и она здорово притомилась с тяжелой сумкой. Села себе в тенечек на бордюрчик под деревце, мороженое в стаканчике съела, да так и сидела отдыхала, пока рядом с ней женщина одна не остановилась. Поздоровалась так вежливо и рядом присела. Бабуся ничего ей на это говорить не стала, мало ли, устал человек, тоже захотелось в тенечке отдохнуть. Но женщина завела странный разговор.
– Сидишь, горемычная? – спросила она жалостливо.
– Сижу, – осторожно ответила Бабуся, не совсем понимая, почему она «горемычная».
– Вот и я с тобой посижу, набегалась за день, ноги гудут.
Это Бабуся понимала хорошо. Вот и ладно, пусть отдохнет.
– Как зовут тебя? – осторожно спросила у женщины.
– Меня-то Марья кличут. А по батюшке Петровна. А тебя как?
– Дуся я, Евдокия Тимофеевна.
– Вот хорошо! И имя у тебя ладное, красивое, старинное. Евдокия. А живешь-то ты как? Небось, худо?
– Почему худо? – удивилась Бабуся, – не хуже других.
– То-то и оно, что всем нам кажется сначала, что не хуже. Но это потому, что мы хорошей жизни еще не видели.
Бабуся не знала, что ей на это ответить, а женщина словоохотливо продолжала:
– То ли дело у нас в Доме. Там все живут отлично.
– В доме престарелых? – переспросила Бабуся.
– Каких престарелых, – засмеялась Марья, – не такие уж там и престарелые.
– Так вы секта что ли? – опять переспросила бабка.
– Никакая мы не секта, Бог с тобой, – открестилась женщина, – есть такая организация благотворительная, она о стариках заботится.
– И хорошо заботится?
– Никто еще не жаловался, – с гордостью сказала Марья, – а ты чем сомневаться так, да напраслину на нас возводить, приходи да посмотри на все своими глазами, а там уж и будешь судить.
Бабуся клюнула. Ей всегда было интересно что-то новенькое.
И на следующий же день она направилась в находящийся на улице Гоголя «Дом для всех». Когда-то это было заброшенное старое здание подлежащее сносу. Но его подновили, отремонтировали и придали соответствующий вид. «Дом для всех» очень выгодно отличался в лучшую сторону ото всех соседних домов. Прибавить к этому ажурную ограду и небольшой ухоженный садик и портрет благотворительной организации заботящейся о старых людях будет готов.
Бабусе понравился и внешний вид Дома и садик. Она неторопливо шла по дорожке к дверям. Навстречу ей попадались довольные пенсионеры, но также было много молодых людей. Бабуся только взялась за массивную дверную ручку, как откуда ни возьмись молодой парень с пышным хвостом на затылке распахнул перед ней дверь.
– Позвольте вам помочь, – вежливо произнес он.
– Ты что же, сынок, тоже здесь обретаешься? – спросила Бабуся.
– Да, – кивнул парень, – а вы, наверное, в первый раз?
Бабуся кивнула, и парень предложил ей все показать и довести куда нужно. Миша Гвоздиков, так звали парня, давал Бабусе пояснения. В Дом могут приходить все желающие, разумеется, пожилые люди. Здесь они могут общаться между собой, посещать что-то вроде клуба по интересам, обедать, отдыхать. Здесь проводятся вечера отдыха, ставятся самодеятельные спектакли, приглашают артистов. В общем, жизнь вполне налажена. Некоторые даже не хотят жить дома и переселяются сюда. Так поступают, в основном, одинокие, кому трудно самому о себе заботиться.
– А здесь кто же заботится? – не выдержала и поинтересовалась Бабуся.
– А мы и заботимся, – ответил Миша.
– Кто это вы? – не унималась бабка.
– Мы студенты, и есть еще специальный обслуживающий персонал. Повара там, уборщицы, медсестры.
– А с чего это вы так о старичках беспокоитесь? Или вам они за это платят? – хитро сощурилась Бабуся.
– Зачем они? Нам здесь официально платят. Мы и в ведомости расписываемся.
– И много платят? – удивилась Бабуся.
– Много – не много. Нормально. На карманные расходы всегда есть, и работа не слишком тяжелая.
Это уже становилось интересным. Хорошо оборудованное здание, хорошая еда, хороший уход, помощь студентов, которым за это еще и деньги платили. Для старичков просто рай какой-то устроили.
– И что же за все это со стариков деньги не берут? – не верила она.
– Представьте, не берут, – ответил Миша, – организация-то благотворительная.
Не верилось и вовсе. А Миша увидел проходящую мимо русоволосую девушку и помахал ей рукой.
– Это наш менеджер Лена, – сказал он, – она вам все что угодно объяснит получше меня. Вы только у нее спрашивайте.
На этом Миша покинул Бабусю и стал подниматься по лестнице. Бабуся осталась дожидаться менеджера Лену. Та подошла к незнакомой старушке, вежливо поздоровалась и повела за собой. Они зашли в чистенький маленький кабинет с кремовыми занавесками и цветущей геранью на окнах. Лена усадила Бабусю в мягкое, но не слишком удобное кресло. Бабуся тут же начала съезжать куда-то вниз, проваливаться в его мягкую глубину.
– Да вы садитесь поудобнее, – засмеялась Лена, – располагайтесь как дома.
Бабуся еще немного поерзала и нашла наконец сносное положение. Замерла и уставилась на Лену. А та, доброжелательно улыбаясь, начала расспрашивать Бабусю о ее житье-бытье.
– Подожди, дочка, – остановила ее бабка, – ты мне лучше про ваш Дом расскажи, а то получается, что все в нем такое замечательное.
– А у нас действительно все замечательное, – снова улыбнулась Лена, – мы не только говорим, мы реально заботимся о старых людях. У нас благотворительная организация, которая помогает старикам существовать в хороших условиях.
– И денег вы с них за это не берете?
– Нет, не берем. Даже те, кто живет здесь постоянно, ничего за это не платят.
– А кто платит? – Бабуся решила не сдаваться и все же добраться до истины.
– Оплачивает помещение и все расходы благотворительный фонд. Из него же мы получаем деньги и для обслуживающего персонала. Понимаете теперь?
– Понимаю, – кивнула Бабуся, – только кто же этот самый фонд сделал, что из него вам деньги идут.
– У нас сейчас много богатых людей, которые считают своим долгом приносить людям какую-то пользу. Они и организуют различные фонды. При этом они не стремятся к популярности, не ищут себе рекламы. Мы, например, до сих пор не знаем имя мецената, который организовал наш фонд. Но огромное спасибо этому человеку, который так заботится о старых людях.
Больше Бабусе было спрашивать не о чем, и она начала выкарабкиваться из кресла.
– Вы можете пройти по зданию, – сказала Лена, – познакомиться с обитателями, поговорить с ними, пообщаться.
Бабуся согласно кивнула и двинулась к двери.
– Идите все время прямо, – сказала Лена. останавливаясь в дверях своего кабинета, – в конце коридора будет лестница, спускайтесь по ней вниз. У нас тут заблудиться невозможно, – и она снова рассмеялась.
Бабуся последовала ее совету и очень скоро спустилась в просторный холл. Там за большим овальным столом расположилось несколько человек. Кто с газетой, кто с книгой, кто с журналом, нацепив очки или, наоборот, подальше отставив от глаз печатную продукцию, они были погружены в чтение.
Бабуся тихонько подошла к ним, остановилась возле стола. Старушки разом бросили свои занятия и заулыбались новому человеку.
– Вы тоже к нам? – прогудел солидный толстый старичок, откладывая в сторону газету.
– Да, – кивнула Бабуся, – хожу вот, осматриваюсь.
