Я глупо моргала в невыносимо красивое лицо мужа. Сейчас он склонит голову набок, широко улыбнется, и я снова прощу ему все. Он обнимет меня, а я уткнусь лбом ему в грудь...
— Я же не знал! — И улыбнулся.
Чмокнув меня в нос, Олег зевнул и потянулся к ночнику. Я поспешно пригладила ладонью взъерошенные волосы и спросила:
— Угадай, кто мне звонил?
Он заворочался, укладываясь поудобнее.
— Дед Мороз...
— Ну, Олег! Я серьезно! Угадай...
— Что еще за игры на ночь глядя! Тебе завтра дурака валять, а мне на работу...
Поняв, что время, отведенное на аудиенцию, подошло к концу, я вздохнула:
— Верка Зотова. Из нашего класса. Ну, рыжая такая... Помнишь?
Муж шевельнул плечом и хмыкнул:
— Зотова? Верка? Рыжая? Помню... И чего?
— В эту субботу встреча выпускников будет. Здорово, правда? Пойдем, а?
Он полежал немного, потом чуть слышно буркнул:
— Там поглядим.
Новость не вызвала в супруге прилива ностальгии, и через несколько минут он уже крепко спал. Я села и обхватила руками коленки.
Странно, что он не вспомнил Верку сразу. Как-никак, а в восьмом классе у них был роман. Впрочем, трудно вспомнить, с кем у Олега романа не было. Разве что со мной. Мы учились в параллельных классах, и у него не было ровно никакой причины обращать внимание на такую серую мышь, как я.
Красавец, спортсмен, чемпион района по плаванию, он никогда не был обделен женским вниманием. И сам отвечал прекрасной половине человечества тем же. Я, конечно, была в него тайно влюблена, однако за время нашей совместной учебы единственным знаком внимания с его стороны была эффектная подножка, заставившая меня растянуться на полу во весь рост. После школы наши пути разминулись. Как выяснилось позднее, Олег за это время успел обзавестись дипломом юриста. Я окончила медицинский. И вдруг он появился в моей жизни, словно тот чертик, что выскакивает из табакерки. Шокированная этим обстоятельством, я не успела опомниться, как оказалась замужем...
В полдень позвонила Лидка.
— Как дела? Судя по счастливому звенящему голосу, в семейном гнезде снова мир и согласие?
В ответ я только вздохнула, и в самом деле чувствуя себя счастливой. Лидка тоже вздохнула.
— А голова как?
— Гораздо лучше. Если не напрягаться, то и совсем хорошо.
— Вот и не напрягайся.
— Я и не напрягаюсь. Слушай, давай встретимся, я тебе деньги принесу...
— Не напрягайся, — холодно перебила подруга, и в ее голосе скользнуло раздражение. — Мне не к спеху. Встретимся в субботу. Ты придешь?
Она ждала. Я тянула время, тоненько покашливая. Признаться, что встреча под вопросом, я не решалась.
— В субботу? Ну, наверное...
Если бы подруга не жалела мои сотрясенные мозги, то непременно рявкнула бы во всю глотку. Но она ограничилась коротким тихим предупреждением:
— Не глупи, Любка...
Положив трубку на рычаг, я осторожно опустилась на стул. Ну, чего она от меня хочет? Чтобы я устроила ему скандал? Чтобы выгнала его, развелась?..
Новый телефонный звонок прервал мои мысли. Я встала и потянулась к трубке.
— Это квартира Платовых? — спросил незнакомый голос.
— Да... — немного растерялась я.
— Любовь Петровна?
— Да. А кто говорит?
Вопрос собеседник проигнорировал.
— Как ваше самочувствие?
— Спасибо- хорошо. А с кем я разговариваю?
Но в трубке уже пикали короткие гудки. «Ну и ну... — удивилась я, в недоумении уставившись на телефонный аппарат. — Кто же это был? Может, нас разъединили? Какой дурак спрашивает про здоровье, а потом молча швыряет трубку?» Я постояла в коридоре еще немного, гадая, не перезвонит ли неведомый абонент снова. Телефон молчал. Я пожала плечами и пошла на кухню.
Надев, чтобы не скользить, замшевые ботинки на толстой резиновой подошве, я покрепче затянула шнурки, выпрямилась и взглянула в зеркало. Вполне приличный вид, если не считать выразительных мешков под глазами. Но этого, как говорится, из песни не выкинешь. Я застегнула куртку, еще раз глянула в зеркало и вышла.
Лидка уже ждала на остановке. Издалека приметив ее съежившуюся от ветра фигурку в красном развевающемся балахоне, я прибавила шагу.
— Тю-ю! — протянула подруга, окидывая меня удивленным взглядом. — Чего одна? Не пошел, что ли?
Собрав всю силу воли, я равнодушно пожала плечами:
— Олег уехал в срочную командировку... Всем передавал привет.
Лидка торопливо отвела взгляд и, подхватив меня под локоть, двинулась к подъезжающему автобусу.
Возле ступеней школы топталась радостная возбужденная толпа. Человек тридцать взрослых тетенек и дяденек оживленно жестикулировали, подпрыгивали, визжали, гоготали — словом, вели себя сообразно моменту.
— Наши... — замирая от восторга, выдохнула Лидка. — Ей-богу, наши придурки...
В следующее мгновение толпа, заметив нас, развернулась и взвыла:
— Вельниченко... Медведева... Ура!
Нас обступили со всех сторон, вереща и теребя за руки, и еще минуту назад чужие лица вдруг снова стали родными и легко узнаваемыми. Когда первая волна восторгов и вопросов схлынула, мы наконец смогли как следует оглядеться. Вскоре я увидела нашу учительницу литературы Марию Андреевну, которая узнала меня моментально. Зато историк Михаил Семенович долго смотрел мне в лицо и хмурил брови.
— Кто это у нас? Неужели Любушка Медведева? Чем же ты занимаешься?
— Медицинский окончила, — снова улыбнулась я. — В поликлинике работаю.
Учителя в два голоса принялись мной восхищаться. Сияя круглым, словно луна, лицом, Мария Андреевна поинтересовалась:
— Семья-то есть, Любочка? Ты замужем?
— Да, — негромко отозвалась я, — замужем... За Олегом Платовым...
Повисла секундная пауза, потом улыбки дружно покинули счастливые учительские лица, словно растеклась акварель на дурно написанных портретах. Теперь они смотрели на меня с растерянностью, словно ждали, когда скажу, что пошутила. Я примерно догадывалась, какая мысль мучила педагогов: гордость школы и этот камыш из пруда? Невероятно... Первым очнулся историк:
— Правда? Вот и замечательно... А где же Олег?
— В командировке, — встряла вынырнувшая откуда-то из-за педагогических спин Лидка. — Пойдемте в класс, а то все замерзли!
Она ловко подцепила учителей под руки и резво потянула к дверям. Я кинула на подружку благодарный взгляд и направилась следом за толпой в школу.
Рассевшись в классе по своим местам, мы шумели и смеялись, вспоминая школьные годы. Потом мальчишки (бывшие, конечно) передвинули парты, соорудив большой общий стол. Девчонки (тоже, естественно, бывшие) шустро расставляли одноразовую посуду, вытаскивали из объемных сумок припасенные напитки и закуски.
Минут через десять после начала застолья дверь в класс приоткрылась. Мы дружно оглянулись, с любопытством вытягивая шеи. В проеме образовалась дородная дама со сложной прической и с норковым манто в руках. Заинтригованная общественность зашелестела, вполголоса бормоча возможные варианты.
— Киринкон... — вдруг задумчиво пробормотал кто-то. — Крынка, ты, что ли?
По лицу дамы разлилась довольная улыбка.
Класс, решивший непростую задачку, радостно зашумел. Узнать в представительной женщине с властным взором вечно сонную толстуху Ленку Киринкон было непросто.
— Леонова, с вашего позволения, —улыбнулась Ленка, усаживаясь на соседнюю скамью. — Уж лет пять как...
После появления Ленки на мою дражайшую подругу напала странная задумчивость. Несколько минут она сосредоточенно изучала портрет Чехова, потом, часто моргая, разглядывала потолок и наконец уставилась на меня в упор. Я уже начала синеть от любопытства, когда Лидка решительно выдохнула и поманила меня пальцем. Я придвинулась вплотную и подставила ухо.
-—Я знаю, что тебе нужно! — заявила она, делая выразительные глаза.
— Да ну? — не поверила я.
— Точно! — горячо зашептала Лидка. — Я раньше кое-что слышала, а сейчас вспомнила. Тебе надо поговорить с Крынкой...
— О чем? — растерялась я.
— О жизни!
Я терпеливо моргала Лидке в лицо, хорошо зная, что, пока она не сформулирует новую идею в уме, требовать вразумительных пояснений бесполезно. А она понесла околесицу:
— М-м-м... В общем, так... У Крынки муж — депутат, и... мне Степанова рассказывала... и сама она теперь работает где-то в управе. Не знаю, правда, кем... И, если я ничего не путаю, то Крынка сейчас курирует вопросы здравоохранения. Ну, там, аптеки...
Я не вытерпела: -
— Лидка, сформулируй мысль! Я рада за Крынку, но от меня-то ты что хочешь?
Она обреченно закрыла глаза и покачала головой:
— Ты, Любка, как была дурой, так и останешься! Ты кто? Врач? Так и будешь до пенсии за копейки горбатиться? А если, не дай бог, что? На какой хрен ты жить будешь? Медведева, — нетерпеливо шипела она мне на ухо, — не будь дурой, не упускай шанс! Поговори, может, она тебя пристроит куда-нибудь. Наверняка у нее полно связей.
