– Обещаю вам, что это ненадолго! – заверил ее Маркиз. – Максимум на два-три месяца.
– В моем возрасте два-три месяца – это долго! – недовольно проговорила Анна Аркадьевна. – Но раз уж вы говорите, что иначе нельзя, мне остается только подчиниться…
Прежде чем покинуть комнату, Маркиз подошел к шахматной доске и, пока Анна Аркадьевна не видела его, сделал ход конем – тот самый, который нашел Роман Хабулин.
После этого он невольно взглянул на бронзовую птицу. Возможно, это ему только показалось, но красные глаза птицы сверкнули, уставившись на шахматную доску.
Интуиция Маркиза говорила, что с помощью этой птички неуловимый Николай Иванович знает все, что происходит в квартире Анны Аркадьевны Облонской.
– Ох, и устал я сегодня! – сказал Леня, плюхаясь на диван и вытягивая ноги. – Но, Лола, спешу тебя порадовать, наша операция, кажется, подходит к завершению! Завтра ты мне будешь нужна!
– Назавтра у меня планы! – тотчас вскинулась Лола.
– Что, поход по магазинам или салон красоты? – поморщился Леня. – Отложи, перенеси!
– Какой салон красоты? – возмутилась Лола. – Тут с Аленой беда, телефон ее не отвечает, она сама не звонит, а я такое узнала, такое!
– Ну что еще… – Леня взял себя в руки и решил быть терпеливым, в противном случае Лолка обидится, упрется рогом и откажется завтра ему помогать.
Разумеется, он сумеет ее уговорить или заставить, нет такой женщины, которую бы не уговорил Леня Маркиз, но скольких же нервов это будет ему стоить!
– Ну, рассказывай, – он откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза.
Лола скороговоркой доложила ему о своей встрече с гримершей Лидой.
– Понимаешь, все сходится, – втолковывала она, – это Инна Мимоходова договорилась с доктором, чтобы он внушил несчастной секретарше зарезать ее мужа. Уж очень удачно для нее все получилось. И никто на студии не знает, что Илона в той клинике лежала, наверно, Инна ее по знакомству туда устроила, вроде как нервы подлечить. Ой, боюсь я за Алену! Ленька, не спи!
– А? – Леня открыл глаза. – Да не сплю я вовсе! Н у, допустим, все так и есть, как ты говоришь. Допустим, смерть Татьяны Череповой заказали ее сыновья, чтобы получить в полное свое распоряжение фирму. Оставим в стороне моральный аспект, за большие деньги некоторые люди могут родную мать убить. Далее, смерть господина Мимоходова заказала доктору его жена. Оскорбленное самолюбие, опять же наследство – все может быть. Но скажи, пожалуйста, за каким бесом нужна этому Коноплянко смерть его жены Алены? Денег, насколько я понимаю, у нее своих нет, если она ему надоела, то развестись – и все! По твоим рассказам эта Алена такая овца, что даже не сможет отсудить у него ничего из имущества!
– Откуда я знаю, зачем? – огрызнулась Лола. – Не было случая у меня с Аленой спокойно поговорить. Да она еще в таком состоянии все время. Но не стал бы муж ее в клинику просто так определять. Потому что еще раз повторяю, не было у него никаких проблем с аварией, незачем было Алену прятать!
– Да уж, этот доктор Мовсесян большие деньги с него слупит за такую услугу!
– Нет у него денег! – встрепенулась Лола. – Я тогда в кафе слышала, что у него сейчас большие неприятности, вроде бы могут даже фирму отобрать за долги!
– И чем же он платить собирается? Вот что, Лола, – решительно сказал Маркиз, – завтра занимаемся делом, а благотворительность оставь на потом! Сможешь мальчишку сыграть?
– Обижаешь, начальник! – грубым хриплым голосом ответила Лола.
Если закрыть глаза – точно парень разговаривает. Н у, Лолка, как всегда, на высоте. Леня подмигнул своей подруге и пошел звонить Уху.
– Привет, Маркиз! – голос Уха перекрывал шум мотора. – Говори быстрей, чего надо, а то я занят! Машинка нужна?
– Ага, к завтрашнему утру. Только, понимаешь, тут не машина важна, а человек.
По Лениному голосу Ухо понял, что дело важное, и заглушил мотор. Леня тихо сказал ему несколько слов, Ухо даже рассмеялся, довольный таким поручением.
* * *
Утром возле дома, где жила Анна Аркадьевна, остановился большой черный джип. На борту красовалась яркая наклейка, синими буквами на оранжевом фоне было написано: «Срочная доставка ценных грузов».
Из кабины джипа выбрался мужчина лет сорока в аккуратной темно-синей униформе с такой же сине-оранжевой эмблемой на груди. На лице у него красовались пышные усы, в остальном внешность была приятная, но не запоминающаяся. В руке у него был планшет с документами. За рулем остался второй человек – стройный юноша в надвинутой на глаза кепке.
Мужчина с планшетом поднялся по ступеням и позвонил консьержке.
– К кому? – осведомилось переговорное устройство голосом бдительной Галины Семеновны.
– К Облонской, в тридцать четвертую квартиру! – ответил мужчина, сверившись с документами.
– Проходите! – милостиво разрешила консьержка, заранее предупрежденная Анной Аркадьевной.
Мужчина в униформе скрылся в подъезде.
В это же время на улице, неподалеку от джипа, появился пожилой бомж. Заросший до глаз густой неопрятной бородой, одетый в жуткие лохмотья, он медленно брел, опираясь на суковатую палку, и настороженно оглядывался по сторонам.
Однако, поравнявшись с джипом, бомж повел себя довольно странно: он опустился на четвереньки, спрятался за джип, прополз между ним и припаркованной рядом синей «тойотой» и изо всех сил ткнул эту «тойоту» своей палкой. «Тойота» жалобно завизжала – включилась ее сигнализация. Бомж отполз назад и затаился возле задней дверцы джипа.
Не прошло и трех минут, как на вопль обиженной «тойоты» из подъезда выскочил ее хозяин – квадратный человек по имени Валерий.
– Это ты, козел, мою «тойоту» задел? – заорал он, подскочив к кабине джипа. – Ты мне за это ответишь!
– Сам козел, – лениво ответил водитель джипа неожиданно тонким голосом. – Я к твоей машине даже не приближался!
Тем не менее Валерий не собирался так просто отступать, в результате между двумя водителями завязалась плодотворная и увлекательная дискуссия.
Как только водитель джипа ввязался в перепалку с Валерием, пожилой бомж, прятавшийся позади его машины, поднялся, достал из кармана связку инструментов и удивительно быстро открыл заднюю дверцу джипа. Проскользнув внутрь, он захлопнул дверцу за собой.
Внутри джип был разделен на две части: передняя представляла собой кабину, задняя, отгороженная от кабины прочной решеткой, была, судя по всему, предназначена для перевозки грузов. Сейчас она была заставлена картонными коробками с написанными на них адресами.
Бомж спрятался за грудой коробок, затем снял свои лохмотья, под которыми оказался скромный, но вполне приличный костюм, и отлепил накладную бороду.
Теперь это был очень приличный пожилой господин, в котором Анна Аркадьевна Облонская с некоторым усилием узнала бы курьера Николая Ивановича, многие годы доставлявшего ей письма от мужа.
Сложив свой реквизит в пакет, Николай Иванович (будем его для простоты называть этим именем) затих за коробками, приготовившись к ожиданию. Правда, это ожидание было омрачено странным и явно неприятным запахом в грузовом отсеке джипа.
К счастью, ждать ему пришлось недолго.
Через несколько минут перебранка на улице стихла, Валерий убедился, что его «тойота» не пострадала, и отправился домой, а из подъезда вышел мужчина в униформе. На этот раз он нес на плече картонную коробку, такую же, как те, которые находились в джипе.
– Ох, и тяжелая же коробка! – проговорил он, обращаясь к своему молодому напарнику. – Интересно, что у нее там – слитки золотые? Ну, да это не наше дело! Давай, разогревай мотор, сейчас поедем!
Он открыл заднюю дверь джипа, поставил коробку в грузовой отсек и снова запер дверь.
Джип тотчас же тронулся, а Николай Иванович выбрался из своего укрытия и пробрался к задней дверце. Первым делом он схватил коробку, которую принес мужчина в униформе, и прижал ее к груди. Коробка была тяжелая, но так и должно быть: в ней была заключена его безоблачная старость…
– Если хочешь, чтобы дело было сделано – делай его сам! – проговорил Николай Иванович вполголоса, а затем достал из кармана отмычки.
Он заполучил наконец драгоценного камбоджийского мопса. Теперь ему оставалось только открыть дверцу, дождаться, когда джип остановится на светофоре, и скрыться со своей добычей.
Операция подходила к концу. Он обыграл этого нахального, самоуверенного частного детектива, который последние дни путался под ногами, да еще имел наглость сделать сильный ход в той старой шахматной партии, которая началась много лет назад… нет, в этой партии он, Николай Иванович, начинает и выигрывает! Пришлось, конечно, кое-где подчистить концы, но что значит жизнь нескольких мелких людишек по сравнению с тем богатством, которое его ожидает? Во время своей службы он повидал много всего и научился многому. В конце концов, он заслужил безоблачную старость.
