Пришлось Лиде через силу выполнить приказ Стриженова. Она села в дребезжащую «Шкоду», дорулила до шоссе на Гжев, нашла в придорожном кафе Михаила и вручила ему ключи со словами:
– Умоляю, будь аккуратен.
– Не дрейфь, киса, – усмехнулся Миша, – я не утону, ну, разобью машину, эка печаль.
После чего Стриженов влез в «Шкоду» и унесся на предельной скорости. Лида мрачно посмотрела вслед некогда любимому человеку. «Чтоб тебе и вправду разбиться до смерти, – неожиданно подумала она, – скажу Вацлаву, будто взяла «Шкоду» для поездки на рынок, за рассадой для сада, не захотела хорошие машины землей пачкать, а старуху угнали».
Но надеждам Лиды не суждено было сбыться. Поздно вечером ей позвонил Михаил и сказал:
– Забирай свою тачку, она у того же кафе, ключи у барменши.
Пришлось Лиде переть на автобан, в харчевню, в которой, слава богу, работали не ковальцы, а жители расположенной неподалеку деревеньки. Увидав «Шкоду», Лида пришла в негодование. Машина словно искупалась в грязи, глина была и внутри. В таком состоянии ее нельзя было возвратить в гараж, и Лида, проехав пару километров по автобану, отыскала заправку с мойкой.
Прежде чем начать мыть машину, хмурый чех в синем комбинезоне мрачно сказал:
– Выньте все из бардачка.
– Там пусто.
– Проверьте.
– И смотреть не надо, ничего там нет.
– Все же взгляните, – настаивал мойщик, – мне неприятностей не надо, потеряете что-нибудь, а потом крик поднимете: обокрали.
Лида открыла ящичек. Внутри неожиданно оказался блокнот, а в нем запись, сделанная рукой Михаила. «Гжев, улица Египетская, дом восемь, красные ворота».
– Именно после этой поездки, – завершила рассказ Лида, – Михаил стал повторять, что он во всем разобрался. Знаете, я думаю, там, на Египетской улице, в Гжеве, вы найдете либо Михаила, либо того, кто знает разгадку всех тайн.
Я вышел на улицу и обнаружил, что стало совсем темно, небо усеяли неправдоподобно яркие звезды, а в большинстве домов не горел свет. Тишина стояла замечательная, в Москве никогда, даже глубокой ночью, такой не бывает. Столица никогда не спит, Ковальск же мирно похрапывал, нечего было и думать, чтобы сесть в автобус или поймать такси, до гостиницы предстояло идти пешком.
Я не большой любитель прогулок, но сейчас обрадовался возможности пройтись. Воздух был упоительным, вокруг никого, просто наслаждение, награда за трудный день, проведенный в непрерывном общении. Не знаю, как других, а меня угнетает необходимость постоянно находиться на людях, улыбаться, разговаривать. Имей я выбор, сел бы лучше в запертой комнате с книгой. Но увы, моя работа предполагает постоянные контакты. Есть у меня нереализованная мечта: поехать в Англию, в страну, языка которой я совершенно не знаю. Оказаться одному в незнакомом городе, среди неизвестных людей, выглянуть в окно гостиницы и понять: ты тут никому не нужен, до тебя ни одному человеку нет дела, ты здесь не обременен обязательствами.
Внезапно к горлу подступил комок, и я обозлился на себя. Иван Павлович, ты переобщался с маменькой и с Кокой и превратился в истерика. С ума сойти, сейчас еще рыдать начну. Быстрым шагом я пошел по улице, ведущей к центру верхнего Ковальска. Отлично, наслаждаясь редкими минутами покоя, спокойно пораскину мозгами.
Значит, Михаил нашел Кольского, убил его, завладел документами Сергея и теперь собирается, забрав деньги, уехать. Сразу возникает много вопросов. Неужели бывший авторитет жил без охраны? Каким образом Стриженов ухитрился справиться с Кольским? Да, он отличный лицедей, способный дурить головы доверчивым женщинам. Но, думается, на Сергея Кольского, безжалостного бандита, чары актера не подействуют. Ладно, отбросим пока в сторону сомнения и выстроим версию. Кольский убит, его паспортом и прочими бумагами завладел Стриженов. Михаил загримировался и легко может ввести в заблуждение людей, но только посторонних. Он учел, что Лена и Света великолепно знают Кольского, мигом заметят подмену и сделают все, чтобы не отдать деньги. Потому-то они и погибли. Пока все вполне логично. Стриженов, убивая Свету, был неаккуратен, уронил на пол платок, дорогой, шелковый да еще украшенный монограммой, буквой S. Катя, соседка Светы, сразу поняла, в чем дело. Скорей всего, она видела раньше этот предмет в руках Михаила и решила немного подзаработать. Она позвонила Стриженову, пригласила на свидание, потребовала энную сумму за платок и за свое молчание, получила доллары… Я хорошо видел с балкона, как она осторожно, не вынимая банкноты из конверта, пересчитывала их. Что же случилось потом? Катюшу сбил мотоциклист. Банальное ДТП? Или Стриженов решил раз и навсегда избавиться от проблемы? Вышел из кафе, быстро переоделся в костюм рокера, нацепил шлем, опустил тонированное «забрало» и – хладнокровно задавил несчастную. Трупом больше, трупом меньше – в его ситуации уже все равно.
Потом Михаил затаился в Ковальске. Почему я уверен в этом? Ну вы просто пока не знаете того, что успела мне раньше сообщить Нора. Человек, который прячется, в случае если его не находят, получает хорошую сумму, а вот если парня обнаружат, то хозяин «дичи» может обозлиться и попросту убить ее. Во всяком случае, наш наниматель, господин Бугаев, на прямой вопрос Элеоноры о дальнейшей судьбе искомой личности дал маловразумительный ответ. Нора постаралась передать мне его дословно.
– Ну, – замямлил Виктор Николаевич, – это не мой сотрудник, а человек Ковригина. Честно говоря, судьба этого типа меня не слишком волнует, что предпримет его хозяин, понятия не имею. Ну, наверное, накажет, никому ведь неохота деньги терять.
По-моему, Бугаев, не желая говорить ничего конкретного, высказался более чем откровенно. Стриженова в случае провала попросту убьют, отъезд из Ковальска приравнен к проигрышу, вот он и затаился в городке, ждет, когда истечет установленный срок. Михаил – заложник собственной жадности и гонора. Решил и там откусить, и тут оттяпать. Наверное, ему показалось, что можно легко зацапать деньги, поиграв в прятки. И именно в этот момент ему наконец-то удается убить Кольского. Представляю, в каком состоянии сейчас Михаил.
Хотя, может, он, наоборот, торжествует. Пока удача на его стороне. Окружающие не понимают, что эти смерти – убийства. Место, где засел Михаил, никому не известно, дни летят стремительно, скоро истечет срок. Стриженов благополучно получит деньги за игру и укатит прочь.
Я остановился. Надо же, и не заметил, как дошел до отеля, не насладился отличной погодой, тишиной и спокойствием. Зато хорошо понял: мне необходимо завтра с раннего утра катить в неведомый Гжев, на Египетскую улицу, где, вполне вероятно, меня ждет разгадка таинственных событий.
Но теперь передо мной во всей красе встала совершенно неразрешимая задача: каким образом я избавлюсь от маменьки и Коки?
Решив продлить блаженные минуты одиночества, я сел на скамеечку, стоящую вблизи входа в «Неаполь». Люди, умеющие придумывать нестандартные решения, как правило, выигрывают. Недавно мой ближайший приятель Макс[11], тот самый, что служит в милиции, рассказал мне о случае, который произошел на одном из рынков столицы.
Представляете, какая толпа бурлит в торговых рядах субботним теплым, солнечным днем? Народ, радуясь хорошей погоде, мчится за покупками. Естественно, большинство мужчин имеют в карманах кошельки с немалой суммой. Но люди знают, что в людных местах любят орудовать карманники, и стараются быть осторожными.
В тот день возле одного из лотков разыгралась удивительная сцена, заставившая всех потерять бдительность. К торговцу женским бельем подошла красивая грудастая деваха и стала выбирать лифчик. Приглядев один, она громко спросила:
– Можно примерить?
– Валяй, – разрешил парень, – только кабинки нет.
– А я прямо тут! – воскликнула красавица и мигом стянула с себя крохотный топик.
Толпа замерла. Все как загипнотизированные уставились на высокий, ничем не прикрытый бюст. Никого не стесняясь и не обращая внимания на десятки бесстыжих глаз, покупательница принялась самозабвенно мерить лифчики. Она вертелась в разные стороны, приговаривая:
– Черный жмет, ну-ка розовый прикину.
Весть о бесплатном стриптизе в момент облетела рынок, и к месту представления подтянулись мужики, которых жены отпустили за покупками одних. Девушка выглядела замечательно: роскошная грудь, покатые плечи, упругие руки, копна черных волос. Да еще джинсы стриптизерши едва держались на бедрах. При каждом движении они норовили упасть. Девица, поблескивая серьгой в пупке, подхватывала джинсики и продолжала примерку. В какой-то момент она воскликнула:
– Беру эти два, теперь давай к ним трусики.
– Тоже мерить станете? – спросил красный, вспотевший продавец.
– Конечно, – кивнула покупательница и похлопала себя по аппетитной попке, – у меня корма нестандартная, Дженифер Лопес с ее силиконовой задницей отдыхает. Тут все собственное.
