— Да, — наконец вымолвил я, — только маменька снова застряла каблуками, на этот раз в ступеньке!
Продавщица тоненько хихикнула:
— Ну сегодня явно не ее день, она еще и мобильный потеряла! Хорошо, что вы зашли, где потом вас искать? Держите. Она его обронила возле стула, на улице.
На прилавке появился маленький, пронзительно-красный, очень плохо работающий и слишком дорогой телефон. Мой вам совет, не берите трубки, которые выпускает фирма, специализирующаяся на СВЧ-печках. Но Николетта никогда не слушает доводов разума, ей, как сороке, нравится все яркое, блестящее, к тому же такой телефон у Коки, да и стоит он намного больше отлично выполняющих свои функции моделей.
Внезапно до меня дошло! Николетта посеяла мобильник! Она не станет меня тиранить. Господи, приобрести сотовый телефон — это радость, но остаться без него — истинное счастье.
Выслушав мой отчет, Нора насупилась:
— «Голубое солнце»! Все одно к одному складывается.
— Вы о чем?
Нора подрулила к шкафу, вытащила большой атлас и велела:
— Ну-ка, посмотри! Однако это интересно!
Я непонимающе смотрел на нее.
— Гляди, — ткнула хозяйка карандашом в карту, — вот здесь жил Кирилл Потворов. Улица тянется на несколько километров. Начинается в Москве, а продолжается уже за МКАД. Так, дом Кирилла тут, а «Голубое солнце» находится уже за Кольцевой дорогой, рядом с ним лес. Соображаешь? Клиника в двух шагах от дома Кирилла, но он живет в Москве, а лечебница — это уже область.
— Нет, — честно признался я, — извините, я плохо разбираюсь в картах.
— А я очень хорошо, — протянула Нора, — в молодости спортивным ориентированием занималась, карту, как книгу, читаю запросто. Вот тут ты попал в аварию.
Острие карандаша снова ткнулось в хитросплетение черных тонких линий.
— А здесь «Голубое солнце». — Грифель переместился на пару миллиметров левее.
— Но я не видел там никаких жилых домов, — возразил я.
— Правильно, — согласилась Нора, — «Голубое солнце», похоже, последняя постройка, далее просто шоссе тянется, ага, вон и деревни пошли: Обушково, Маслово и так далее… «Голубое солнце» стоит в лесу, его ели загораживают, вот ты и не увидел ничего. Кумекаешь?
— Ну… не очень, пока я не улавливаю суть ваших размышлений.
— Ваня! — напряглась Нора. — Сложим вместе все факты. Пропавшая Аня посещала «Голубое солнце», Катя, судя по неточным пока сведениям, проживает там же, Ира, одетая в легкое платье, выскочила на дорогу вблизи «Голубого солнца», буквально в паре километров от лечебницы стоит дом Андрея Павловича, того мужика, к которому привез тебя Кирилл. Все странности происходили в одном квадрате. У нас пока одни вопросы. Зачем Кирилл наврал нам с три короба?
— Ну Олег же объяснил. Потворов был патологический врун!
— Ладно, почему же он поволок тебя с собой? Ведь знал, что не продавал жену Андрею, а?
Я молчал.
— Каким образом Ира очутилась на шоссе? Раздетая, в странном костюме, с дурацкой шапкой? И как ее наряд попал в дом к Андрею?
— Может, это была не ее одежда…
— А чья? Нет, надо съездить в «Голубое солнце» и разведать ситуацию. Но очень и очень осторожно.
— Надо так надо, — кивнул я, — прямо завтра с утра и отправлюсь.
— И под каким предлогом? — прищурилась Нора.
— Ну… скажу, что у меня дома умственно отсталая сестра, например, — принялся я фантазировать, — допустим, мне предстоит длительная командировка, несчастную не с кем оставить.
— Не годится, — отмела мой «сценарий» Элеонора.
— Почему?
— Тебе расскажут об условиях содержания, покажут комнату, столовую, ну, максимум еще спортзал, и ты должен будешь уйти. Ладно, ступай отдыхать, утро вечера мудренее.
В девять утра в мою дверь заглянула Муся.
— Иван Павлович, вставайте.
— Зачем? — простонал я, зарываясь поглубже носом в уютную подушку.
— Хозяйка велела вам по-быстрому в кабинет идти.
Я попытался вырваться из цепких объятий Морфея. Одно из отрицательных качеств Норы — это способность спать по два часа в сутки, вскакивать после короткого отдыха совершенно бодрой и рьяно приниматься за дело. Впрочем, беда даже не в этом, а в том, что Элеонора считает, будто и окружающим вполне хватает ста двадцати минут дремы для полноценного отдыха. Она искренне недоумевает, видя, как вы зеваете. Элеонора — помесь совы с жаворонком. Ложится поздно, вскакивает рано, может, поэтому она ухитряется все успевать?
Кстати, о жаворонках. Одна из моих бывших любовниц, Люсьенда Кривцова, рассказала мне как-то дивную историю. Люсьенда замужем, имеет пятилетнюю дочь и живет в одной квартире со свекровью. Мать мужа никогда не опускается до открытой войны с невесткой. Она мило улыбается Люсьенде, но не упустит момента сказать ей завуалированную гадость. Однажды утром в воскресенье Люсьенда спросонья услышала диалог.
Свекровь, гремя кастрюлями на кухне, говорила внучке:
— Вот, Машенька, время уже десять, мы с тобой давно встали и кучу дел переделали. Я суп сварила, тебя завтраком накормила, папины рубашки постирала, ни одной чистой у него не было, сейчас гладить начну. А мама у нас спит. Мама любит покемарить, маме надо отдыхать! Мы с тобой уже давно работаем, а мамочка дрыхнет без задних ног! Бабушка готовит, гладит, стирает, а мамочка подушки давит. Пусть отдыхает, мы ее будить не станем. Мамочка должна поваляться, она молодая, ей тяжело работать, а бабушка привыкла трудиться! Знаешь, почему она не встает?
— Нет, — пропищала Маша.
— Потому что она сова, — ядовитым тоном пропела свекровь, — а мы с тобой вскакиваем ни свет ни заря, мы трудолюбивые. Знаешь мы кто? Жа… жа… ну, Машенька, кто мы? Жа… жа…
— …бы, — закончил бесхитростный ребенок, — жабы!
Сами понимаете, что после этого заявления свекровь кинулась пить валокордин, а с Люсьенды слетел весь сон, никогда она так не хохотала, как в то утро.
— Иван Павлович, — капала мне на мозги Муся, — вылазьте, вот вам халатик, тапочки оденьте, теперь ступайте зубки чистить, топ-топ… Ай, молодец, ай, умница! Вот так, правой, левой, правой, левой!
— Ну сколько времени можно умываться! — воскликнула Нора, увидев меня. — Поплескал на лицо водички, и готово. Ты, Иван Павлович, копун! В девять тебя разбудили — в десять явился!
Я промолчал. Ну не говорить же хозяйке о столь неприятной, но необходимой процедуре, как бритье? Я очень доволен своей принадлежностью к мужскому полу и ни под каким видом не хотел бы стать женщиной, но в тот момент, когда скребешь бритвой по щекам, понимаешь, что прекрасному полу жить намного легче.
— Ваня, — сердито воскликнула Нора, — ты опять ушел в себя, немедленно вернись в материальный мир.
Я улыбнулся:
— Никуда я не ушел, вот стою перед вами.
— Сядь и слушай, — приказала Элеонора, — значит, ты отправишься в «Голубое солнце» под видом психолога.
— Кого? — удивился я.
— Психолога, — повторила хозяйка.
Я потряс головой и попытался вразумить Нору:
— Но кто же меня пустит туда? С улицы, без соответствующего диплома. Лучше придумать что-нибудь другое.
Нора прищурилась:
— Считаешь меня дурой? Ну-ка, вспомни, кем работает Аристарх?
Я напрягся. Аристарх Владиленович Подвойский, старинный приятель Элеоноры, они дружат с незапамятных времен.
— Ну… он вроде доктор наук.
— Профессор и академик, — добавила Нора, — генерал от психологии, даже маршал. Так вот, Аристарх Владиленович созвонился с главным врачом «Голубого солнца» и попросил его взять на работу на полставки Ивана Павловича Подушкина, психолога и по совместительству племянника Подвойского. В этой ситуации от тебя никто никаких дипломов не потребует и трудовую книжку оформлять не станут, ведь тебя не принимают в штат, на полную оплату, а всего лишь консультантом для подработки, ясно? Давай, собирайся живее. За тебя сам Подвойский просил, тебя встретят, как родного!
Я испугался.
— Нора, я ничего не понимаю в психологии.
— И не надо.
— Но как же? Вдруг зайдет разговор на профессиональные темы!
— Ваня! Ты же читал Фрейда!
— Ну, в общем, да, из чистого любопытства, кое в чем я с ним не согласен…
— Вот и чудесно, — бесцеремонно перебила меня Нора, — этого вполне хватит, чтобы сойти за душеведа. Говори там меньше, кивай с умным видом, изредка роняй и умные слова типа «либидо», «фрустрация», «дранг нах остен» — и сойдешь за своего!
— Дранг нах остен, — поправил я хозяйку, — не психологический термин, а девиз фашистских войск, в переводе эта фраза означает «вперед на восток».
— Вот ты уже начинаешь занудствовать, — отбила мяч хозяйка, — следовательно, почти вошел в роль психолога, ничего сложного в ней нет, любой мало-мальски начитанный человек легко справится с такой задачей. Давай, вперед и с песней. Действуй!
