Станция метро «Купчино» — наземная, платформы метро расположены параллельно с железнодорожными платформами, разделены путями, перейти с одной платформы на другую можно только по подземному переходу.
Поезд приехал несколько минут назад, немногочисленные в этот час пассажиры быстро разошлись, и Урушадзе был на платформе почти один. Двое надежных оперативников стояли в разных концах перрона, ожидая приказа. Один из них разглядывал детективы в ярких обложках возле книжного киоска, второй, одетый и загримированный под бомжа, дремал в углу на скамейке.
Урушадзе знал, что в нужный момент эти парни превратятся в идеальных исполнителей, в настоящие боевые машины, он был полностью в них уверен.
Когда до назначенного времени оставалось полминуты, на противоположной платформе, отделенной от перрона прибытия двойной линией путей, показался худощавый мужчина среднего роста в темных очках. Густые рыжие волосы, выбивавшиеся из-под синей бейсболки, Урушадзе профессиональным взглядом мгновенно определил как парик.
В руке этого человека был объемный матерчатый баул.
Урушадзе напрягся и взглядом нашел своих подручных.
Рыжий остановился напротив него, расстегнул баул и вынул из него небольшой плоский коричневый кейс.
— Вот ваш чемоданчик, — громко сказал он, чтобы Урушадзе его услышал на своей платформе, — визируйте перевод денег!
У вас только одна минута! Как только деньги поступят на счет, я переброшу вам кейс!
— Сейчас! — крикнул Лаврентий так, чтобы его хорошо расслышали оперативники, и нажал кнопку на своем мобильном телефоне, чтобы связаться с Лазоревским.
Слово «сейчас» было кодовым, услышав его, оперативники Урушадзе поняли, что операция началась, и бросились к подземному переходу, связывающему две платформы — прибытия и отправления поездов метро.
Но еще прежде, чем его бойцы успели нырнуть в подземный переход, Лаврентий Урушадзе понял, что неизвестный в рыжем парике перехитрил, переиграл его.
Сквозь прозрачные стеклянные стены, уделявшие метро от железнодорожных платформ, Лаврентий увидел остановившийся электропоезд, прибывший с южного направления, и тут же до него донесся похожий на морской прибой гул огромной толпы, высыпавшей из электрички.
Он понял, что неизвестный, назначив встречу именно на четырнадцать сорок, учел прибытие этого поезда и безошибочно все рассчитал.
Оперативники, бегущие сейчас по подземному переходу, столкнутся с толпой, спешащей в метро, и потеряют несколько драгоценных минут на попытке прорваться сквозь нее, чтобы перехватить человека с кейсом. Эти минуты решат исход операции. Если. Урушадзе немедленно не выполнит требования «рыжего», тот сядет в поезд метро и уедет с чемоданчиком. Операция сорвется, и сорвется безусловно по его вине, по вине Лаврентия Урушадзе.
Все эти мысли пронеслись в голове отставного генерала не в считанные секунды, как обычно говорят, а в доли секунды.
Если бы он не умел мгновенно просчитывать ситуации и принимать единственно верное решение, он никогда не смог бы сделать карьеру в своем прежнем ведомстве и тем более не получил бы работу у Лазоревского.
— Шеф, — проговорил он, услышав знакомый голос в трубке мобильного телефона, — шеф, кейс у него. Подтверждайте перевод денег.
— Параллельный вариант не прошел? — недовольно осведомился Лазоревский, которому, при всем его сказочном богатстве, всегда не нравилось расставаться с деньгами.
— Нет, — лаконично ответил Урушадзе, покосившись на «рыжего». Конечно, он не мог слышать, о чем они разговаривают, но тем не менее… — У нас только минута, или сделка не состоится, — закончил Лаврентий.
— Хорошо, — проворчал Лазоревский и отключился.
Человек с кейсом достал из кармана свой мобильник, скосил глаза на секундную стрелку часов и не торопясь набрал номер.
Урушадзе хотел бы знать этот номер, хотя впрочем, если бы он даже и узнал — это ровным счетом ничего бы ему не дало. Как сорок минут назад совершенно справедливо сказал Лазоревский, телефон наверняка зарегистрирован на подставное лицо, и сразу после операции его выбросят…
* * *
Леня набрал номер Лолиного мобильника и, услышав ее голос, негромко сказал:
— Мы на старте. Что с нашими цифрами?
Лола, находившаяся в это время в операционном зале Петербургского отделения «Аква-банка», протянула девушке-операционистке листок с номером счета и спросила: г — Проверьте, поступила ли на мой счет значительная сумма.
— Ваш пароль? — вежливо осведомилась сотрудница банка.
Лола подала ей еще один листок с длинным рядом цифр. Девушка кивнула и забегала пальцами по клавишам, набирая пароль.
Закончив набор и открыв доступ к счету, она негромко проговорила:
— Нет, никаких поступлений не было… Ой, нет, извините… Как раз сейчас проходит перевод… Секунд очку.., он заканчивается, сейчас я вам сообщу итоговую сумму…
Глаза операционистки расширились от изумления, она еще раз внимательно всмотрелась в цифры на экране, чтобы убедиться, что ей не померещился такой сногсшибательный итог, а потом перевела взгляд на эту, на первый взгляд ничем не выделяющуюся молодую девицу, которая только что получила такую невероятную сумму.
— На ваш счет поступило… — проговорила операционистка, стараясь сохранить профессиональную невозмутимость, — на ваш счет поступило.., шесть миллионов евро!
Последние слова она прошептала, испуганно оглядываясь по сторонам, — мало ли кто услышит их и проявит нездоровый интерес к этой симпатичной молодой миллионерше.
Лола поблагодарила операционистку, отошла от ее стойки и поднесла к уху мобильник.
— Все в порядке, — довольным голосом сообщила она Маркизу, — тетя Глаша приехала.
Эта кодовая фраза означала, что деньги Лазоревского благополучно поступили на счет.
Леня закрыл раскладной мобильник и убрал его в карман.
Затем он удовлетворенно кивнул напряженно ожидающему Урушадзе и громко сказал:
— Все в порядке, трансфер закончен.
Держите чемоданчик!
Сильным и аккуратным баскетбольным броском он перебросил драгоценный кейс через разделяющее две платформы пространство и через заградительную металлическую сетку.
Отставной генерал ловко поймал чемоданчик и взволнованно прижал его к груди.
За спиной у Маркиза, прорвавшись сквозь входные турникеты, появились первые, самые шустрые пассажиры пригородной электрички, и тут же перрон наполнился гудящей толпой дачников. Леня поспешил смешаться с этим человеческим морем, затеряться, как лист в лесу или песчинка на пляже.
Почти в ту же минуту неторопливо подполз длинный электропоезд метро. Прежде чем он скрыл от Лениных глаз противоположную платформу, он успел разглядеть, как отставной генерал Урушадзе выполняет акробатический номер: прижимая к груди коричневый чемоданчик, пытается одновременно разговаривать по двум мобильным телефонам.
Собственно, мобильный телефон был один, второй был миниатюрным переговорным устройством ближней связи, по которому Урушадзе злобным голосом отзывал своих оперативников.
— Назад, придурки! Назад Все равно уже упустили! Теперь у вас задача меня прикрывать, я с грузом!
В мобильный телефон, который он прижимал к уху большим пальцем, Лаврентий Георгиевич говорил совсем другим голосом — раболепным и униженно-подчиненным.
— Все, Владимир Борисович, операция завершена, груз у меня. Так точно, это он, я его хорошо помню. Нет, он не вскрыт, пломба не нарушена. Так что операция успешно завершена..
— Кой черт успешно, — недовольно ответил Лазоревский, — человек от вас ушел?
Ушел! Каких от него теперь сюрпризов можно ждать?
— Не волнуйтесь, никаких сюрпризов не будет! Я ведь говорю: он не вскрыт, пломба не нарушена…
— Вот если бы вы его взяли, тогда операция действительно была бы успешной, — продолжал недовольно ворчать Лазоревский, — и утечки информации не было бы, и деньги целы . Ну деньги, допустим, небольшие, но все равно ведь обидно.., сам знаешь, копейка рубль бережет… Ладно, приезжай, нечего воздух сотрясать!
В действительности Лазоревский уже вовсе не думал о закончившейся операции, он прокручивал в голове детали большого блефа, идею которого ему подсказал похититель чемодана. Владимир Борисович подумал даже, что если бы Урушадзе со своими людьми поймал этого человека, его стоило бы оставить в живых и использовать в своем аналитическом отделе, потому что мозги у него явно очень неплохие.
А Лаврентий Георгиевич Урушадзе поджидал на пустой платформе своих оперативников, недовольно поджав губы. Он думал о том, что Лазоревский недостаточно его ценит и что тот уже совершенно зажрался, если шесть миллионов евро для него «небольшие деньги» и даже «копейки».
Еще он думал, что Лазоревский, конечно, очень богатый человек, но в Москве в последнее время им недовольны, и если попробовать его сдать, то можно войти в доверие к таким людям, которые смогут по достоинству оценить опыт и способности отставного генерала ФСБ…
