– Вот почему ты спрашивал у меня о губной помаде! – вдруг вспомнила я, – Ты следил за домработницей Ожигова.
– Да, – Жорик даже растерялся от глубины моих познаний, – А откуда ты это знаешь?
– Работа такая, – улыбнулась я. «Как все-таки мало человеку нужно, чтобы его настроение резко улучшилось. Всего-то осознать, что он – не так себе что-нибудь. Осознать, что он кое-что может, что-то знает, что-то понимает. Чувство собственной значимости, по-моему, является у большей части человечества основным компонентом счастья. У меня, по крайней мере, именно так.» – подумала я и снова расстроилась, осознав примитивность собственного устройства.
– Но это оказалась тупиковая линия, – как обычно, не замечая моих глубоких душевных переживаний, продолжал Жорик, – Никого Робин не исследовал. Просто узнавал, у кого дорогие автомобили и объявлял этого «кого-то» врагом народа и Детей Деточкина.
– Может, он боролся против засилья в нашей стране буржуазной культуры, – зачем-то кинулась защищать Робина я, – Обрати внимание, все похищенные им автомобили – иномарки. Может, он проводил акцию в поддержку отечественных производителей, – мне и самой стало смешно от подобной теории, – Кричал иномаркам: «Янки! Гоу хоум!» И отбирал их у владельцев, дабы те приучались покупать отечественный товар.
– Как хорошо, что он тебя не слышит! – улыбнулся Шурик, – Идея бы ему наверняка понравилась…
– Не понравилась, – возразил Жорик, – Возни много. Пришлось бы вместо иномарок подбрасывать в гаражи к жертвам «жигули», чтобы до конца соответствовать концепции. А Робин, судя по всему, не терпит лишней работы…
Отсмеявшись вдоволь, мы снова перешли к выяснению отношений. Оказалось, что это Георгий периодически заходил домой, оставляя чашку с кофе на кухне и вытирая половой тряпкой свои следы в прихожей.
– Как ты мог! – возмущалась я, – Я чуть с ума не сошла, прейдя к выводу, что некто посторонний преспокойно расхаживает по нашему дому!
– Откуда я знал, что ты такая дотошная? Подумаешь, чашка… В такой спешке, удивительно, как я еще голову дома не оставил. Я, кстати, потом вернулся и чашку эту убрал, если ты заметила, – парировал Георгий, – Не мог я не заходить в дом! Должен же я был слушать Тёмкины совещания.
– Неужели нельзя было во всем признаться?
– Ты не дала бы мне и шагу ступить свободно, пытаясь выгородить своих друзей.
Новые подробности дела продолжали градом осыпаться на моё самолюбие. Это именно Георгий украл тогда в кафе папку Шурика.
– Я не знал, что Шурика похитили, – признавался Георгий, – Решил, что Мэтр просто забыл свою папку и сейчас вернется за ней. Я чувствовал себя немного виноватым перед ним. Расследую дело, и даже не пытаюсь вытащить из него Шурика, который сам навел меня на след преступника. В общем, я оставил ему вместо папки записку с намеком…
– Записку, которую я приняла за угрозы в мой адрес, – сообразила я, впиваясь ногтями себе в ладонь, чтобы сдержаться и не наброситься на этого негодяя.
Тщательно всматриваясь в Жорика, я поражалась собственному к нему отношению. Раньше мне никогда не приходило в голову, что Жорик может производить впечатление демонической личности. Высокий загадочный брюнет. Ну разве это про него? Жорик был настолько родным мне человеком, что это романтическое описание, несмотря на соответствие каждого факта в отдельности, никак не ассоциировалось у меня с Георгием. Может, я всю жизнь недооценивала бывшего опера? Впрочем, сейчас было не до этого. Масса фактов мешали появлению в моей голове стройной картины
– Подожди, но ведь я видела Некту…
Тот, кого я приняла за врага, оказался обычным работником милиции. Тоже опер, бывший коллега Жорика. На вечеринке, откуда Робин угнал Клюшкину машину, этот опер действительно был при исполнении, и ничего противозаконного в его приглашении пройти в зал не было. Противозаконные действия этот опер пытался совершать в следующую нашу встречу. Причем, с подачи Георгия.
– Мне жутко мешает одна барышня. Подержите её у себя, хоть пол дня, а? – попросил негодяй-Жорик бывшего коллегу.
Но барышня сбежала. Незаконно врываться в чужую квартиру опер не решился. Кто её знает, какие потом связи окажутся у этой мадам? Тем более, он не успел заметить, в какую именно квартиру шестого этажа вошла эта самая барышня.
– Чем же я так тебе не угодила? – поразилась жестокости Георгия я.
– Я получил от Артема СМС, гласящее, что за ним приставили слежку. Из-за этой слежки Тёмка не мог выходить на связь. Мне нужно было убрать тебя от пацана, чтобы спокойно переговорить с ним. Я был уверен, что ты – человек Робина, у которого отчего-то зародились подозрения относительно Артема. Мне нужно было временно вывести тебя из игры.
– Лучше б чем-то полезным занимался, – огрызнулась я.
Более того, выяснилось, что желтый чемодан из машины забрал именно Жорик.
– Ты же сама позвонила мне и сказала, что чемодан у тебя. Тогда же, когда выдала мне местопроживание Робина. Кстати, наши телефонные разговоры вообще очень помогали мне. Например, с их помощью я мог устанавливать, когда ты собираешься появиться домой. Если б не телефон, я давно бы столкнулся с тобой в дверях… А про Вадима Робина… Я и раньше подозревал, что этот коварный преступник принадлежит к касте твоих мужей. Совпадали имя и фамилия. Но, в конце концов, это могло быть случайностью. Но, когда ты сообщила, что твой первый муж, которого, как я помнил, звали Робин Вадим, приехал из Германии к нам… Никаких сомнений уже не оставалось. Робин-преступник звался так же и приехал в наш город в то же время….
Я вспомнила тот телефонный разговор, кажущийся теперь далеким прошлым, и тяжело вздохнула. Почему самые жуткие неприятности я всегда создаю себе сама? Жорик дождался момента, когда я бросила Форд на произвол судьбы, и выкрал «ол-аут». Вот почему соседские бабушки не подняли шум, они ведь прекрасно знали, что машина наша с Жориком общая.
«Но почему же они не сказали, что чемодан забрал именно Георгий?»
И снова я выяснила, что виновата сама. Ведь о личности вора я расспрашивала только новенькую дворничиху, которая понятия не имела, кто такой Георгий. Ну что за невезуха!
– Лучше скажи, как ты нас нашел, – за нас обоих спросил Шурик.
– Опять же, Катерина виновата. Артем прислал мне СМС о том, когда будет произведено нападение на гараж моего клиента…
– Это не Артем! – обиделась я, – Это я сообщила. Я, в отличие от некоторых, про своих людей не забываю. Не могла же я позволить угнать машину человека, на которого ты работаешь? Русским ведь языком написала: «Увези машину в другое место!» Нет, надо было все по-своему сделать…
– Не таким уж и русским. Ну ладно, ладно, – примиряюще заулыбался Георгий, заметив, что я снова закипаю, – В общем, я организовал засаду. Выпросил у своего клиента, чтобы тот выдал подмогу. Ну, вы же знаете, сейчас любой денежный человек может в милицию обратиться с просьбой ему в командование на благие цели людей выделить. Таким образом под моим командованием образовался вполне пригодный к облаве коллектив. Я тщательно продумал план действий…
– Но ведь ты все равно задержал бы только Василия с Сержем.
– Зато я продемонстрировал бы клиенту, что похищение действительно готовилось. Деньги ведь мне платились за вполне конкретные операции. Кроме того, я хотел взять этот молодняк на горячем. Через Артема выйти на Робина не получалось. А, имея рычаги давления на Василия или Сержа, уже можно было рассчитывать на поимку Вадима.
– А зачем тебе поимка Вадима? – не выдержала я.
– Для имиджа, – не моргнув, ответил Георгий, – Частный детектив обезвредил преступника и вернул людям похищенное…
– Мог бы и раньше вернуть похищенное.
– В том то ж и дело, что не мог! – сообщил Георгий, – Тот гараж, в котором ребята возились с машинами, находится совершенно в другом месте. Ты разве не знаешь? Что же ты тогда расследовала, спрашивается, если даже не выяснила технологии укрывания краденного?
– Я Шурика искала, а не машины, – обиженно заявила я, – И нашла, между прочим.
– Вот она – разница между мужчиной и женщиной, – вмешался в разговор мудрый Шурик, – Чтобы ни происходило, мужчина ищет материальные блага, а женщина – мужчину.
– Причем чужого, – ехидно подметил Жорик, и продолжил свой рассказ, – Робин с Мэтром, а потом уже и сам Робин, перевозили уже перекрашенные машины с измененными номерами в арендуемом Вадимом фургоне. Куда девались тачки после этого, ни Артем, ни его друзья не знали.
– Да. Этот ангар, – Шурик кивнул куда-то во двор, – Держался в огромном секрете.
– Пару раз я пытался проследить за фургоном, – Жорик тяжело вздохнул, – Но Робин очень тщательно заботился, чтобы не было слежки. В одиночку его выследить было невозможно. А на такие сомнительные рейды клиент отказался выделять мне людей. А обращаться за помощью к милиции не на правах командующего – не хотелось. Зачем делиться славой?
