– Макс! – кинулся к нему Гена, у которого в тот момент земля ушла из‑под ног и весь мир в глазах перевернулся.
Ребята тоже притихли.
– Серый, ты же человека завалил! – выдохнул один из них.
– Да какого человека?! Черномазый цыган! Они все твари!
Пацаны испугались вида крови и не поддержали своего вожака, бросились врассыпную. Что и следовало доказать: здесь друзей не было, никто никого не поддерживал.
Гена остался один с умиравшим Максимом на руках. Он сумел дотащить его до дороги, где были люди, и попросить о помощи.
Рада чуть с ума не сошла… Она билась в истерике и кричала:
– Я так и знала! Нельзя было водиться с этим мальчишкой из плохой компании! Вот что получилось! Мой мальчик!.. Мой добрый мальчик, который никому не сделал плохого!.. Он же – само солнышко!
Гена, абсолютно опустошенный душевно, несколько дней просидел в больнице, пока состояние Макса не улучшилось. Рада прогоняла его, но он не уходил. Следователю Гена рассказал все, как это произошло, и позже задержали всех участников банды. Сергея лишили свободы, остальные были приговорены условно и поставлены на учет в соответствующих организациях, и Гена – в том числе. Зато больше никогда в жизни он не то что не свернул в сторону, но даже и не пытался это сделать. Он взялся за ум, поняв, что сам выберет в жизни что‑то лучшее. Он решил стать следователем, ему пришлось быть на голову выше других абитуриентов, чтобы ему поверили, несмотря на уже истекший срок условной судимости.
– А ведь если бы не ты, я бы уже сидел, да и не в первый раз! Так бы и покатился по наклонной, – как‑то раз признался Гена Максиму.
– Да… Я «отмыл» тебя своей кровью, – засмеялся Максим.
Они выросли крепкими, здоровыми мужчинами и больше никогда в разговорах не возвращались к тому роковому случаю. Максим часто приезжал в Россию и встречался со своим другом. Иногда им приходилось общаться и по работе. Когда на бизнес Макса начались наезды со стороны бандитов, ему здорово помог Гена, и во время захвата банды, обещавшей вырезать всю семью Жемчужных под корень, «словил» пулю.
– Теперь мы квиты! – радовался Геннадий, лежа в больнице после операции.
– Ну и дурак же ты! – ответил ему Макс. Он бросил все дела и вот уже второй месяц пребывал в России.
Гена наконец вышел из больницы и уже ходил с тростью, слегка прихрамывая. Ему дали три месяца на восстановление, затем Гена должен был пройти комиссию и получить доступ к работе. Но без работы Гена не мог прожить и дня и поэтому ввязался в одно частное расследование. Заклинило старшего следователя: полиция трудится, а толку‑то особого нет… Преступность множится, разрастается, словно плесень!
– А все почему? – спрашивал Гена у Максима.
– Почему? Я не знаю, я как‑то далек от проблем преступности, я больше спец по праздникам, нежели по похоронам! – ответил Максим.
– Потому что мы мелкую сошку загребаем периодически, а она снова плодится. Потому что остаются боссы с деньгами в карманах. Преступность – как ящерица, способная к регенерации. Мы отрываем хвосты, а надо бы – головы!
– Никому еще не удавалось голову оторвать… Подчищают мелкие притоны, плесень эту соскребают со стены то там, то здесь, а стена‑то огромная, она прямо в небо уходит… Ты‑то тут при чем? Один в поле воин? – спрашивал у него Макс.
– А я устал от этой нечисти. Работа такая – избавляю общество от нее. Иначе я плохой работник!
– Опять на опасный путь встаешь, – отметил Макс. – У этих криминальных боссов денег немерено, наверняка связи есть, и в правоохранительных органах – тоже.
– Меня это не волнует! Я их всех выведу на чистую воду!
Гена был высоким здоровым мужчиной с открытым лицом, светлыми глазами, густыми вьющимися волосами светло-русого цвета. Он напоминал русского богатыря, готового спасать всех и каждого, и Россию-матушку – в том числе.
Максим был высоким, жилистым, худощавым. Короткие волосы цвета вороного крыла, жгучие, живые черные глаза, правильные черты лица, легкая небритость… И потрясающая улыбка. Он часто улыбался и был очень обаятелен, просто чертовски обаятелен… Лицо же Геннадия всегда было очень серьезным и сосредоточенным.
Максим сидел за рулем своего спортивного «Ламборджини», ехал очень быстро, но у Киевского вокзала ему пришлось сбавить скорость. Только что пришел поезд, и из здания вокзала повалили пассажиры, которых встречали родственники. Вокруг суетились таксисты и носильщики.
– Останови‑ка! – вдруг попросил Гена.
– Что такое?
– Стой!
– Здесь вроде нельзя…
– Тормози! Все тут останавливаются! – резко ответил Гена, и Максим остановил машину.
Он повернулся и увидел, как за углом двое молодых мужчин в темной одежде бьют какого‑то бомжа.
– Это омерзительно, – отметил Максим, – разборки с бомжом… Что он им сделал?
– Их полно на вокзалах! Небось мало принес побирушка денег своему хозяину, и вот – «воспитание»…
– Мы не можем на это просто так смотреть! Они же убьют его. Я пойду разберусь! – сказал Максим, быстро вышел из машины и, не дожидаясь реакции друга, поспешил к месту потасовки. – Э, мужики! Что тут происходит?
Один из мужчин небрежно бросил ему через плечо:
– Чувак, проходи дальше! А то и ты получишь!
– Я спрашиваю: за что вы избиваете человека? – Максим не боялся ничьих угроз.
– Не твое дело! – грубо ответили Максу.
Макс скосил глаза – и содрогнулся. Они били женщину! Один из парней рявкнул:
– Тебе больше всех надо?! Это наша разборка! Негоже ходить по нашему прикормленному месту и требовать милостыню! Станет хорошей девочкой – больше бить не будем, мы же не звери! Мужик, не парься, проходи мимо, не то и сам получишь!
– Я заберу эту женщину с собой, – сказал Максим твердо.
– Да кто же ее тебе отдаст!
– Я иду, Максим! – раздался голос Гены.
– О, глянь, еще один калека бежит! Может, тоже на нашем вокзале подработать хочет?
Парень набросился на Максима. Тот схватил нападавшего за руку и резко вывернул ее. Парень упал, корчась от боли. Его друг ринулся на Максима и нарвался на мощные удары в челюсть и в грудь. Этого ему вполне хватило. Он сложился пополам и рухнул на землю рядом с приятелем.
Максим хмыкнул:
– Давно не практиковался. Чуть пальцы не разбил.
– Ну вот, – разочарованно протянул Гена, – я только сюда дохромал, а все уже закончилось.
– Лечите ногу, Сеня… лечите! – Максим протянул руку Мирабелле. – Вставай! Вот звери… как разукрасили… Ты сама сможешь подняться?
Белла затравленно смотрела на него. У нее дежавю?! Она никогда не видела этого красивого мужчину. Но Белла иногда мечтала, что ее когда‑нибудь спасет прекрасный принц… И вот, похоже, это и произошло! Принц был выше всяких похвал. Лицо, глаза, фигура… Дорогой костюм… а как лихо он уложил обоих бандитов! Нет, определенно он выглядел даже лучше, чем она представляла в самых радужных мечтах. Но что‑то не вписывалось в «картинку». Белла хлопнула ресницами. В ее мечтах принц поднимал ее на руки и заявлял, что мечтал о ней всю жизнь, и сразу вел в ЗАГС… И тогда мед у всех потечет по усам… А реальный «принц» отвернулся и сказал приятелю:
– Молчит… Может, она глухонемая? Или запугали ее?
– Ты ее не трогай, мало ли чем заразиться можно, они же со вшами и с туберкулезной палочкой, – предостерег его Гена.
– Но мы не можем ее тут оставить. Давай хоть в приют социальный ее отведем. Ты же слышал, парни сказали, что она просила милостыню, приставала к людям…
– И вроде еще не старая совсем, – заметил Гена.
– Что значит – совсем?! – возмутилась Белла. – Я не попрошайка и не бомжиха! Так уж получилось…
Мужчины с удивлением уставились на нее, словно не ожидали, что она умеет разговаривать.
– Вот и хорошо! Давай мы тебя отвезем… куда‑нибудь, – произнес ее спаситель, стройный брюнет, явно не торопясь заключать ее в объятия и надевать обручальное кольцо на палец.
– Куда? – поинтересовалась она.
– В больницу, например, – пожал плечами Максим.
– Я только что оттуда сбежала, – ответила Белла.
– А зря! Лучше бы вы задержались там, – сказал Гена и обратился к Максиму: – Поехали! Я думаю, с ней все будет хорошо. Похоже, дама бойкая, не нуждается в нашей помощи.
– Но ее сильно избили, – возразил Максим.
– Это… не сейчас! Дело в том, что у меня выдался очень неудачный день, – встряла в их диалог Мирабелла. – Я просто утром упала с кровати… и шишку набила… Потом меня расцарапала кошка, то есть кот… Вы не представляете, какой это зверь. А потом я попала в автомобильную аварию…
– Мы верим… – кивнул Гена и прошептал на ухо ее «принцу»: – Идем отсюда, мы уже ей помогли…
– То есть ты не бомж? – уточнил Максим, вовсе не спешивший уходить.
– Нет, конечно!
– Тогда мы можем подвезти до дома! – сказал Максим. – И дать денег…
– Мне денег не надо! – покраснела Белла. – Я не приставала ни к кому за милостыней! Мне нужен был Григорий.
