К концу дня Чарли сказала, что должна еще раз забежать в один из магазинов, который мы только что посетили, и оставила нас с Тилли наедине.
— Итак? — спросил я.
Тилли подняла бровь.
— Ты имеешь в виду, что я о ней думаю? Она прекрасная. Удивительная. Великолепная и забавная. Где ты ее нашел? Создал в лаборатории, как те парни в «Странной науке»?
Я был взволнован, услышав ее мнение.
— Я беспокоюсь, что она слишком хороша для меня.
— Что же… — Она увидела мое лицо и добавила: — Это всего лишь шутка, Эндрю. Вы потрясающе смотритесь вместе. Приятно видеть тебя таким счастливым.
— Спасибо, сестра… — Я сделал паузу. — А как насчет тебя? Как твои дела в этом плане?
— У меня всё в порядке.
— Ты уверена?
— Почему ты спрашиваешь?
— Даже не знаю. Я просто подумал… мне показалось, что ты на Рождество была не слишком веселой.
Она подозрительно посмотрела на меня.
— Рэйчел что-то сказала тебе? Она вела себя очень подозрительно, когда вернулась после того, как подбросила тебя до станции. Да и сама поездка заняла слишком много времени. Я подумала, что вы там поболтали. И еще она весьма заинтересовалась, когда я сказала, что собираюсь сегодня увидеться с тобой.
— Нет, она ничего особенного не говорила.
— Хм. Ну, я правда в порядке. Я просто встречалась с одним парнем и была расстроена, когда он дал мне от ворот поворот, но я не подавлена, ничего такого.
— Но… — Я решил говорить начистоту. — Рейчел сказала, что ты на антидепрессантах.
Лицо Тилли окаменело.
— Правда? Черт побери, я бы предпочла, чтобы она держала это при себе, — она потерла нос.
— Она беспокоится о тебе, вот и все.
— Итак, вы решили, что должны что-то предпринять, поднять мне настроение? Благотворительность в отношении бедной калеки.
Я чувствовал себя пристыженным. Она говорила громко, люди вокруг на улице оглядывались.
— Тилли, это не так. Рэйчел сказала, что ты пала духом, я почувствовал вину за то, что в последнее время почти не видел тебя. Это не благотворительность. Ты сама отлично знаешь.
Она успокоилась.
— Ладно. Но послушай, да, я была подавлена. Такое случается. Это не то, что можно исправить одним хорошим днем, но это не катастрофа. Я понемногу справляюсь. У меня есть лекарства, которые помогают мне чувствовать себя лучше, и с самого Рождества я в хорошем настроении. Жду Нового года, — она посмотрела куда-то в толпу. — И я очень ценю, что ты пытаешься поднять мне настроение. Сегодня был отличный день, и, несмотря на то что он никак не повлиял на меня в глобальном смысле, я хочу сказать тебе, что ты хороший брат, понял? А теперь обними меня.
Я наклонился, чтобы обнять ее.
— Прости, — прошептал я.
— Ты ни в чем не виноват. Меня не исправишь. Просто будь иногда рядом со мной.
Выпрямившись, я увидел, что Чарли стоит в нескольких метрах, наблюдая за нами с серьезным выражением лица. Заметив, что я увидел ее, она подошла.
— Мне пора домой, — сказала Тилли.
Мы взяли такси до вокзала Виктория и ждали на платформе, пока поезд не отправится.
— Пожалуйста, не сердись на Рэйчел, — сказал я. — Она заботится о тебе.
— Не волнуйся, не буду, — она взглянула на Чарли, которая держала меня за руку. — Будь добра к моему брату. Он, может, и идиот, но заслуживает счастья.
Я ожидал, что Чарли пошутит в ответ, но она была серьезна.
— Я собираюсь сделать его счастливым, — сказала она. — Не волнуйся об этом.
Глава шестая
Привет! От тебя нет вестей с самого Рождества. Ты в порядке? Пробовала связаться с тобой. Мы можем встретиться? Позвони мне! С.
Мы с Чарли снова лежим в постели. С того дня, проведенного с Тилли, мы почти не выходили на улицу — только чтобы купить еду и вино, а также презервативы и свечи, на присутствии которых в спальне Чарли настояла. Она приобрела еще и ароматизированное масло для ванны и тонкое розово-черное нижнее белье, которое оказало на меня действие подобно виагре. Пару раз она отправлялась к себе домой, чтобы сменить одежду, проверить почту и всё такое. Я также сделал несколько вылазок по делам, пока на улице шел дождь, а Чарли устраивалась на диване, просматривая повтор «Секса в большом городе».
Я чувствовал опьянение. Стоило закрыть глаза, передо мной возникало лицо или тело Чарли — ее аккуратный пупок, подмигивающий в свете свечей, татуировка-русалка на щиколотке, россыпи мелких веснушек, которые усеивали всю ее кожу. Я так пытался сдерживать непрестанную глупую улыбку, что у меня аж челюсть болела от усилий. Мышцы и кожа обрели особую чувствительность, как никогда раньше. Казалось, у меня в квартире произошел взрыв, распыливший что-то в воздухе, и мы с Чарли были счастливыми жертвами этого взрыва. Ей нужно было возвращаться на работу четвертого января, а значит, оставалось всего два дня этого безумия. Я тоже должен был позвонить Виктору и договориться о работе, но боялся этого. Я хотел остаться с Чарли в нашем маленьком мирке навсегда.
Мой телефон запищал, и Чарли, которая была ближе к тумбочке, потянулась и передала его мне. Я прочитал текстовое сообщение.
— Что случилось? — она присматривалась к моему выражению лица.
— Это Саша. Она хочет повидаться.
— О, с ней все в порядке?
— Не уверен. Похоже, что-то не так. Надо позвонить ей, — я поцеловал Чарли в щеку, от нее пахло свежим потом и лавандовым мылом. — Чувствую себя скверно. Я не общался с ней всю неделю. Даже не послал ей поздравление с Новым годом.
Мы с Чарли планировали вместе отправиться куда-нибудь в новогоднюю ночь, но в итоге так и остались дома. Чарли сказала, что хочет заниматься любовью со мной в полночь, чтобы как можно лучше начать 2014 год, и я согласился.
Теперь она села и натянула длинную футболку.
— Я пойду в душ.
Я тоже сел.
— Ты что, сердишься на меня?
— Нет, конечно, нет, — раздраженно произнесла она. — Почему ты спрашиваешь об этом?
— Просто так, — я улыбнулся ей и невольно задумался о причинах столь внезапной смены ее настроения, наблюдая за тем, как она выходит из комнаты. Впрочем, я отмахнулся от тревожного чувства — это всего лишь моя паранойя. Харриет всегда говорила мне, что я слишком пристально слежу за ее настроением и пытаюсь изобрести проблемы, которых нет.
Я позвонил Саше. Она ответила после второго же сигнала, и мы договорились встретиться этим вечером.
— Ну как дела? — спросила Чарли, вернувшись из ванной, влажная, обмотанная полотенцем. — Что случилось с Сашей?
— Проблемы с парнем, судя по всему, — ответил я. — Она встречалась с парнем по имени Ланс. Он женат.
Чарли состроила гримаску.
— Безнадёга.
— Да, так и есть. Тем не менее… Я собираюсь встретиться с ней в семь вечера в Херн-Хилл.
Я взглянул на телефон: было только три часа.
Чарли развернула полотенце, чтобы высушить волосы, предоставляя мне возможность в очередной раз полюбоваться своим роскошным телом.
— Отлично, — сказала она, протирая волосы. — У меня тоже есть кое-какие дела. Погладить рабочую одежду, и прочее столь же увлекательное, — она тяжело вздохнула. — Сейчас соберусь и пойду.
Я потянулся к ней.
— Не спеши.
На мгновение она замерла в нерешительности. Затем откинула одеяло и скользнула ко мне. Ее влажные волосы холодком прошли по моей горячей коже, когда она прижалась губами к моему телу.
Прежде чем уйти, она обошла квартиру, снимая ее на телефон: смятую постель, кухню с пустыми бутылками от вина, раковину, заполненную мыльной водой и посудой, даже ванную.
— Что ты делаешь? — спросил я.
— Думаешь, я совсем чокнутая, а я просто хочу представить тебя здесь, когда не буду рядом с тобой.
— Что, среди всего этого беспорядка?
Она обняла меня и приготовилась сделать наше общее селфи.
— Скажи сы-ы-ыр.
Она сделала снимок, затем сказала, что ей нужно сходить в туалет на дорогу. Я сел и развернул газету, погрузившись в последние новости о серийном убийце-женщине, известной как Темный Ангел, которую признали виновной в убийстве двадцати трех пожилых людей. Там была ее фотография, сделанная парнем, который был главным свидетелем, — он оказался ее бывшим соседом. Он выражал надежду, что она будет гнить в тюрьме, а затем гореть в аду. Не в первый раз я порадовался, что мне повезло на приятных соседей.
