Комната была большая, с очень высоким потолком. Теперь было понятно, зачем понадобились дополнительные пол-этажа, которые он заметил еще с улицы. Солнечный свет проникал сюда с одной стороны через высокие окна в стене.
— Если просматривать фильмы здесь, то экономится время, — сказала она. — Мне кажется, здесь очень хорошо, а вам?
— Мне тоже так кажется, — ответил он, поворачиваясь к ней. — Могу я спросить у вас совета? Что мне выбрать?
Хелен Гордон слегка покраснела.
— Видите ли, — начала она, запинаясь, — у нас тут бытует мнение, что работать слишком близко к офису мистера Голдмана неразумно. У него есть что-то вроде привычки заглядывать через плечо…
— Понятно, — засмеялся Майкл. — Что ж, мне кажется, я буду вполне счастлив в этом здании. В любом случае мне понадобится еще место для одного-двух человек.
— Хорошо, — сказала она. — Ну а теперь, давайте подумаем, как вам обзавестись обстановкой. Идемте за мной.
Они снова вышли на улицу. Около маленькой двери здания, которое он принял за павильон звукозаписи, она нажала на кнопку звонка.
— Я познакомлю вас с Джорджем Хасуэем, — сказала она.
— Это художник-постановщик? — спросил Майкл. — Я думал, что он умер.
— Жив-здоров, уверяю вас, правда немного сдал в последнее время. Теперь он заведует костюмами и реквизитом. Мистер Голдман оставил на работе нескольких ветеранов. Похоже, они предпочитают это пенсии.
Дверь открылась, и высокий худощавый мужчина в годах пригласил их войти.
— Доброе утро, Хелен, — сказал он.
— Доброе утро, мистер Хасуэй. Хочу познакомить вас с Майклом Винсентом, который теперь будет работать продюсером у нас на студии.
— Я давний поклонник ваших работ, — сказал Майкл, пожимая руку старика. — Я особенно восхищался вашими композициями для «Хорошей погоды» и «Пограничной деревни».
Хасуэй просиял от радости.
— Как приятно это слышать! — у него был легкий английский акцент.
— Джордж, — сказал Хелен Гордон, — мистер Винсент решил занять старое здание смотрового корпуса. Вы не могли бы обеспечить его какой-нибудь мебелью? Мистер Голдман сказал, что у него должно быть все, что он пожелает.
— А как же, конечно, Хелен, — ответил Хасуэй. — С огромным удовольствием. Я всегда рад помочь новому продюсеру.
— Мистер Винсент, — сказала Хелен, — я оставляю вас на попечение Джорджа. Когда вы завершите дела здесь, возвращайтесь в административный корпус. К этому времени мистер Голдман должен появиться, он захочет лично вас приветствовать.
— Спасибо, Хелен, — ответил Майкл.
Она ушла, а Джордж Хасуэй пригласил Майкла следовать за ним. Он подвел его к другой двери и открыл ее.
Майкл вошел вовнутрь и замер. То, что он принял за павильон звукозаписи, оказалось огромным складом мебели и прочего реквизита, уложенного до потолка на стальных стеллажах.
— Похоже на сцену из «Гражданина Кейна», мистер Хасуэй, — удивленно сказал Майкл.
Джордж Хасуэй засмеялся.
— Да, может, и так. И, пожалуйста, зовите меня Джорджем.
— А вы меня — Майклом.
— Давайте побродим тут, и если вы увидите стол, или диван, или еще что-нибудь для вас подходящее, дайте мне знать.
Майкл медленно шел вслед за стариком по огромному зданию, обозревая семидесятилетнюю коллекцию кинопроизводства: мебель, картины, предметы искусства, шляпные вешалки, плевательницы, стойки баров из английских пабов и ковбойских салунов. В самом конце прохода его внимание привлек какой-то знакомый предмет. Вытянувшись вдоль стены, стояла восьмифутовая дубовая панель, украшая мраморный камин.
— Джордж, разве это не камин из кабинета Рэндольфа из фильма «Великий Рэндольф»?
— Верно, — Джордж радостно улыбнулся. — Как приятно встретить человека, который сумел его узнать.
— Мне всегда очень нравилась эта комната, — сказал Майкл. — Когда мне было лет двенадцать, я представлял, что живу в ней.
— Скажите, — заговорил Джордж, потирая подбородок, — вы предполагаете использовать для офиса длинную комнату?
— Да.
— Видите ли, весь кабинет здесь, на складе — стол, книжные шкафы и все остальное. Я думаю, эта обстановка как нельзя лучше подойдет для той комнаты, потребуются лишь небольшие работы. Как вы смотрите на то, чтоб я разместил это у вас?
— Вы могли бы это сделать?
— Конечно. Мистер Голдмен говорил, что вы можете взять все, что захотите.
— Это было бы просто чудесно, Джордж! Я буду там чувствовать себя, как сам Рэндольф.
— Считайте, что все уже сделано. Хотите, чтобы все остальные комнаты тоже были обставлены?
— Да, я скоро найму еще несколько человек.
— Что ж, если вы предоставите это мне, я выберу для других комнат все, что нужно.
— Большое спасибо.
Джордж подошел к телефонному аппарату на стене и стал набирать номер.
— Я прямо сейчас соберу свою команду, — сказал он. — В настоящее время мы не очень заняты, так что завтра все будет готово.
— Завтра? Так скоро?
— Ну, Майкл, — сказал Джордж Хасуэй, — это все-таки Голливуд.
Распрощавшись с Джорджем, Майкл направился к административному корпусу, дыша свежим воздухом и готовясь к первой встрече с Лео Голдманом на студии. Он миновал небольшой домик; из его открытых окон доносилась музыка струнного квартета, игравшего незнакомую Майклу мелодию. Он подумал было, что это запись, но когда остановился и заглянул в окно, то увидел трех пожилых мужчин и одну женщину, игравших на своих инструментах и совершенно поглощенных музыкой. Он продолжил свой путь к административному корпусу. «Это и в самом деле Голливуд», — подумал он.
В административном корпусе Майкла уже поджидала Хелен Гордон.
— А, вот и вы, — сказала она. — Мистер Голдман только что пришел. Давайте поднимемся к нему в офис.
Она открыла перед ним полированные двери красного дерева, на которые он сразу обратил внимание, и провела его через обставленную со вкусом приемную, где две молодые женщины с невероятной скоростью что-то набирали на компьютере. Постучав, Хелен открыла дверь и жестом пригласила Майкла войти в офис Лео Голдмана. Комната была достаточно велика, чтобы в ней поместился внушительный стол, пара кожаных диванов перед камином, роскошное пианино и стол для совещаний на двенадцать человек. Одна стена от пола до потолка представляла собой книжный шкаф с передвижной лесенкой. Лео Голдман сидел в большом кожаном кресле, положив ноги на стол, и разговаривал по радиотелефону. Взмахом руки он указал Майклу на одно из кресел и продолжил быстро говорить.
Майкл сел и стал изучать обстановку. Все предметы здесь были лучшими в своем роде, было видно, что их тщательно выбирали, стараясь сделать огромную комнату уютной и красивой.
Лео бросил телефон на стол, поднялся, чтоб пожать Майклу руку, и развалился на противоположном диване.
— Ну, как долетели?
— Спасибо, все в порядке.
— Ваши комнаты в «Бель-эр» вас устраивают?
— Замечательно, нам очень понравилось, но мы уже нашли квартиру в Сенчери-сити.
— Хорошо, быстрая работа; а кто это «мы»?
— Я и моя подруга, Ванесса Паркс.
Голдман кивнул.
— Вы уже переехали?
— Ванесса сегодня этим занялась.
— Завтра вечером на обеде мы с ней увидимся?
— Да.
— Хорошо, Аманда будет рада. Кстати, есть кто-нибудь, с кем вы хотели бы лично встретиться?
«Господи, неужели он может позвать кого угодно?» — подумал Майкл и проговорил нерешительно:
— Ну, много есть людей, с которыми я хотел бы поговорить.
— Назовите кого-нибудь.
Майкл подумал.
— Да! Я хотел бы встретиться с Марком Адером, — Майкл читал в «Таймс», что этот писатель сейчас в городе.
— Я посмотрю, что я смогу сделать, — сказал Лео.
— И еще я хотел бы встретиться с Робертом Хартом.
— Ну, наконец вы захотели встретиться с кинозвездой, как и все остальные, — со смехом сказал Лео. — Боб Харт только что вернулся, проведя месяц в Бетти Форд, — сказал он. — Не наркотики, так выпивка. Он не работал уже год.
— Если вы не считаете, что это хорошая идея…
— Нет, все в порядке; Боб мне нравится. Только вот его жену иногда трудно выдержать. — Он поднял трубку телефона на кофейном столике между диванами, нажал кнопку и заговорил:
— Хелен, пригласите Боба и Сью Харт завтра к обеду, номер у вас есть. И позвоните в Беверли-хиллс и выясните, дома ли Марк Адер, попросите его тоже прийти. Потом сообщите мне. — Он повесил трубку. — Если их не окажется в городе, придумайте, кого еще можно позвать.
— Вы очень добры ко мне, Лео, — сказал Майкл, и был искренен.
— Все в порядке, — Лео вытянулся на диване и забросил ногу на подушки. — Теперь давайте я вам расскажу про «Центурион». Вы, может быть, что-то уже слышали, но я все же расскажу вам.
