– Иисусе, боже мой, – вопила она, и ее голос проникал в мою квартиру сквозь отверстие около люстры. – Боже траханый, Иисусе!
Но у меня в тот момент было совершенно неподходящее настроение, чтобы ее выслушивать. Я уже знал, что лучше всего не попадаться на ее крючок и никак не реагировать на крики, потому как в противном случае она будет считать, что одержала победу, и не замолкнет все утро, а моя квартира так и останется в беспорядке.
– Эй, ты там внизу, ирландец! Ты бы получше следил за своими друзьями макаками!
Друзья макаки? Да пошла она! Зеб, Баррет и милая Конни… Я понял, что должен открыть крышку и выпустить пар. Откинув назад голову, я зарычал, как Тарзан:
– А ну, заткни свою проклятую пасть, безумная крыса!
Недолго думая, она тут же ответила:
– Проклятья не распространяются на безумных крыс.
– Заткнись, – завопил я, чувствуя, как напряглись все мои сухожилия. – Или, клянусь богом, я поднимусь и сверну тебе шею!
– У моих пенатов нет бога.
Наша перепалка привела меня в ярость, а теперь, когда Делано подцепила меня на свой крючок, она могла продолжать в том же духе несколько часов подряд.
– Чтоб ты сдохла, психопатка! Ну, давай, тебе давно пора на тот свет…
Мое лицо раскраснелось и было напряжено, и я понимал, что кричал не только на Делано, но все равно не мог остановиться.
– Вот именно, на тот свет. Мир станет намного лучше.
– Ты считаешь, что тот свет – самое подходящее место для сумасшедших, ирландец?
В ее голосе появились новые интонации, какие-то первобытные, как будто ей было уже все равно. Если честно, я и сам находился в похожем состоянии.
– Ты меня слышала.
Она ничего не ответила, это было удивительно и даже немного пугало. Эхо моего собственного голоса окружило меня, точно толпа привидений.
Если б я смотрел кино, в следующее мгновение случилось бы действительно что-то плохое.
Что она собирается делать? Что еще задумала? И почему эта идиотка бесконечно меня преследует?
Узнать ответ можно было только одним способом.
Что-то тяжелое ударило в потолок у меня над головой.
Четыре трупа? За один день? Круто.
Я помчался к двери, успев по дороге обогнуть перевернутый стул. Краем глаза заметил, что мои гости разобрали на части даже штангу. Обстоятельные ребята…
Я бросился наверх, перепрыгивая сразу через три ступеньки; меня подташнивало, сердце билось в груди, точно шарик в барабане лотереи.
Прошу тебя, господи, сделай так, чтобы я не опоздал. Проклятье, что еще она натворила?
Дверь Делано оказалась достаточно прочной, с парой дополнительных болтов, но в крови у меня бушевал адреналин, так что я выбил ее не мешкая. Инерция внесла меня внутрь, и я, тяжело дыша, перелетел через порог. Чувствуя, как в плече пульсирует боль, я боялся посмотреть и увидеть то, что мне совсем не понравится.
И тем не менее я посмотрел, на случай, если мне стали бы задавать вопросы про время, и увидел Делано, которая сидела на стуле с прямой спинкой, зажав сигарету в тонких пальцах. На полу рядом с ней лежала толстая книга. Я подумал, что это Библия.
– Привет, герой, – сказала она, выпустив кольцо дыма. – Ты мне должен дверь.
Какой же я идиот!
– Простачок, – добавила Делано, и я подумал, что это более точное слово.
В первый момент я собрался произнести гневную речь, но к тому времени, как сделал вдох, сообразил, что это бессмысленно. Забавная получилась ситуация, просто уморительная. Впрочем, не настолько, чтобы я стал смеяться.
– Могла бы дать мне передышку, – спокойно сказал я. – Если б ты знала, какой у меня выдался день…
– Я не спала всю ночь, слушала твоих дружков, – рявкнула она без тени сострадания.
Я впервые оказался так близко к Делано и понял, что она на пару лет моложе меня, со светлыми, длинными и прямыми волосами. Может быть, даже хорошей фигурой, хотя определить наверняка было невозможно, поскольку она куталась в махровый халат. А еще ее голубые глаза, обведенные сурьмой, таращились на меня так, будто их хозяйка обладала гипнотическим даром. Раньше я не замечал, что у Делано глаза кошки, как у Авы Гарднер[27] или Мадонны. Красивые, но опасные.
В ее квартире было до безумия чисто, но холодно, и я заметил дыру в окне, через которую внутрь врывался ветер.
Она заметила мой взгляд.
– Я разозлилась, – объяснила она. – Проклятая сацума.[28] Можешь поверить? Такую дыру проделала в стекле…
Слава богу, у меня появилось дело, и я отвел взгляд от ее завораживающих глаз.
Займись делом, солдат. И даже не думай о том, чтобы придушить эту женщину.
В армии солдат учат использовать руки по назначению. Если что-то ломается, это нужно починить, и нет никакого смысла ждать, когда пришлют замену. Ирландия далеко от Ливана, и даже если твоя посылка благополучно минует желающих по обе стороны прибрать ее к рукам, пройдет примерно полгода, пока она наконец до тебя дойдет. В моем подразделении служил парень, который починил старый радиоприемник с помощью деталей от стилофона Рольфа Харриса,[29] купленного на Минги-стрит. Прямо настоящий Макгайвер.[30] У меня с электроникой не слишком хорошие отношения, но с простым ремонтом по дому я справлялся.
Прищурившись, я изучил окно, потом отправился на кухню и принялся искать под раковиной что-нибудь подходящее.
– Эй, ирландец, ты что задумал?
Может, Делано решила, что я ищу мешки для мусора, чтобы завернуть в них ее тело?
Хорошо.
Жаль, что она не знает про мою потребность всех защищать… Ладно, возможно, я расскажу ей про это позже.
Под раковиной я не нашел ничего подходящего, чтобы заткнуть дыру, поэтому переключился на кладовку и обнаружил, что у Делано таблеток больше, чем у нью-йоркского наркоторговца, а количеству ящиков мог бы позавидовать крупный магазин нижнего белья.
«Бум-бум. Убийца из тебя, Дэниел Макэвой, никудышный, смех, да и только», – услышал я хихикающий голос Призрачного Зеба.
– Отвали от моих ящиков, ирландец.
– Не стоит волноваться на этот счет, миссис Делано, – рассмеявшись, ответил я.
– Да долбись ты в задницу!..
– С тобой? – поинтересовался я.
Я знаю, это прозвучало по-детски, но мне требовалась небольшая разрядка.
Большинство ящиков оказались полупустыми, поэтому я переложил содержимое одного в другой, вытащил первый и выбил одну доску. Она вышла легко, и я увидел ржавые гвозди, будто из крышки гроба.
«Держи свое воображение в узде», – сказал мне как-то Мориарти.
«Потому что оно усугубляет мою боль?».
«Нет, потому что оно у тебя дерьмовое».
«Я бы хотел почитать учебник, в котором это написано. Глава 6: Дерьмо в воображении и его воздействие на латентных говнюков».
Делано больше не стала спрашивать, что я задумал. Она просто сидела и курила, а кончик ее сигареты пульсировал алым и белым.
Если честно, я просто выпендривался, потому что вполне мог заклеить дыру скотчем, который нашел в ящике, но доска более точно передавала мое настроение, как сказал бы мой приятель. Я приложил ее к разбитому стеклу и забил гвозди в раму молотком для мяса, стоявшим в сушилке. Ветер из урагана превратился в легкий бриз. Совсем неплохо.
На этот раз миссис Делано была потрясена настолько, что застыла в молчании, точно статуя, лишь клубы дыма окутывали ее руку с зажатой между пальцев сигаретой.
– Позвоню своему приятелю, – сказал я, направляясь к двери, – он работает круглосуточно, попрошу его привести в порядок твою и мою дверь. До его прихода я бы посоветовал тебе сидеть тихо. Ты ведь не хочешь привлечь нежелательное внимание.
Несмотря на трудный день, спускаясь по лестнице, я улыбался. Из квартиры Делано не доносилось ни единого звука, даже едва различимого шороха.
До того как у меня появились причины беспокоиться о более серьезных вещах, я часто проводил целые дни, роясь в своем прошлом и пытаясь понять, почему я так сильно хотел сделать трансплантацию волос. Почему сияющая кожа черепа производила на меня столь тягостное впечатление? Я пролежал на диване достаточно долго, чтобы понять: корни подобных желаний должны брать начало в истории моей жизни.
Впрочем, я мог бы так ни к чему и не прийти. Мой отец умер до того, как успел полностью лишиться волос. Никогда лысый парень меня не избивал и не унижал. Не могу назвать лохматых героев, которым я хотел бы подражать, или с голыми черепами, в которых не хотел превращаться.
«Это в подсознании», – проинформировал меня Зеб однажды вечером в парке.
Мы распили на двоих пинту «Джеймсона» после того, как закрылись бары. Мое мощное тело с трудом поместилось на детские качели, а цепи так сжимали ноги, что они онемели. Должно быть, я был пьян.
«Поверь мне, Дэн. Что-то случилось».
Я знаю, что произошло. Зеб предложил мне выгодную сделку, начал показывать фотографии и мастерски сыграл на моем тщеславии.
