Ну и актер!
Роберт наблюдал за ней с видом оскорбленного достоинства, как будто виновата во всем она сама. Впрочем, Нина оставила без внимания это выражение, подошла к шкафу, вытащила из него целую охапку платьев и также свалила их на кровать. Куча была настолько велика, что грозила обрушиться на пол.
— Ты только за этим сюда и приехала? — спросил Роберт.
— Да.
— Тебе не хватит чемоданов.
— Тогда я воспользуюсь пакетами для мусора. И еще мне нужно забрать мои книги.
— Сегодня? Да у тебя их тут целые тонны!
— На этой неделе у меня будет масса свободного времени. Или ты забыл, что у меня сорвался медовый месяц?
— Будь разумной, Нина. Послушай, я знаю, что ты сердишься. Но, прошу тебя, не надо психовать.
— Хочу и психую! — крикнула она.
В следующий момент за их спинами раздалось чье-то негромкое покашливание. Оба удивленно оглянулись. В дверях спальни, глядя на Нину и Роберта чуть лукавым взглядом, стоял Сэм Наварро.
— Вас, полицейских, никто не учил, что нужно стучать в дверь, прежде чем войти? — рявкнул Роберт.
— Я стучал, — ответил Сэм. — Но мне никто не ответил. Кроме того, вы оставили входную дверь открытой.
— Вы нарушаете неприкосновенность жилища, — вспылил Роберт. — Вы в очередной раз заявились в мой дом без ордера.
— Ему не нужен ордер! — оборвала бывшего жениха Нина.
— Согласно закону у него должен быть ордер!
— Не должен, если я пригласила его сюда!
— Никого ты не приглашала. Он сам пришел в мой дом.
— Дверь была открыта, — повторил Сэм. — Я беспокоился за вас, — добавил он и посмотрел на Нину. — Было неразумно с вашей стороны, мисс Кормье, одной приехать сюда. Вы должны были позвонить мне, прежде чем уезжать из дома отца.
— Неужели я ваша пленница? С каких это пор? — пробормотала Нина и вернулась от шкафа к кровати с новой охапкой одежды. — Как вы узнали, что я здесь?
— Я позвонил вашей мачехе буквально через минуту после того, как вы уехали. Он предположила, что вы отправились сюда.
— И была права. Но я очень занята, как видите.
— Да, она умеет делать вид, будто занята, — проговорил Роберт.
Нина резко развернулась и смерила Роберта вопросительным взглядом:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я не единственный, кто во всем виноват! Чтобы разорвать отношения, требуются усилия обоих!
— Я не бросала тебя в церкви!
— Верно, но ты постоянно оставляла меня. Каждую ночь, много месяцев подряд.
— Что? Что-о-о?!
— Каждую чертову ночь я оставался здесь один! Я мог бы приходить домой и наслаждаться прекрасным ужином. Но тебя никогда не было дома.
— Я нужна была в больнице во время ночного дежурства. Я не могла, не имела права отказываться!
— Ты могла бы уволиться.
— Уйти с моей работы?! И чем бы, по-твоему, я стала заниматься? Изображать из себя счастливую домохозяйку перед человеком, который даже не может решить, нужно ли ему жениться на мне?
— Если бы ты любила меня, ты была бы счастлива.
— О боже! Поверить своим ушам не могу — ты делаешь меня главной виновницей всех бед! Значит, я тебя недостаточно любила?!
— Нина, мне нужно поговорить с вами, — вмешался в разговор Сэм.
— Не сейчас! — почти в унисон выкрикнули Нина и Роберт.
— Думаю, что тебе не помешает знать причину того, почему я повел себя так, а не иначе, — заявил Роберт, глядя на Нину. — Чтобы жить с тобой, требуется ангельское терпение. Так что вполне естественно, что я стал посматривать в другую сторону.
— «В другую сторону?» — Нина посмотрела на него так, как будто ей только что открылась некая истина. — Значит, была другая сторона.
— А как ты хотела?
— Я знаю ее?
— Сейчас это не имеет значения.
— Для меня имеет. Когда ты с ней познакомился?
Роберт отвел глаза:
— Давно.
— Как давно?
— Слушай, это совершенно не важно…
— Полгода мы с тобой планировали эту свадьбу. Мы с тобой. И ты ни разу не упомянул о том, что встречаешься с другой женщиной, так?
— Мне сейчас абсолютно ясно, что в данный момент ты не в состоянии рассуждать трезво. Пока ты не успокоишься, я не стану говорить с тобой на эту тему. — Роберт развернулся и вышел из комнаты.
— Я не способна рассуждать трезво?! — крикнула ему вслед Нина. — Да я сейчас трезвее, чем была шесть месяцев назад!
В ответ прозвучал хлопок входной двери.
«Другая женщина, — подумала Нина. — Ну как я сразу не догадалась! Я ничего не подозревала».
К горлу моментально подступил комок тошноты, и она опустилась на кровать. Одежда кучей полетела на пол, но Нина этого не заметила. Не замечала она и того, что плачет, что по ее щекам стекают и капают на блузку слезы. Ей было больно, и ничего больше она не чувствовала.
Она даже не заметила, как Сэм подошел и сел рядом.
— Он вас не стоит, Нина, — успокоил он ее. — Не надо из-за него так расстраиваться.
Лишь когда его рука осторожно коснулась ее плеча, она подняла голову и увидела, что он смотрит ей прямо в глаза.
— Я не расстраиваюсь, — ответила Нина.
Сэм нежно провел пальцами по ее мокрой от слез щеке.
— А я думаю, что расстраиваетесь.
— Нет, нисколько. — Нина разрыдалась и прижалась лицом к его груди. — Не расстраиваюсь, — прошептала она.
Она смутно ощутила, как его руки обняли ее спину. А затем он неожиданно еще крепче прижал ее лицо к своей груди. Сэм не проронил ни слова. Какой немногословный полицейский. Его дыхание согревало ей волосы, губы почти касались ее лба. Она даже услышала, как бьется в груди его сердце.
Так же часто, как и ее собственное.
Это ничего не значит, подумала она. Он просто проявил доброту и сочувствие. Успокаивает, как успокаивал бы любого, кто нуждается в утешении. Она точно так же поступает на работе в палате экстренной медицинской помощи. То была ее работа. А это — его работа.
И все-таки его участие было приятно.
Ей потребовалось усилие воли, чтобы высвободиться из его объятий. Отстранившись, она посмотрела ему в лицо — оно по-прежнему сохраняло бесстрастное выражение. Никакой страсти, никакого желания. Перед ней был слуга закона, умевший держать в кулаке свои чувства.
Нина быстро вытерла слезы. Она чувствовала себя глупо — все-таки мало приятного в том, что детектив Сэм Наварро стал свидетелем того, как они с Робертом выясняли отношения. Теперь он в курсе их дел, знает все — вплоть до самых мелких, унизительных подробностей. Ей было стыдно смотреть ему в глаза.
Нина встала и принялась подбирать с пола одежду.
— Не хотите поговорить об этом? — спросил он.
— Нет.
— А по-моему, вам бы не помешало. Человек, которого вы любили, любит другую женщину. Думаю, вам не позавидуешь.
— Отлично, мне нужно поговорить об этом! — разозлилась Нина и, швырнув охапку одежды на кровать, посмотрела Сэму в глаза. — Но только не с бездушным полицейским, которому на все просто наплевать!
Возникла долгая пауза. Хотя он все так же бесстрастно смотрел на нее, Нина угадала, что нанесла ему весьма болезненный удар. Впрочем, он был слишком горд, чтобы это признать.
Она покачала головой:
— Извините, ради бога, извините, Наварро. Я не хотела. Вы не заслуживаете таких слов.
— Вообще-то, наверно, заслуживаю.
— Вы просто делаете свою работу, а я набрасываюсь на вас. — Злясь на себя за опрометчивые слова, Нина села на кровать рядом с ним. — Я выплеснула на вас свои отрицательные эмоции, а сердита на саму себя. Как это я позволила ему внушить мне, будто действительно в чем-то виновата.
— Кстати, в чем виноваты?
— В этом-то все дело! Я не знаю, почему я должна чувствовать себя в чем-то виноватой. Послушать его, выходит, я им постоянно пренебрегала. Но я никогда бы не оставила моей работы, даже ради него. Я люблю свою работу.
— Он врач. Должно быть, ему тоже приходится много часов проводить в больнице. По ночам и в выходные.
— Большую часть выходных он тоже работал.
— Вас это обижало?
— Конечно нет. Это ведь его работа.
— И что? — Сэм посмотрел на нее, вопросительно подняв брови.
— Старые добрые двойные стандарты, — вздохнув, ответила Нина.
— Точно. Я бы не стал давить на жену, чтобы та ушла с работы, которую она любит, только для того, чтобы она готовила мне обеды и ужины и каждый вечер ждала моего прихода.
Нина посмотрела на собственные руки, лежавшие на коленях.
— Не стали бы?
— Это не любовь, это обладание. Собственнические инстинкты.
— Я думаю, что ваша жена — счастливая женщина, — мягко и задумчиво произнесла Нина.
— Я просто теоретически рассуждал.
Нина нахмурилась:
— Вы хотите сказать… вы имели в виду гипотетическую… потенциальную жену?
Сэм кивнул.
