Лу представила, как она плюет в его рожу, как пинает его ниже пояса. Надменная сволочь! Он, загибаясь, падает на тротуар и смотрит, как она быстро уходит, виляя симпатичной русской задницей, как ни в чем не бывало.
— Давай сыграем в «До и после», — предложил Паук, перемешивая фотографии, затем вытянул одну и показал Лу. — Это «до».
На фото — рыжеволосая девушка в солнцезащитных очках, струящемся зеленом платье в цветочек и сандалиях на тонких ремешках. Снимок сделан в торговом центре. Девушка разговаривает по мобильному телефону. На заднем фоне — люди, поднимающиеся на лифте.
— И «после». — Паук показал другой снимок.
На этот раз женщина обнажена и мертва. Она лежит на спине, руки скрещены на груди. Волосы кажутся неестественно яркими по сравнению с мраморно-белой кожей. Но самое страшное не это… Мертвая девушка лежит на точно таком же столе, как Лу!
Улыбаясь, Паук бережно сложил фотографии в конверт.
— Не нервничай так, Малышка. Знаю, о чем ты сейчас думаешь. Но ты ошибаешься. Глубоко ошибаешься! Я раздел тебя не для секса. Возможно, еще наступит момент близости. Но не сейчас. Не в этой жизни по крайней мере.
Его слова не укладывались в голове Лу. Она много слышала о всякой дряни, которая заводит извращенцев. Помочись на меня, одень меня в латекс, выгуляй меня на собачьем поводке. Но чтоб такое! Подобное ни с кем из ее знакомых не случалось.
Паук подошел к ней сзади и начал расчесывать пальцами спутавшиеся волосы, свисавшие со стола. Он вспомнил, как в детстве сидел в углу парикмахерского зала, пока маме мыли волосы. Она опускала их в раковину, а какой-то странный мужчина все время смеялся, энергично взбивая пену. Больше всего на свете маленькому мальчику хотелось поиграть с волшебными мыльными пузырями, которые, приземляясь на пол, лопались и превращались в блестящие лужицы. Но странный мужчина не разрешал, заставлял сидеть на стуле и говорил, чтобы он дал маме время немного отдохнуть от себя.
Паук запустил пальцы глубже в волосы Лу. Точно так же делал странный мужчина. Затем погладил ее лоб, будто протирая от мыльных пузырей.
— У тебя красивые волосы, Малышка. Тебе стоит о них лучше заботиться. Не пользуйся так часто лаком. Сделай модную стрижку. Ты ведь можешь иногда позволить себе маленькие радости?
Он нежно массировал ей виски и лоб, а затем снова сел на табуретку напротив. Темные мысли заползали в мозг. Мысли о том, как он исследует ее, когда она умрет, как кончит в прохладную глубь ее тела, как будет прижимать к себе, пока вся ее энергия не перейдет к нему.
Паук дотронулся до лица Лу.
— Ты любишь цветы?
«Что за черт! Люблю ли я цветы? Я люблю свободу. Я хочу на свободу. Отпусти меня, пожалуйста. Отпусти…»
Он пристально посмотрел на нее, сверля диким взглядом. И безумным голосом прошептал:
— Ты видела нильские лилии? Они прекрасны. Хрупкие, белые…
Лу никогда не видела обыкновенных лилий, не говоря уже о нильских.
— Однажды я покрою ими все твое тело. Я укрою тебя ими. И когда все забудут о тебе, забудут, что ты жила, я буду приносить тебе нильские лилии.
Паук развернулся и отошел немного, чувствуя, как желание волной поднимается внутри его.
Он хочет к ней сейчас.
Хочет ощутить волшебство обладания ею.
Да… владеть ею.
Поглотить.
Убить.
Но нет, Паук не позволит похоти взять верх. Пламя внутри не разрушит план. Он не поддастся. Он научился справляться со страстью.
Паук знал, как усмирить бушующую в венах кровь и избежать того, чтобы животная страсть в один миг охватила его.
Холодный пот покрыл все тело Лу Загальски. Теперь, когда шея свободна от петли, ей удалось повернуть голову. Мудак — в углу комнаты и не смотрит на нее. Оглядев комнату, Лу ужаснулась. Паника вновь захлестнула ее. Лу отчаянно начала дергать ногами, растягивать ремни на запястьях. Бесполезно!
Не только потолок покрыт черным пластиком. Каждый дюйм комнаты: стены и даже пол были обшиты этим материалом. Лу казалось, что она в мешке для трупов, в которые обычно складывают тела и отвозят в морг с места преступления.
Флоренция
11.15
Джек подождал, пока контролер проверит его билет и выйдет из вагона. И только тогда открыл документы дела, над которым работал Массимо Альбонетти.
Одного взгляда было достаточно, чтобы не на шутку занервничать.
В папке оказалось два толстых документа — один на итальянском, а второй — перевод на английский. Джек отложил оригинал на итальянском в сторону, сосредоточившись на английской копии. Дело начиналось с добротного краткого изложения, которое, похоже, собственноручно написал Массимо. Джек не узнал ничего нового. Там говорилось о том, что ему уже рассказала Орсетта, — по мнению итальянской полиции, преступление совершено опасным серийным убийцей, который представляет серьезную угрозу обществу.
Джек вернулся к началу документа, чтобы уточнить дату — последняя неделя июня. Взял оригинал на итальянском языке и, сравнивая его с переводом, понял, что читает конфиденциальную служебную записку, адресованную премьер-министру Италии. Несомненно, случай не простой. Кроме Джека, эта информация известна еще от силы десяти привилегированным лицам, которые получили право ознакомиться с делом.
К документу прилагалась фотография жертвы — молодой красивой девушки с длинными каштановыми волосами и карими глазами. Совиные очки ничуть не портили ее, наоборот, делали лицо еще миловиднее. Из отчета Джек узнал, что убитой девушке — Кристине Барбуяни — было двадцать шесть лет, и она работала библиотекарем в Ливорно, избегала шумных компаний, знакомые считали ее умной, застенчивой и начитанной. Кристина закончила исторический факультет и большую часть свободного времени проводила в Монтелупо-Фиорентино, недалеко от Флоренции, — участвовала в археологических раскопках древнеримского поселения. В результате раскопок обнаружили множество ферм, несколько первых заводов по производству вина, оливкового масла и хлеба.
И почему жертвами серийных маньяков всегда становятся хорошие люди? Почему к ним в лапы не попадают международные контрабандисты, педофилы и насильники?
Джек продолжил читать. В отчете приводились факты, схожие с делом блэк-риверского маньяка, о которых Орсетта говорила за завтраком. Изуродованные части тела Кристины в отдельных черных полиэтиленовых пакетах были найдены разбросанными на мили вдоль западной береговой линии. Так же поступал со своими жертвами блэк-риверский маньяк. Читая дальше, Джек выяснил, что по тому, где были найдены останки, можно предположить, что их сбрасывали в море с берега, а не с лодки. Это могла быть пристань, небольшой склон или скала. Ступни, голени, бедра, туловище, верхняя часть руки и предплечье жертвы оказались обнаружены в разных местах.
Джек перевернул страницу и почувствовал, как стынет в жилах кровь. Все части тела были по отдельности упакованы в пакеты и помечены, точнее, пронумерованы так, как это делают при вскрытии трупа. Не хватало лишь одной части — левой руки. Джек сразу же понял, что именно на это намекал Массимо. За всю карьеру он встречал только одного убийцу, оставлявшего себе подобный трофей, — блэк-риверского маньяка.
Бруклин, Марин-Парк
03.00
Паук проверил кляп и ремни, потом запер дверь подвала и поднялся на второй этаж отдохнуть.
Зайдя в спальню, он посмотрелся в зеркальную плитку на потолке, специально прикрепленную так, чтобы он мог видеть себя во всей красе, лежа на специальной кровати. Он называл зеркальную плитку «окном в небеса».
Паук выложил содержимое карманов на прикроватную тумбочку и, взяв мобильный телефон, зашел в «Меню». В «Галерее» выбрал «Посмотреть» и начал листать фото, сделанные двухмегапиксельной камерой мобильного. Две ночи подряд он фотографировал Лу Загальски, которая торговала телом, расхаживая на высоченных каблуках по Маленькой Одессе, привлекая внимание автомобилистов. Паук хотел изучить каждое ее движение, то, как она обслуживала клиентов одного за другим, опустошая их кошельки и оставляя совершенно обессиленными. Она — типичная женщина. Как все они, забирает деньги и уходит! Единственное ее отличие — Лу требуется на это всего двадцать минут, а не двадцать лет. Но результат тот же — она все равно уходит, как любая другая.
В мире Паука все по-другому, правда?.. От Паука тебе не уйти. Даже когда твое безжизненное тело покинет меня, ты все равно останешься жить внутри меня — ты будешь частью меня. Наши души сольются навеки.
Разглядывая фото Лу в телефоне, Паук задумался: что в ней, как и в других жертвах, напоминает умершую мать? Цвет волос? Да. Форма и цвет глаз? Похожи. Но на этом сходство заканчивается. Лу — распутная проститутка. Она не достойна умереть так же, как остальные. Но она идеальна для той смерти, которую придумал Паук. Не обыкновенное убийство, а особенное. Она прославится благодаря смерти!..
