Телефон снова зазвонил без двадцати десять. Джек взял трубку и сказал:
— Да?
— Майор Ричер? — спросил женский голос.
— Да.
— Знаете, кто я?
— Продолжайте говорить.
— В последний год службы вы вели занятия с курсантами.
— Правда?
— Тема: интеграция армейских и федеральных расследований. Я была слушателем на тех курсах. Разве вы не узнали мой голос?
— Продолжайте говорить.
— Что вы хотите, чтобы я сказала?
В тот момент Ричеру хотелось, чтобы она говорила и не останавливалась, потому что у нее был великолепный голос — теплый, немного хриплый, слегка с придыханием и намеком на близость. Ему нравилось, как он шелестел у него в ухе. Очень нравилось. Мысленно он представил его обладательницу блондинкой, лет тридцати пяти, не больше, но и не моложе тридцати. Вероятно, высокой и очень симпатичной. В общем, голос был просто потрясающий.
Но он его не узнал и сообщил ей об этом.
— Вы меня разочаровали, — сообщил ему голос. — Может, я даже немного обижена. Вы уверены, что не помните меня?
— Мне нужно поговорить с вашим командиром.
— Это подождет. Поверить не могу, что вы меня не помните.
— Могу я сделать предположение?
— Валяйте.
— Я думаю, что вы являетесь своего рода фильтром. Ваш начальник хочет знать, тот ли я, за кого себя выдаю. Если я скажу, что помню вас, то провалю испытание. Мы с вами никогда не встречались. Возможно, я жалею, что это не так, но мы не знакомы.
— Но я у вас училась.
— Неправда. Вы просто прочитали мое личное дело. Название курса придумали исключительно для общественного потребления. Его суть состояла в том, что следует делать, чтобы оттрахать федов[4], и ни о каком сотрудничестве с ними речь не шла. Если бы вы там присутствовали, вы бы про это знали.
— Отличная работа. — В голосе появился намек на улыбку. — Вы только что прошли тест.
— Итак, кто вы на самом деле?
— Я — это вы.
— В каком смысле?
— Я командир 110-го специального подразделения.
— Правда?
— Чистая.
— Потрясающе. Примите мои поздравления. И как вам?
— Не сомневаюсь, что вы и сами знаете ответ. Я сижу за вашим прежним письменным столом, в буквальном и метафорическом смыслах. Помните тот стол?
— У меня было великое множество столов.
— Здесь, в Рок-Крик.
На самом деле Ричер отлично помнил старой модели казенный стол, сделанный из стали, выкрашенной зеленой краской, по краям облупившейся до такого состояния, что сквозь нее проглядывал металл, уже тогда, когда он достался ему в наследство.
— Справа на нем имеется большая вмятина, — сообщил ему голос. — Говорят, она появилась там после того, как вы приложили кого-то головой к столешнице.
— Говорят?
— Что-то вроде народного сказания. Так это правда?
— Думаю, виноваты грузчики.
— У вмятины абсолютно круглая форма.
— Может, они уронили на него шар для боулинга?
— Лично мне больше нравится легенда.
— Как вас зовут? — спросил Ричер.
— Придумайте для меня имя, — сказал голос.
— Что?
— Пусть наш разговор останется неофициальным. Сочините для меня кодовое имя.
— Это личный разговор?
— На самом деле нет. Наша система показывает, что вы звоните из полицейского участка. Не сомневаюсь, что у них есть коммутатор и записывающие устройства.
— Ладно, продолжайте говорить, а я попытаюсь придумать вам подходящее имя, — сказал Ричер.
— Что вы хотите, чтобы я сказала?
— Почитайте телефонный справочник. Это поможет.
В голосе снова прозвучал намек на улыбку.
— А еще кое-кто утверждает, что вмятина на столе появилась от головы одного полковника. И не вызывало сомнений, что вы тогда очень сильно рисковали. Так все говорят.
— Аманда.
— Аманда? Отлично. Значит, так меня зовут. Если я снова вам понадоблюсь, позвоните по этому номеру и попросите позвать Аманду. А теперь — что я могу для вас сделать?
— В Южной Дакоте есть маленький городок, который называется Болтон. Он находится примерно посередине штата, в двенадцати или тринадцати милях к северу от автострады I-90.
— Я знаю, где он находится. Наша система выдала координаты. В данный момент я смотрю прямо на Болтон.
— Смотрите на него?
— На экране моего лэптопа, с помощью программы «Гугл планета Земля».
— Ну и жизнь у вас пошла, ребята, никаких проблем.
— Технологии, на самом деле, потрясающая штука. Итак, что от меня требуется?
— В пяти милях к западу от города находится заброшенная со времен холодной войны база. Мне нужно знать, что это такое.
— А вы сами не в состоянии определить?
— Я ее не видел. Да и вообще, судя по всему, смотреть особенно не на что. Вполне возможно, что там ничего и нет, но я хотел бы, чтобы вы проверили.
— А вы уверены, что это не пусковая ракетная установка? В обеих Дакотах их огромное количество.
— Местные парни говорят, что это не установка. Да и по описанию не похоже.
— Хорошо, не вешайте трубку. Я увеличила и приблизила изображение. Судя по последним данным, единственное, что находится к западу от города, похоже на тюремный лагерь. Пятнадцать домиков и более старое здание, два ряда по восемь строений. Плюс длинная прямая дорога, примерно в двух милях от него.
— Более старое здание похоже на дом?
— Сверху выглядит как самый обычный дом.
— Хорошо, но мне нужно больше.
— Вы хотите, чтобы я приехала в Южную Дакоту и отправилась взглянуть на него вместе с вами?
— Поскольку я тут застрял из-за снежной бури и мне совершенно нечего делать, это было бы просто замечательно. Но будет достаточно проверить документы. Они наверняка где-то имеются. Мне необходимо знать его размеры, цель и что оно собой представляет с точки зрения архитектуры.
— Позвоните мне ближе к концу рабочего дня.
Послышался щелчок, и голос исчез.
Было без пяти десять утра.
Осталось сорок два часа.
Адвокат припарковал машину на стоянке перед своим офисом и надел калоши. Он снял их снова, когда вошел в вестибюль здания, положил в пластиковый мешок для продуктов и вместе с портфелем понес к лифту. Секретарша, сидевшая в своей каморке перед его дверью, поздоровалась с ним, но он ей не ответил. Он еще не знал, доброе сегодня утро или нет. Просто протянул руку за письмами.
Их было восемь.
Три оказались самыми обычными внутриофисными сообщениями.
Четыре — вполне легальными юридическими письмами.
В последнем содержалась просьба встретиться в двенадцать часов дня с клиентом в тюрьме по очень срочному вопросу, имеющему отношение к делу номер 517713.
Некоторое время Ричер сидел один, затем вышел из комнаты и обнаружил Петерсона в пустом кабинете рядом с дверью в общий зал. В кабинете по центру теснились четыре стола, на стенах висели длинные горизонтальные доски для объявлений шириной примерно от уровня пояса и до головы. Петерсон прикреплял к ним вчерашние фотографии с места преступления. Мертвый парень, одетый во все черное. Снимки, сделанные с расстояния, крупный план. Снег на земле, на правом виске рана, нанесенная с огромной силой. Крови нет.
— Мы только что получили отчет патологоанатома, — сообщил ему Петерсон. — Уже не вызывает сомнений, что его убили не там, где обнаружили.
— Есть еще раны?
— Только синяки, полученные после смерти.
— В городе имеются неблагополучные районы?
— Некоторые хуже других.
— Вы проверили бары?
— А что там искать?
— Только что вымытые полы, подозрительные пятна…
— Ты думаешь, это была обычная драка в баре?
— В каком-нибудь не самом лучшем районе, но, вне всякого сомнения, не в зоне боевых действий.
— Почему?
— Что патологоанатом сказал про оружие?
— Круглое, довольно гладкое, возможно, обработанный на станке металл или дерево, может быть, водосточная труба или столбик от ограды.
— Ни то, ни другое, — возразил Ричер. — У столбиков от ограды и водосточных труб одинаковый диаметр, они слишком широкие, чтобы надежно взять в руку и хорошенько размахнуться. Я думаю, это бейсбольная бита. Найти биту зимой относительно непросто, поскольку они, как правило, лежат в подвалах, на чердаках или гаражах. Но иногда бармены держат их под стойками, чтобы очень быстро ими воспользоваться, если возникнет нужда. Не в благополучном районе, конечно. И не в зоне боевых действий, где, скорее всего, им потребовался бы пистолет.
Петерсон слушал его молча.
— Где любят выпивать охранники из тюрьмы? — спросил Ричер.
— Ты думаешь, это один из них?
— Чтобы станцевать танго, нужны двое. Тюремные охранники привыкли к дракам и буйству.
Петерсон помолчал секунду, потом спросил:
