Я кивнула в знак согласия.
- Да. Конечно. Прости.
Мягко схватив мой подбородок пальцами, он поднял мое лицо.
- Не извиняйся.
Словно капризный ребенок, я пожаловалась на его отсутствие:
- Где ты был прошлой ночью? Я знаю, это глупо, но мне нравится, когда ты лежишь рядом со мной. Так я могу почувствовать себя в безопасности.
Пару минут он смотрел на меня, несколько разных эмоций промелькнуло в его взгляде, прежде чем он наконец-то ответил:
- Не задавай мне вопросов, Зверушка. Это недопустимо. И ты никогда не в безопасности.
Я была поражена его странными словами. Мои мысли сразу же вернулись в прошлое.
- Билли понял, где я? - задыхаясь, я прикрыла рот рукой, прежде чем добавить, - он знает, что это был ты? О, боже, Джуд. Что если он...
- Тссс, - его палец опустился на мой рот, заставляя замолчать. - Билли ничего не нашел. Ни меня, ни тебя. Прошлой ночью я был в твоем ресторане, проверял, ищет ли он тебя.
- Ох, Джуд. Это опасно!
Пальцами он жестко сжал мой подбородок.
- Стоп. Не трать время на беспокойство обо мне. Я сам могу о себе позаботиться.
Слезы выступили на моих глазах, и он отпустил мой подбородок, наконец-то поняв, что причинил мне боль. В его взгляде что-то промелькнуло, но я не определила, что именно.
- Мне нужно идти на работу, - игнорируя меня, он встал с кровати и сразу же отошел. - Моя мама оставила немного еды на кухне. Я захвачу тебе кое-что из выпечки и сэндвичей. Пока ты спала прошлой ночью, я наполнил твой мини холодильник. Этого должно хватить до тех пор, пока я не вернусь. Возможно, сегодня вечером получится приготовить что-то вместе. Что скажешь?
Я кивнула, мне не нравились внезапные переключения в его характере. Он переходил от доброты и открытости к холоду и деловой манере разговаривать. Я его расстроила?
Джуд повернулся, коротко кивнул и вышел за дверь, прежде чем я смогла бы его об этом спросить.
***
Замок на двери снова щелкнул, и его приход означал, что наступила ночь. Насколько он задержится со мной на этот раз?
Это странно. Несмотря на то, как сильно болело мое тело, я хотела, чтобы он касался меня, демонстрируя, что я для него нечто большее, чем просто жалкая женщина, которую нужно защищать. Я была сильной, по своему, но не знала, как сказать ему об этом.
- У тебя был хороший день?
Убирая с лица выбившиеся волосы, я улыбнулась ему так сладко, как могла, учитывая воспаленный багровый синяк, по-прежнему украшавший мое лицо.
- Да, - я рассмеялась, не желая признаваться, чем занималась весь день. - По телевизору был марафон классического кино. Я смотрела "Унесенные ветром" и "Касабланку", - чувствуя, как краснеют мои щеки, я сказала. – Вообще-то ты немного напоминаешь мне Рэтта Батлера.
Выражение его лица стало странным, когда я это сказала. Я открыла рот, чтобы объяснить, но он засмеялся, прерывая меня.
- Ты бы хотела, чтобы я забросил тебя на плечо и утащил наверх? Честно говоря, дорогая, я не парюсь, - передразнил он, шутя.
Мое смущение усилилось.
- Я... Я не имела в виду, что-то такое...
Сидя на кровати, он погладил мою щеку тыльной стороной пальцев.
- Не могу дождаться, когда увижу румянец на твоей выздоровевшей, не обезображенной синяками коже.
Мое сердце упало. Мне было неловко из-за травм.
- Хотела бы я, чтобы ты никогда не видел меня в таком состоянии, как сейчас.
- Я видел такое раньше. Много раз. В ресторане у тебя никогда не получалось хорошо скрывать свои травмы, как бы не старалась.
Звучало так, словно он отчитывал меня. Не знаю, хотел ли он причинить мне боль своими словами, но это возымело эффект. Для человека, демонстрирующего так много тепла, было потерей вернуться к личности с холодным, горьким характером бизнесмена.
- Пойдем готовить ужин? Я купил стейк. Надеюсь, тебе это по вкусу.
Холодные голубые глаза смотрели прямо на меня, и из-за кома в горле я не могла говорить. Кивнув в ответ, я оттолкнулась от подушек, на которых, сгорбившись, сидела, и последовала за ним на кухню.
- Садись за баром. Хочешь заняться приготовлением салата?
- С удовольствием.
Посылая ему фальшивую улыбку, я отсортировала овощи, которые он поставил передо мной и начала резать их ножом, оставленным на столешнице.
Он завис над другой разделочной доской, встроенной в цементную стойку на противоположной стороне бара. Не знаю почему, но, когда он был занят разделыванием мяса на половинки, я больше обращала внимание на его движения, чем на свои. Я продолжала бездумно нарезать, но что-то в том, как он работал с ножом, впечатлило меня. Его движения были быстрыми и плавными, словно у хирурга или шеф-повара. Мой нож соскочил с нарезаемого огурца, и острая боль опалила палец.
- Черт!
Посмотрев вниз, я поняла, что отрезала кончик пальца. Кровь полилась из раны, горячая и густая. Джуд замер на месте. Посмотрев выше, я поймала его взгляд, это была смесь жара и гнева.
Он бросился действовать, обогнул стойку, схватил меня за руку и стащил со стула.
- Держи руку над головой, чтобы сдержать кровотечение, – с его губ со злостью срывались резкие слова. - Как ты могла быть такой невнимательной?
Слезы вырвались из моих глаз, и я вернулась к состоянию девочки для битья, которой была с Билли, сразу извиняясь и пытаясь отстраниться от страха, что он ударит меня.
Его хватка была сильной, он потащил меня через кухню к раковине, включил кран с холодной водой и засунул мою руку под ледяные брызги. Не отворачиваясь, я смотрела, как кровь стекала в раковину, превращаясь, по мере разбавления водой, из красного в розовый.
- Держи свою руку здесь. Я схожу захвачу некоторые медикаменты. Не двигайся.
Рявкая свои инструкции, он даже не удосужился взглянуть на меня.
Я стояла неподвижно, пока он не вернулся. Подойдя сзади, Джуд прижался грудью к моей спине. Обхватив меня руками, он взял мою ладонь, надавливая достаточно сильно, чтобы остановить поток крови, и перевязал рану.
Я была потеряна в его тепле, стыд от того, что я порезалась, приморозил меня к месту. Мне бы не следовало наслаждаться этим моментом, не следовало воспринимать его близость, как нечто большее, чем просто желание позаботиться о моем порезе. Однако, так хотелось верить, что он держит меня близко, потому что желает. Но это была глупая мысль.
Зачем мужчине, у которого и так есть все, такая девушка, как я?
У меня ничего не было. Ни дома, ни работы, ни семьи или друзей. Я позволяла людям оскорблять себя. Не была сильной или надежной, и поэтому у меня не было ничего, что можно было бы предложить.
Закончив перевязку раны, он отступил.
- Иди, садись и закончи. Будь осторожна с ножом, Зверушка.
Заняв свое место, я попыталась объяснить:
- Мне жаль. Я не обращала внимания на то, что делала. Я была поражена твоими навыками...
Он посмотрел на меня.
- Моими навыками?
- С ножом. Я подумала, есть ли у тебя практика работы шеф-поваром или что-то подобное.
Мои слова стихли. Я никогда не видела его настолько сердитым.
- Просто режь овощи, Зверушка.
Отделавшись от меня своими холодными словами, он вернулся к нарезанию мяса и добавлению приправ. Когда он бросил его на горячую сковороду, та зашипела, и комнату наполнил запах розмарина и тимьяна.
Я закончила готовить салат и молча ждала, что он снова со мной заговорит. Этот момент так и не настал. Мы съели обед без единого слова, и я боялась даже похвалить его стейк. Хотя он и был восхитителен. Чему я, по правде, не была удивлена. Он был человеком, одаренным в любой области, какой бы ни занимался.
Закончив есть, Джуд взял тарелки со стола и бросил их в раковину. Несколько минут он стоял молча, опустив голову, будто был в раздумьях. Напряжение между нами было насыщенным и неловким, но я оставалась сидеть на стуле, чувствуя, что мне следует подождать его инструкций, прежде чем сдвинуться с места.
Его аура держала меня в состоянии покорности, он был властным, а я была только рада отпустить весь контроль.
- Я собираюсь отправить тебя назад в твою комнату, Зверушка. Хочу, чтобы ты приняла душ и поспала. Вечером у меня довольно много работы. Не уверен, когда смогу вернуться.
Я ненавидела то, что расстроила его так сильно. Весь день я с нетерпением ждала того времени, которое мы проведем вместе и, как обычно, сделала что-то, что все испортило. Мое беспокойство росло в ожидании того, что, как только я выздоровею полностью, Джуд скажет мне уйти, не заботясь о том, что Билли попытается убить меня, как только доказательства его насилия поблекнут на моей коже.
После того, как он проводил меня в комнату, я села на кровать и взглянула на него. В его выражении не было ни эмоции, ни намека на мысли, роящиеся в его голове. Я чувствовала, что была одна в комнате, хотя он и стоял здесь, глядя на меня.
