А если не откроется, то это тоже будет знак, благодаря которому он сможет понять, как глубоко заблуждался относительно своего места на лестнице, уходящей ввысь, – и тогда он смирится, успокоится, и никто никогда больше не услышит от него ни слова, ни полслова.
Ужин принес тот же человек, что приносил обед: среднего роста, среднего возраста, с пустым, будто стесанным рубанком лицом, с манерами истукана, без голоса и, казалось, без плоти. Егор поел, думая о том, что силы ему пригодятся, и принялся ждать. Чтобы скоротать время, он включил телевизор, выбрал канал о животных и под его невинное бормотание задремал, найдя наконец отдохновение от снедающих его мыслей, которые упорно прорывались сквозь все заслоны, возводимые им на их пути.
Но дремать пришлось недолго.
Почувствовав, что в комнате стало как будто темнее, Егор открыл глаза – и снова инстинктивно вжался в постель. Над ним нависала глыба Дикого. «Без очков», – отметил Егор, на всякий случай не шевелясь.
Какое-то время они смотрели в глаза друг другу, затем Егор разлепил губы:
– Как сестра?
Дикий улыбнулся, и оказалось, что улыбка у него вполне человеческая и даже приятная. Только было видно, что делать он это не очень привык и что это был отсвет от того, что грело его глубоко упрятанное сердце и что составляло суть его беспросветной жизни обреченного быть бездушной машиной.
– В порядке, – прошептал Дикий.
Он погасил улыбку, но в его глазах осталось выражение ласковости и какой-то безграничной нерассуждающей преданности, которую Егор уже целиком мог отнести на свой счет и которая несколько его озадачила.
«Только этого мне не хватало, – подумал он. – Собственный Кинг-Конг в качестве телохранителя – что может быть лучше? Но как потом от него отвязаться? Ах да, он же погибнет…»
У Егора сжалось сердце. Но выбор был сделан. И сделан не им.
– Операцию сделали? – спросил Егор, подымаясь.
– Сделали. Было все, как ты сказал.
Егор кивнул и отвернулся. Его смущал взгляд Дикого.
– Врачи сказали, что это чудо, – сказал Дикий. – Ну, когда достали зубочистку.
– Они могли тебе не поверить, – заметил Егор.
– Ну! – возразил Дикий. – У них не было выбора.
Он похлопал себя по пиджаку.
– Понятно, – кивнул Егор. – Но ты рисковал, поверив мне.
– У меня тоже не было выбора. Сестра умирала. Они сказали, что у нее нет шансов.
Дикий покрутил своей крошечной головой, хотя крошечной она казалось скорее из-за громадности плеч.
– Эта зубочистка… Она пропиталась водой, и приборы ее не видели. Они не могли понять причину, а все было так просто. А она едва не умерла. – Дикий посмотрел на Егора. – Но ты как увидел?
В голосе Дикого было столько же недоумения, сколько и благоговения, и Егор ощутил, как в нем подымается неведомое прежде чувство. Но он тут же придавил его и бодро перевел разговор на другое:
– Неважно. Говори свое «спасибо» и проваливай. Мне пора готовиться ко сну.
Дикий замер.
– Ты что, – сказал он.
– А что? – спросил Егор, садясь на постель.
– Не надо так. – Голос Дикого дрогнул. – Я не животное. И все знаю. Ты ведь не врал, когда говорил, что я погибну?
Егор понял, что уже ничего не изменит. Чему суждено сбыться, то произойдет. И все же он хотел точно знать, что не он стал виновником грядущей смерти – еще одной, увиденной и обозначенной им.
«В сущности, я всего лишь обменял одну жизнь на другую, – подумал он. – В знаменателе остается та же цифра. Возможно, именно это от меня и требовалось».
– Нет, – сказал он, – не врал.
– Хорошо, – наклонил Дикий голову.
Он замолчал.
– Если ты погибнешь, кто позаботится о твоей сестре? – спросил Егор.
– Моя смерть стоит ее жизни, – проговорил Дикий, словно в унисон мыслям Егора. – Она в безопасности. И о ней будет кому позаботиться.
Он снова улыбнулся, открыто и просто, как улыбнулся бы другу.
– Идем?
Егор поколебался еще мгновение, невольно любуясь им.
– Идем.
Улыбка канула куда-то в глубины души Дикого – он словно наглухо спрятал ее от посторонних. И движения изменились, будто в нем что-то переключили.
– Держись за мной, – бросил он, мягко ступая к двери.
– Хорошо, – откликнулся Егор.
Дикий отворил дверь, выглянул в коридор и поманил его за собой:
– Пошли.
Егор, прячась за спиной Дикого, как за вставшим на дыбы автомобилем, вышел в коридор и двинулся вслед за ним. На ходу Дикий произвел короткое движение, и Егор увидел, как в его громадной руке повис пистолет с навинченным на дуло длинным, в две длины ствола, глушителем. Пистолет был прижат к бедру, прячась в складках брюк, и со стороны не был заметен.
Они прошли с десяток шагов, затем рука Дикого, на которую поневоле косился Егор, взметнулась вверх, и послышались два металлических щелчка. Одновременно его другая рука протянулась назад и приостановила Егора.
Тот услышал впереди какой-то шум и выглянул из-за спины своего провожатого. На полу впереди лежали два трупа в одинаковых серых костюмах. Охранники.
– Идем, – сказал Дикий, убирая руку.
Они двинулись дальше.
На ходу Дикий обернулся, двигаясь так, чтобы все время прикрывать собой Егора. Он был словно линкор с плывущим под защитой его бортов катером. Последовал новый взмах руки, щелчок затвора – и Егор, глянув назад, увидел еще одно сползающее на пол тело в сером костюме.
– За мной.
Дикий мог бы этого и не говорить. Егор теперь и сам нипочем не отстал бы от него. Правда, ему несколько претили методы Дикого. Но выбирать не приходилось, и плену он предпочел некоторые моральные издержки, решив, что потом разберется с укорами совести, если таковые станут его донимать особенно сильно.
Дикий между тем быстро продвигался вперед. Они прошли мимо двух убитых охранников и свернули налево.
– Ты куда это? – послышался возглас впереди.
Несколько стремительных шагов, за которыми Егор едва поспевал, взмах руки – и знакомые щелчки. Но на этот раз Дикий немного сплоховал. Послышался вой сигнализации, и со всех сторон замигали красные фонари.
– Бежим! – рявкнул Дикий.
Они припустились бегом. Добежав до будки охраны, из которой вывалился мертвый охранник, Дикий подхватил левой рукой его автомат системы «Скорпион» и двинулся дальше.
Егор понял, что сейчас здесь будет жарко.
– Лифты блокированы, – сказал Дикий. – К лестнице!
Они побежали к лестнице черного хода. И почти сразу раздались выстрелы. Пули зашлепали в стены, полетела штукатурка, послышался визг рикошетов.
Дикий спиной вдавил Егора в дверной проем и взметнул обе руки в стороны. Загрохотал автомат убитого охранника, в котором едва различались щелчки пистолета. Дикий быстро поворачивал голову вправо-влево, стреляя по невидимым Егору целям. Впрочем, тот и не смотрел, стараясь стать как можно меньше, а в идеале превратиться в одно целое с дверями, к которым его прижимала туша Дикого. Он уже прощался с мыслями о свободе, поскольку не представлял себе, что такая огромная мишень, как его провожатый, может долго оставаться непораженной.
Но через несколько секунд все стихло, а Дикий все еще стоял на ногах. Видимо, он делал что-то чуть более правильно, чем стреляющие в него охранники, ибо, выйдя из дверной ниши, Егор увидел с обеих сторон лежащие трупы общим числом не менее шести, в то время как на Диком не было ни царапины.
– Вперед, – послышался приказ.
Егор молча повиновался, начисто забыв об угрызениях совести. Ибо в этой мясорубке они запросто могли стать покойниками, и только невероятное мастерство Дикого позволило им избежать сей незавидной участи.
Впрочем, праздновать победу еще было рано.
Они выбежали на лестничную клетку и устремились вниз. Причем Дикий так быстро перебирал своими слоновьими ногами, что Егор, как ни проворен он был, не говоря уже о двойной разнице в весе, не мог угнаться за ним и все время отставал.
– Быстрее, – изредка поворачиваясь, просил Дикий. – Быстрее. Они сейчас будут здесь.
Егор молчал, стараясь изо всех сил.
Вдруг внизу что-то застучало.
Дикий так резко остановился, что Егор со всего маху влетел ему в спину. Но тот этого даже не заметил.
– Стой здесь, – сказал он, отстраняя Егора к стене.
Тот, уже пообвыкнув, вжался в стену, в то время как Дикий осторожно придвинулся к перилам.
Топот снизу приближался. Егор закрыл глаза, вспоминая свои видения.
– Их пятеро, – подсказал он Дикому.
Тот кивнул, не поворачивая головы, и вдруг бегом кинулся вниз.
Через несколько секунд застучали выстрелы, одиночные и очередями, в которых Егор уже не мог разобраться. Кажется, кто-то закричал, но этот крик был тут же перекрыт еще более ожесточенной стрельбой. Если бы Егор не знал, что Дикий найдет предсказанную ему участь несколько позже, он бы нипочем не поверил, что тот останется в живых в такой бойне.
Но вот в образовавшейся тишине колоколом прогудел знакомый голос:
