— Сначала мои мыслители собрали по банде всю нужную информацию. Вычислили крота. Им-то нетрудно, они, в отличие от ментов, могут всех подозревать, а не только кого приказали сверху. Одновременно я определился с кандидатом в будущие начальники.
Ну и настал день, когда дорожные жулики подготовили свою операцию, а мы — свою. Тут еще совпадение, приятное и ожидаемое, в области оказалась съемочная группа федеральных «Вестей». В своих ребятах я был уверен, поэтому от меня телевизионщикам передали: между шестью и восемью вечера на 450-м км ждет их суперский сюжет. Они поворчали, но покатили к месту будущего происшествия. Я лично связался с Андреичем и говорю: бери побольше экипажей и гони на 450-й км: там мои ребята как раз вяжут «фургонщиков».
Пока шли телефонные переговоры, все и закончилось. Фура с товаром, где надо притормозила, подсадная фура с моим десантом откуда надо вышла и заменила живца. Жулики к фуре подкатили, а там вместо контейнеров сидят парни в брониках и не с пневматикой в руках. Сказали, один раз и громко: «Зимовецкая охрана» — все, бандиты как стояли, так и рылом в снег. Народ-то взрослый, понял, что второго предупреждения не будет, а ментовских ограничений у моих ребят нет. Кто-то развернулся, погнал, только трасса, само собой, перекрыта с двух сторон — километр до, километр после. А броситься ножками в наш зимний лес — на такое ни один отморозок не решится.
Короче, повязали всех, причем со стволами, да же с такими, что по «мокрухам» проходили. Я еще раз позвонил телевизионщикам, рассказал, что они увидят, а под конец такую мыслишку подбросил: с чего же это такие профессионалы, как Андреич, на таких низких должностях киснут? Телевизионщики потом в эфире так, чуть ли не слово в слово, и сказали.
Ну и дальше как по заказу: съемочная группа подъехала на пять минут позже ментов и сняла, как бандюков рассаживают по машинам. Так и родился сюжет про «ликвидацию банды, в течение года терроризировавшей федеральную трассу».
Губернатору эта история понравилась — его самого из Москвы за эту проблему на трассе клевали, не только ментов. Так что и он постарался, чтобы Андреича сделать начальником РОВД. Поартачился немножко начальник ГУВД по области. Но ему позвонил один из моих сотрудников, кстати, бывший опер, и спросил: «С чего это племяш твоего зама, который из аналитического отдела, как дорожную банду взяли, так в бега и подался? Не видишь причинно-следственную связь? Если не хочешь, чтобы всплыли записи этой связи, тогда не выпендривайся и сделай так, чтобы профессионал занял достойное место».
Так Андреич и стал районным шерифом. Ментовские поборы прекратились. Легче стало и с чиновниками. Они быстро поняли: в Зимовце тебя самого возьмут на первой же взятке. Пришлось учиться работать честно. Чиновникам легче — у них базовая зарплата высокая, а милиции подкидываем из районного бюджета. Плюс разные бонусы, вроде жилья с хорошим гарантированным кредитом — с банком тоже договариваемся. Но если со скандалом уходишь, все отбирается. Так что сотрудники за свои места держатся и за порядком в городе следят.
— А чем занялись ребята из «Зимовецкой охраны» — спросила я.
— Нашли чем заняться. Кто молодежь тренирует — наш спортивный молодняк в разных дисциплинах первый не то, что в области — на Северо-Западе. Кто избрался в депутаты, кто в аппарате главы района работает. Если офицер за пять лет после отставки не спился, значит, уже не пропадет. Но если нужно мозги вправить кому-нибудь, кому охота побеспредельничать, то ребята всегда в строю.
— Это как в случае с Грачом?
— Ага. И не только. У меня принцип: пункты по продаже паленки, наркоты и приема металлов вывожу на корню. В основном милицией, но иногда обхожусь без нее. Нельзя проедать самих себя, такой мой принцип.
* * *
— Столбов М. В. — вор, приватизатор, спонсор боевиков и несогласных, половой извращенец. Надеюсь, вы это понимаете?
May это прекрасно понимал, как можно такое не понимать? Его, собственно, и пригласили за то, что он профессиональный пониматор начальственной неприязни. Тем более ему, как следователю давно известно: в любой шутке истины значительно больше, чем кажется.
Он даже заранее начал ощущать искреннюю неприязнь к незнакомому Столбову, пусть впервые увидел его фото и услышал несколько стандартных биографических фактов. Надо же так довести человека!
— Действовать вам, Вячеслав Генрихович, надо решительно и быстро. Отправляйтесь в Зимовецкий район уже завтра. Кстати, сейчас в той области находится наш уважаемый Президент. Считайте ваш визит не менее значимым.
May улыбнулся, оценивая шутку.
Между тем собеседник достал мобилу. Нащелкал номер:
— Вечер добрый. Алексей Валерьевич? Да, это я. Помните наш утренний разговор? Послезавтра в ваших замечательных краях будет следователь по особо важным делам Вячеслав May, прошу любить и жаловать. А главное — оказывать всестороннее содействие в его работе. Он на месте вам все объяснит. Нет, уровень не областной. Так, в одном районе один маленький прыщик надо ампутировать быстро и безболезненно. Хорошо, что поняли. Заранее спасибо!
— Это областной прокурор, — заметил собеседник, — Так что содействие будет вам оказано на достаточно высоком уровне. Любые поиски в архивах, любые следственные действия, силовое сопровождение — словом, если надо, будет все. Не просите поддержки — требуйте. И в случае даже намека на отказ звоните мне.
May, доевший котлету, сначала кивнул, но, понимая, как начальство любит словесные подтверждения, добавил:
— Так и буду действовать.
— Очень хорошо. И еще запомните вот что. Меня не интересует судьба бизнеса г-на Столбова. Он может перейти в чьи-нибудь руки, может издохнуть — в любом случае не стану ни смеяться, ни грустить. Но мне важно, чтобы сам г-н Столбов сел. Не сомневаюсь, за что найдется. Это ваша основная задача. Я верю, справиться с ней вам по силам.
Ужин был окончен. Официант принес на серебристом блюдечке бумажку, собеседник быстро, почти не глядя, расписался. «Ну да, я бы удивился, если бы он достал кошелек», — подумал May.
Но без налички не обошлось.
— Не хочу, чтобы у вас были проблемы с командировочными. Думайте только о работе, а чтобы не думать о деньгах…
May сказал «спасибо», принимая конверт с приятно шуршащей начинкой. «Если тысячи — уже хорошо. А уж если пятерки есть…»
Еще он подумал, что по нынешним временам с модой на коррупционную борьбу, так вот перебрасывать деньги поверх стола, можно лишь при наличии очень четкой уверенности. Не влетят в эту комнату его коллеги, не защелкнут стальные браслеты на ручонках взяткодателя, не запишут на камеру его испуганную болтовню: денежки, мол, не мои, да и сам я здесь не знаю, как оказался. Похоже, он, May, как в сказке про собаку, искавшую зверей-покровителей, нашел существо, которое никого не боится. Точней, эта сильная бестия сама нашла его и ждет хорошо исполненной работы.
Домой May ехал на такси. Пусть такое любопытство и противоречило азам безопасности, не утерпел, запустил по дороге руку за пазуху, вытащил конверт и проверил.
Бумажки были пятитысячными. Все.
* * *
— А как же вы смогли отгружать вашу лесопильную продукцию по льготному тарифу?
— Занятная история. Помогли Северной дороге. Познакомился с замом в вагоне-ресторане, когда, уж не помню, по какому делу, ехал из Москвы. Разговорились на тему, вменяемый у нас народ или нет. Он, в качестве примера, поделился своей проблемой.
Тянут железнодорожную ветку по соседству в Коми. На пути три жилых дома. Два расселили, третий — ни в какую. Уговаривали дедка, он с двустволкой ночевал, грозил до Страсбурга дойти. Товарищ этот с дороги, молодой, правильный, в Англии учился. Но злится… «Не в моих, говорит, правилах, задушил бы престарелое быдло. Человек людям вредит и понять этого не хочет».
Поспорил я с товарищем-железнодорожником: решу проблему за три дня. Проиграю: на пять лет ему в пользование мой охотничий домик — я ему сделал презентацию на ноутбуке, так что парень загорелся. А если моя возьмет, пять лет его дорога возит мои грузы по льготному тарифу.
— И как вы решили?
— Очень просто. За день мне отыскали дочку этого упорного дедка — жила в Сыктывкаре одна, в коммуналке, в разводе. Я купил ей квартиру на окраине, рядом речка и лесок, но поставил условие: жить с папашей, и никак иначе. На счет в Сбербанк сто пятьдесят тысяч положил. Все за два дня. На третий вместе с дочерью, нотариусом и всеми документами явился к дедку в его лесную халупу. Говорю ему: вот тебе двенадцать часов на размышления. Квартира уже куплена, дочь — свидетель. Хочешь — переезжай. Нет — никто тебе больше ничего не предложит. Да и дочь твоя вернется обратно в коммуналку. Он час с дочкой проговорил и согласился.
