Клайв сочувственно хмыкнул:
— Побольше гуляй, и все пройдет. Через пару дней все станет ясно.
— Два дня?
— В крайнем случае через неделю.
— Еще неделя?
Стречи с плеском села в ванной — и, если бы Клайв видел, как с ее груди стекают капельки воды, он, может быть, дважды подумал, оставаться ли ему в Штатах. Но он был человеком целеустремленным. Он сказал:
— Американцы были без ума от тебя. Просто играй в ту же игру: экскурсии по поместью — пусть проникнутся духом этих мест, единственное — не подпускай их слишком близко к местным, а потом тихо-мирно проводи в аэропорт.
— Я не смогу.
— Наш лорд — и, возможно, его леди — будут ловить каждое твое слово. Води их в самые шикарные рестораны — они заплатят.
— Откуда здесь шикарные рестораны? И потом, почему ты не можешь приехать?
— Я ведь не могу приветствовать его светлость лично, правильно?
— Но почему?
— Я же аукционер.
— Подумаешь…
— Мы ведь договаривались. Я — аукционер, а ты — представитель продавца. Ты — продавец, ведь, в конце концов, это твоя компания. Когда все кончится, он может рвать на себе волосы хоть до второго пришествия, но он купил его — пусть и втридорога.
— За сколько?
— Не беспокойся, нам хватит.
— Так за сколько?
— Не могу сказать, пока договор окончательно не подписан. Позвоню через пару дней, милая.
— С чего это ты вдруг начал называть меня «милой»? Раньше ведь такого не было.
— А зря. Ведь я люблю тебя. Чмок-чмок.
Раздались гудки. Стречи уставилась на телефон, словно из-за него в ванне вдруг остыла вода.
Следующий день она провела, колеся на своем авто по узким девонширским дорогам от одной местной достопримечательности до другой, подбирая маршрут по историческим, но не популярно-историческим, а мрачновато-солидным местам; словом, тем, что непременно должны были прийтись по вкусу Деларму. Она знала, что новым лордом станет именно он. Уловки Клайва не помогли. Ей снова придется сопровождать этого ужасного человека, а ведь он уже выразил свое нелестное мнение о доброй половине достопримечательностей, начиная отсюда и заканчивая Тэвистоком, — ему не понравились ни Баклендское аббатство, ни Монахорум, ни Бикхэм-хаус. Может, ему захочется посетить оловянные рудники или, там, набережную Морвеллхэм. Зачем я вам это рассказываю? Затем, что до тех пор, пока она не осознала, что новым лордом будет Деларм, Стречи представляла, как будет возить восторженного обладателя титула по чудесным девонширским деревушкам с названиями вроде Питер Тэви и Мэри Тэви, Лидфорд-касл, Лидфорд-Горж. Они могли бы съездить в Дартмур и побродить по мрачным, темным топям. Она втайне надеялась, что лордом станет Уолтер Ниббетт, но теперь, несмотря на все увертки Клайва, она твердо знала, что бесполезный титул мог купить только Деларм.
И конечно же, планируя очередной ознакомительный тур, она старалась держаться подальше от церкви Св. Агаты и лично Тины Гам.
Чертов Клайв и его кривлянье. Когда она была с ним в Америке, она была очарована им — ослеплена его обаянием, околдована его голосом и чудесной кожей. Но бесполый голос по телефону мгновенно обезоруживал все его ухищрения. Она живо представила его в их квартире — нет, конечно же, его там уже не было, как и в Сан-Франциско, — тем не менее она прекрасно видела его: крошечный телефон в огромной ладони, полные губы складываются в улыбку, красивое тело расслаблено, пока он мурлычет в трубку, оставляя следующее сообщение:
— Это ты? Терпеть не могу автоответчики. Послушай, милая. Боюсь, что новоиспеченный лорд Эском вознамерился-таки посетить свое феодальное поместье. Очередной напряг, я понимаю, — я, правда, дал ему номер твоего сотового — я ведь знаю, ты не станешь возражать, — а когда он появится, он, вероятно, позвонит тебе и попросит показать ему поместье. И еще. Э-э… боюсь, я совсем забыл про разницу во времени — думал, что вы отстаете от нас, а не наоборот… Вот дурень. Слушай, я тебе перезвоню, ладно? У меня что-то с телефоном. Как позвоню, дам тебе мой новый номер. Бай-бай. Спи крепко.
Забыл про разницу во времени! Специально ведь позвонил поздно вечером, прекрасно зная, что она в это время спит. И еще — кому, как не ему, это знать — что она всегда выключает телефон на ночь.
Зачем он это сделал? Увы, ответ напрашивался сам собой: он оставил сообщение на автоответчик, чтобы не называть имя нового лорда. А то она не догадалась!
Стречи лежала в постели, вдыхая спертый утренний воздух, сжимая в ладони бесполезный телефон. Эдгар Деларм. Вынесет ли она второе его пришествие? Она зевнула и потянулась. Когда я сказал, что Стречи «потянулась», большинство из вас, должно быть, решили, что имеются в виду обычные «потягушки», которые свойственны многим из нас с утра пораньше. Нет, Стречи потянулась, как кошка, — выгнула спину, вытянула руки и ноги так, что ее пятки коснулись шва матраца. Лежа в кровати, она принялась делать зарядку, сгибая и разгибая ноги и руки — раз-два, раз-два. Потом резко откинула покрывало и вскочила с постели.
Дикой кошке достаточно потянуться — и она уже готова к охоте. Зарядка Стречи заняла больше времени, но, вскочив на ноги, она проснулась окончательно, энергичная, как кошка. По ее жилам словно разливалась свежая кровь. Стречи спала нагишом, как зверушка, и, когда она принялась вышагивать по комнате, собирая разбросанную с вечера одежду, движения ее были грациозны, как и подобает представительнице семейства кошачьих. Так и хочется погладить, как выразился однажды Клайв. Она натянула трусики, застегнула бюстгальтер. В костюме старлетки она уселась на край ванной и принялась умываться ледяной водой. В «Серпе и мотыге» горячая вода шла не сразу. Пока она прокладывала себе путь в ее ванную из отдаленных уголков здания, Стречи продолжала окатывать лицо и тело холодной. От холода по коже поползли мурашки. Когда струя из крана стала комнатной температуры, она принялась растираться мочалкой.
К черту его. Каждую клеточку его тела к черту! Почему она должна встречать этого ворчливого американского фанатика? Зачем она продолжает играть свою роль в придуманном Клайвом фарсе?
Она потянулась за зубной щеткой. И слишком сильно надавила на тюбик пасты.
Наверное, стоило позвонить Микки — он бы что-нибудь да придумал. Уж это точно. Хотя она припоминала, что обычно Микки предоставлял решать ей. Они познакомились, когда оба работали на скупщика краденых картин Готтфляйша — она выискивала подделки, он сводил счеты. Они с Микки идеально подходили друг другу — он, правда, был преступником, притом преступником с точкой зрения — но не закоренелым, и однажды, во время очередного дела его выследили, и ему пришлось использовать все свои сбережения, чтобы смыться. До этого, как он потом рассказывал, он был не более чем мальчиком на побегушках — делай, что велит отец, делай, что велит вертухай, делай, что велит Готтфляйш. Некоторое время он даже слушался Стречи.
Позже он появился вновь — теперь уже в виде хозяина бара в Дептфорде. Но хотя она была очень привязана к Микки, она не собиралась всю жизнь торчать за барной стойкой. В особенности в Дептфорде. Будь то Дептфорд, Гринич-Виллидж или юг Франции, Стречи нигде долго не задерживалась.
Черт! Она ополоснула щетку. Целых три месяца она не разговаривала с Микки Старром. Она соскучилась по его голосу, но… жизнь идет своим чередом.
Со щетки издевательски свисал длинный язык зубной пасты. Она встряхнула ее, и кусок языка отвалился в фаянсовую лохань ванны. Стречи пустила воду — но язык упорно не желал в слив. Струя воды набегала на него, разделялась и утекала. Она принялась чистить зубы.
«Лейн Эстейтс» — это около пяти тысяч фунтов на банковском счету и вообще никакого офиса. То есть ей, как владельцу, необходимо завершать сделку? И выдать какой-то документ покупателю? А что она могла выдать — ведь все документы касательно титула находились у Клайва. Она вообще была здесь вроде декорации.
Но если она откажется играть свою роль, Клайв попросту не станет с ней делиться. Не то чтобы она рассчитывала на половину суммы, но, чтобы получить хоть что-то, она не должна была отступать. Она участвует в Клайвовом спектакле уже три месяца, и бросать все сейчас было бы глупо.
В долине реки Тамар есть тихое местечко, где в тени густых деревьев Стречи брела по щиколотку в воде — на шее у нее висели связанные шнурками туфли, а по звукам вокруг невозможно было догадаться, что на дворе двадцатый век. Река Тамар протекает по границе Девоншира и Корнуолла, поэтому туристов здесь практически не встретишь — они выбирают главную дорогу и несутся к месту назначения, боясь запоздниться. Такие пограничные уголки часто остаются нетронутыми. Стречи была здесь уже два раза — и оба раза в одиночестве.
