— Что в ней? — Иванов слушал с интересом.
— В основном — продукты и медикаменты. Но есть и одежда, и обувь для детей.
— А при чём тут я? Про этот груз я впервые слышу. И про наркотики тоже. Зачем меня-то взяли?
— Пока не знаю. Возможно, что ты говоришь правду. Так что в пакете?
— Деньги.
— Много?
Иванов назвал сумму.
— Ого! — присвистнул «опер». — Откуда?
— Одна из коммерческих операций. Я выполняю поручение моих боссов: что-то покупаю, что-то продаю…
— Бензин, что-ли? — саркастически усмехнулся оперативник, прервав Иванова.
Иванов не ответил, только посмотрел на оперативника ничего не выражающим взглядом.
— Ладно — секреты разводить! — снова криво усмехнулся тот. — Про этот бензин мы и без тебя знаем.
Иванов кивнул:
— В том числе и бензин.
— И давно ты с этими?.. — милиционер состроил брезгливую гримасу, кивнув в сторону окна.
— Я вообще-то работаю коммерческим директором в одной из нормальных организаций. Нарушением законов не занимаюсь. Проведённая мной операция по бартеру вполне законная. Документы в наличии, — увидев брезгливое выражение лица собеседника, снова стал раздражаться Иванов. — Почему меня задержали?
— То, что ты представил — это не документы — это бумажки. Бензин-то ворованный, Александр Николаевич… — повысил голос Алексей и поднялся со стула.
Договорить он не успел. Без стука в кабинет вошли несколько человек во главе с уже знакомым Иванову милицейским полковником. Среди незнакомцев Иванов увидел своего начальника службы безопасности и почувствовал себя увереннее.
— Я заместитель прокурора области, — представился Алексею один из вошедших «гражданских» и сурово посмотрел на Иванова. — По какому праву задержан этот человек?
— Была наводка… — начал оправдываться вошедший вместе с прокурором милицейский полковник, хотя вопрос был задан не ему.
— И что обнаружено? — строго поинтересовался прокурор, даже не удостоив полковника взглядом.
— У задержанного пакет. Он не даёт его досмотреть, — вступил в разговор оперативник из Москвы, вошедший вместе со всеми.
Прокурор, резко обернувшись, направил на того грозный взгляд, затем взглянул на Иванова и приказал ему:
— Пакет к досмотру!
Прежде, чем открыть пакет, Иванов посмотрел на своего начальника службы безопасности. Чугун кивнул головой, и Иванов, поднявшись, высыпал перед собой на стол завёрнутые в газету пачки купюр.
— Что в газете? — поинтересовался прокурор.
— Деньги, — равнодушно ответил Иванов и сел на место.
— Пересчитайте, — распорядился прокурор, и два милиционера в форме и один в гражданском костюме тут же сели за стол пересчитывать купюры. Полковник остался стоять рядом с прокурором и Чугуном, так как свободных стульев в комнате больше не оказалось. Оба оперативника из Москвы, никому ничего не пояснив, демонстративно покинули комнату для допросов.
После подсчёта денег был составлен акт. К нему приложили документ, привезённый Чугуном, что указанная сумма взята Ивановым из бухгалтерии организации на выплату зарплаты подчинённым. Чугун только дописал в бумаге с печатью фирмы цифру, и Иванов поставил в ней и в милицейском акте свою подпись. Милиционеры претензий не имели.
Сложив все деньги обратно в пакет и сказав всем «прощайте», Иванов в сопровождении начальника службы безопасности пошёл к выходу из отделения милиции.
На улице его поджидал Алексей. Увидев Иванова, Алексей двинулся навстречу.
— Живи, как совесть подскажет, — бросил он Иванову на ступеньках лестницы, поглядев в глаза, и вошёл в здание.
— Кто это? — остановившись и глядя вслед милиционеру, поинтересовался Чугун.
— Опер из столицы. Пытался мне тут на совесть давить… — безразлично произнёс Иванов…
В офисе головной фирмы Иванова встречали как героя. В кабинете директора по маркетингу был накрыт небольшой, но богато обставленный стол. Виновника торжества угостили настоящим французским шампанским. Присутствовали немногие лица: Есин, хозяин кабинета с секретаршей, главный бухгалтер и начальник службы безопасности. Директор по маркетингу лично выдал Иванову «премию» в конверте «зелеными», как он сказал — «в порядке компенсации за моральный ущерб» и за «проявленную корпоративную солидарность», уточнив, что это ещё даже не зарплата. Начальник службы безопасности высказал пожелание о дальнейшем продуктивном сотрудничестве и росте личного благосостояния Иванова.
— А что теперь с этим бензином будет? — чокаясь со всеми по очереди, поинтересовался Иванов у директора по маркетингу. Вместо него ответил начальник службы безопасности:
— А ничего не будет! Продадим, как и планировали.
— Но менты знают, что бензин ворованный, — напомнил Иванов.
— Они ничего не докажут, — махнул рукой Чугун. — Забудь. Ты своё дело сделал. Теперь гуляй смело!
Началась новая серия тостов. Иванов, в свою очередь, благодарил присутствующих, театрально улыбался, пил шампанское и играл роль победителя. Но радости от совершённого им «подвига» почему-то не испытывал.
Прошла ещё одна неделя. В четверг перед обедом в кабинет к Иванову позвонил Александр Батурин:
— Велено сообщить: к субботе подготовь полевую форму. Отправляемся на природу. Для тебя, как для начальства, отъезд от офиса в семь ноль-ноль. Вас Чугун заберёт.
— На шашлыки едем? — с ехидцей поинтересовался Иванов.
— Ага, с кровью… — хмыкнул Батурин. — У «наци» сборы начинаются.
Иванов опешил. Он мог отказаться. Но в голове возник образ боевой черноволосой девчонки, и он решил присоединиться к остальным:
— Понял. Буду вовремя.
На место сборный отряд приехал на трёх автобусах в сопровождении двух «джипов». Иванова чуть позже привезли на третьем большом внедорожнике вместе с начальником службы безопасности и парой охранников из офиса.
Иванов вышел из машины, осмотрелся и увидел Александра Батурина, стоящего вместе с группой из своего отряда. Все мужчины были с оружием. Иванов подошёл и поздоровался. Кто-то тут же сунул ему в руки снаряжённый автомат Калашникова и полный запасной магазин.
— Готов? — коротко окинув подошедшего взглядом, спросил Батурин.
— Готов, — тихо ответил Иванов, стараясь не выпустить из поля зрения начальника службы безопасности. Тот вместе с двумя вооружёнными охранниками подошёл к сваленным брёвнам, где своей компанией стояли человек пятнадцать с оружием, все в одинаковых новеньких серых пятнистых комбинезонах и чёрных масках на лицах.
— Спецназ «Чугуновский», — проследив за взглядом Иванова, с брезгливостью в голосе пояснил Александр. — Головорезы и садисты. Морды прячут! От них лучше держаться подальше.
Люди в комбинезонах и масках курили, переговаривались, поглядывая на видневшуюся в полукилометре опушку леса. При появлении начальника службы безопасности они повернулись к нему лицом и поприветствовали как старого знакомого. Тот начал им что-то объяснять, показывая на лес. Было довольно далеко, а говорил начальник службы безопасности негромко, так что слов Иванов разобрать не мог, как ни напрягал слух.
Низкое, набухшее серой осенней влагой небо казалось гладким и однообразным. И свет, что шёл сверху, тоже был такой же серый, сумеречный, будто доходил сюда сквозь немытые старые окна. Иванов поёжился то ли от холода, то ли от нехорошего предчувствия. Он ещё раз огляделся. Не считая водителей, на поляне собралось человек шестьдесят. Большинство из них Иванов видел впервые. Собравшиеся были разных возрастов: примерно от двадцати до сорока лет. Взгляд Иванова остановился на высоком худощавом человеке со снайперской винтовкой. Он стоял в зелёном общевойсковом камуфляже посередине окружавшей его толпы. Винтовка, отсвечивая длинным вороненым стволом с тяжёлым набалдашником прицела в брезентовом чехле, молчаливо смотрела на сапоги и кроссовки окружающих, а её владелец вяло с неохотой говорил:
— Задумка задумкой, но не верится, что все сюда побегут. Может, кто решит выходить на трассу. С той бы стороны пару автоматчиков посадить и снайпера. А лучше бы — пулемёт. Сейчас разведка вернётся — всё прояснит: сколько их там? Лишь бы раньше времени не учуяли, сволочи!
— А Чугун сказал, что побегут на нас! — возразил его сосед с охотничьим автоматом на плече — знакомый Иванову спортсмен.
— Значит, пужнём с тыла как следует! И побегут! Куда денутся? А мы их на опушке будем ждать, — смачно сплюнул на землю снайпер.
— Батурин сказал, пощёлкаем, как кроликов! — поддержал спортсмен.
— Как кроликов!.. — передразнил, скривившись, снайпер. — А ты скольких в своей жизни убил-то?
— Все мои! — почти взвизгнул спортсмен с охотничьим ружьём. — Не боись, не промажу! Знаешь, как я по «тарелкам» бью!
