— Все мои! — почти взвизгнул спортсмен с охотничьим ружьём. — Не боись, не промажу! Знаешь, как я по «тарелкам» бью!
— Во-во, по «тарелкам»! А я только в первом своём бою уложил семерых, — брезгливо процедил сквозь зубы снайпер. — Понял? А в общем, пять десятков на счету уже будет.
— Чёрт их знает… — опасливо глядя на винтовку с прицелом, попятился спортсмен-охотник. — Да тут народу-то… — Озираясь по сторонам, он медленно отошёл и прибился к другой группе курящих.
— Понабежали сволочи… — со злостью выругался рядом с Ивановым Александр Батурин. — Как на рисковое дело — никого не сыщешь, а как безоружных бить — всегда найдутся охотники… мать их…
— Волнуешься? — спросил Иванов, чувствуя, как в нём самом растёт раздражение на всё происходящее.
— А никто и не волнуется! — сердито посмотрел на него Александр. — Противно! — Иванов увидел, как тот поморщился и шевельнул желваком. — Нам бы дело сделать, а волнуются пусть другие!
— Это ты называешь делом? — не сдержался Иванов и неприязненно посмотрел на автомат.
— Так какого чёрта ты сюда припёрся? — зашипел на него Александр. — Вали, пока ещё не поздно!
— Дело есть! — отрезал Иванов.
— Какое?
— Потом узнаешь!
— Странный ты, — подозрительно посмотрел на него новый товарищ. — Будешь рядом со мной! Я за тобой пригляжу.
— В няньках не нуждаюсь! — зло огрызнулся Иванов. — И так до хрена желающих «приглядеть»!
— Хочешь, чтобы я Чугуну доложил? — Александр, не моргая, твёрдо смотрел прямо в глаза.
— Ладно, — чтобы не иметь неприятностей раньше времени, смягчился Иванов. — Только я не маленький, следить за мной не надо.
— А ты не дури! — предупредил Александр. — И стреляй, не мажь. Устроим им кордебалет, пусть попляшут!
Иванов разглядел, как от леса почти одновременно отделились три фигуры в камуфляжах и направились в сторону автобусов. Издалека по одежде и сумкам этих людей можно было принять за грибников.
— Наша разведка возвращается, — пояснил Александр.
Троица приблизилась и подошла к поджидающему их начальнику службы безопасности. Иванов с усиливающейся тревогой стал наблюдать за Чугуном. В голове крутилась только одна мысль-желание: «Только бы в лагере не оказалось Наташки!». Запала же эта чёртова черноглазая девчонка ему в душу!
Все вокруг примолкли в ожидании решения Чугуна. Но тот, беседуя с разведчиками, казалось, забыл о существовании остальных. Пауза затягивалась.
— Ну чего там, Чугун? — выкрикнул, не выдержав, кто-то.
Начальник службы безопасности повернулся лицом к ожидающим и, махнув призывно рукой, приказал подойти.
— По данным разведки, — начал он без предисловий, когда все скучковались вокруг него, — там, в лагере около сорока человек. Нас больше и на нашей стороне — фактор неожиданности, а также преимущество в оружии. У «наци» всего пара старых «Калашей». Они из них в своём тире стрелять учатся. Для нас это не проблема. Главное — это наши слаженные действия. Поступим следующим образом: я с двумя десятками спецназовцев обойду и атакую лагерь со стороны шоссе. Выдавим их в лес. «Наци» побегут сюда. А здесь-то их и встретите вы. Засаду нужно расположить дугой, чтобы перекрыть все возможные пути выхода из леса. Первым отрядом командую я. Командовать вторым отрядом здесь будет Александр Батурин. И чтоб никого не упустили! Понятно?
— Есть! — по военному отозвался Батурин.
— Кто прозевает хоть одного «нациста» — оставлю с ними на поляне! — Чугун исподлобья обвёл тяжёлым взглядом окружающих. — Это всем понятно?
— Понятно, — ответил за всех Батурин.
— Сам распределишь людей и обозначишь сектора обстрела! Снайпер выберет себе позицию индивидуально, — продолжал Чугун, остановив свой тяжёлый взгляд на Батурине. — Его первая задача — выбить тех, у кого будет оружие, и командиров. Задача остальных стрелков — сбить бегущих в кучу. Начинайте стрелять по флангам. Пусть кучкуются к центру. Потом вам легче будет стрелять. И запомните: уйти не должен никто! Свидетели нам не нужны! Если кого упустите — накажу жестоко! — ещё раз пригрозил начальник службы безопасности. — Начало операции — через полчаса. Сверим часы…
«Сразу видно, что человек был на войне! — глядя на уверенные действия и умение отдавать команды, подумал о Чугуне Иванов. — Жаль, что такой специалист стал сволочью!»
Дав необходимые указания, Чугун повёл спецназовцев в чёрных масках вдоль опушки леса в обход лагеря мимо невысоких копён сена, в одной из которых основательно оборудовал позицию снайпер.
Батурин грамотно распределил оставшихся людей, приказав замаскироваться и ничем не выдавать своего присутствия. Автобусы и «джипы» отогнали за ближайший пролесок.
Иванов выбрал позицию за брёвнами. Она располагалась позади всех стрелков и чуть в стороне, но зато давала возможность держать в поле зрения и поляну, и каждого бойца в засаде. Как и обещал, вскоре к Иванову присоединился Александр Батурин.
— А что, удобный сектор обстрела! — оценил он выбор товарища. — Молодец! Пулемёт бы сюда, да жаль, нету.
После пары негромких окриков Батурина над притаившейся засадой повисла тишина. Вместе с ней в воздухе стала накапливаться и неопределённость, переходящая в томительно-возбуждённое напряжение трёх десятков спрятавшихся людей. Иванов ощущал физически это напряжение. Он сидел и ждал неизбежного. А тишина этого томительного молчания, притаившаяся за каждой кочкой и кустом, давила, вызывая страх, угрызения совести, злость на себя, сидящего в этой подлой засаде, и на таких же, как он, подлецов, готовых убивать безоружных!
Иванову стало неуютно и тоскливо, захотелось домой к жене и дочке. Но дело уже началось, пошло своим неотвратимым чередом, выйти из которого было уже невозможно. И он вместе с другими сидел, ждал и надеялся, что ничего не произойдёт.
В натянутой как струна и готовой лопнуть каждую минуту тишине они просидели минут десять, когда, наконец-то, впереди, за лесом раздались первые одиночные выстрелы, перерастающие сначала в редкие короткие, затем длинные и частые автоматные очереди. «Только бы там не было Наташки!» — как молитву твердил Иванов, не обращая внимания на прислушивающегося соседа.
— Вон смотри! Пошли! — неожиданно толкнул его в бок Батурин. У Иванова ёкнуло внутри, и он прижался подбородком к влажным брёвнам, стараясь рассмотреть участок леса в указанном направлении и увидеть хоть что-нибудь. Ему показалось, что осенний воздух пришёл в движение. Он заметил что-то мелькнувшее между деревьями раз, другой и тут же догадался, что это люди. Из леса стали выбегать фигурки в зелёных камуфляжах. Неуклюже подпрыгивая, они семенили по неглубокому снегу. Безоружные люди, ничего не подозревая, бежали прямо на притаившуюся засаду.
И вот раздался первый близкий выстрел, будто лопнул детский воздушный шарик, и тут же упал в снег один из выбежавших из леса. Но рассеянная толпа продолжала движение вперёд. За первым выстрелом прозвучал одиночный второй, за ним третий… и сразу по краю поля рассыпалось несколько автоматных очередей. Им стал редко отвечать «Калашников» из середины бегущих. Но для одинокого стрелка оборудованная за укрытиями засада была неуязвимой. Выбегающие из леса люди один за другим, взмахивая руками, как подбитые птицы, падали на снег.
Но группа из десяти человек, умело маневрируя, падая, поднимаясь, переползая от укрытия к укрытию, бежала растянутой цепочкой прямо к копне, где притаился снайпер. Вёл группу опытный вояка — иногда сквозь выстрелы со стороны поля до Иванова долетали чёткие выкрики команд. Иванов облизнул пересохшие губы, поднял голову над брёвнами, чтобы лучше рассмотреть бегущих. Припавший к прицелу автомата Батурин зашипел на него:
— Не выдавай позицию! Не высовывайся!
Но Иванов уже увидел того, кто вёл за собой группу. Привычно и натренированно двигающийся под пулями высокий крепкий мужчина в зелёном камуфляже без головного убора отдавал короткие команды, лишь иногда оборачиваясь. Иванов рассмотрел развевающиеся русые волосы и чёрный пистолет в руке у мужчины. Иванов мог бы легко достать из своего «Калашникова» рослого командира. Но не стал этого делать. Увидев, как Батурин навёл свой готовый выстрелить автомат, Иванов ударом ноги выбил оружие из его рук.
— Ты чего?! — дико выкатывая глаза, зашипел на него Батурин.
— Не надо, Саня! — прохрипел Иванов.
— Да я тебя!.. — попытался подняться Батурин.
— Сядь! — остановил его твёрдый приказ и направленный автоматный ствол.
— Сволочь! — потянулся за отброшенным «Калашниковым» Батурин.
— Сядь! — повёл стволом автомата Иванов. — Я выстрелю! — Он смотрел в глаза Батурина зло и настороженно, давая понять, что не советует выкидывать подобные штуки. Батурин подчинился.
