Мне стало интересно, о чьих запястьях она так переживала.
Утром я повез Келли в школу.
— Я встречу тебя.
— Хорошо. — Это стало для меня привычным делом с тех пор, как умерла Шейла. — И сколько ты еще будешь сопровождать меня?
— Какое-то время.
— Думаю, я могла бы снова ездить в школу на велосипеде.
— Конечно. Но давай немного повременим, если ты не против.
— Я не против, — согласилась Келли унылым голосом.
— Если около школы появится мистер Слокум и захочет с тобой увидеться, ты не должна с ним говорить. И сразу сообщи об этом учительнице.
— А зачем ему это делать? Из-за наручников?
— Послушай, я не уверен; просто предупредил на всякий случай. Не упоминай больше про наручники и ни в коем случае не говори о них своим друзьям.
— Даже Эмили?
— Особенно Эмили. Никому. Ты поняла?
— Хорошо. Но я могу рассказать Эмили обо всем остальном?
— Сегодня ее не будет в школе. Думаю, она вернется только через несколько дней.
— Но я по-прежнему общаюсь с ней в Сети.
Конечно. Я мыслил как человек прошлого века.
— А мы пойдем на церемонию прощания? — спросила Келли. Еще месяц назад она не знала этого выражения. — Эмили сказала, что ее устраивают сегодня, и попросила меня прийти.
Мне не особенно понравилась эта идея. Прежде всего я беспокоился за Келли. Как она это выдержит? К тому же мне не хотелось, чтобы она оказалась поблизости от Даррена Слокума.
— Не знаю, милая.
— Я должна пойти, — твердо заявила она, — попрощаться с мамой Эмили.
— Нет, ты не должна. И люди поймут, если ты этого не сделаешь.
— А вдруг они решат, будто я просто не захотела пойти? Ведь это не так. Еще не хватало, чтобы меня считали трусихой!
— Это не так… никому это и в голову не придет.
— Но я сама буду так думать. Я буду большой засранкой, если не пойду.
— Кем?
Она покраснела.
— То есть трусихой. К тому же Эмили и ее родители были на маминых похоронах.
Да. Слокумы присутствовали на похоронах. Но за это время многое изменилось. И наши отношения со Слокумом стали совсем иными.
— Если я не пойду, Эмили возненавидит меня, — продолжила Келли. — Но если ты хочешь этого, я останусь дома.
Я посмотрел на нее:
— Когда церемония?
— В три часа.
— Хорошо. Я заберу тебя из школы в два. Мы поедем домой, переоденемся и пойдем попрощаться с миссис Слокум. Но давай договоримся — ты будешь все время рядом со мной и ни на минуту не покинешь поля моего зрения. Тебе понятно?
Келли кивнула:
— Да. А ты не забудешь о своем обещании?
Мы доехали до школы, я притормозил у тротуара.
— Не забуду.
— Ты знаешь, о каком обещании я говорю?
— Знаю. Подыскать тебе другую школу.
— Хорошо. Я просто проверила.
Прямиком от школы я отправился на работу и сообщил Салли, что приготовил для нее заметки по поводу телефонных звонков.
— Я уже все сделала, — заявила она.
— Еще нужно проверить голосовую почту…
— И с этим я разобралась. Кое-где мне не ответили, но я оставила сообщения.
— Никто больше не запрашивал смету?
— Нет, босс, извини.
Мы быстро проверили, как продвигаются работы по нашим проектам. Их у нас было три: ремонт кухни в Дерби, постройка гаража на две машины в Девоне и отделка подвала в построенном пять лет назад доме в Восточном Милфорде. Впервые за последние два года мы не возводили ни одного дома.
— Стюарт и Кей-Эф в гараже, — сказала Салли. Стюарт — наш паренек из Канады, под Кей-Эфом она подразумевала Кена Ванга. Это была аббревиатура двух первых слов его прозвища — Кентукки Фрайд[6] Ванг (Жареный Ванг из Кентукки), — намекавшего на южное происхождение. — Дуг уехал в Дерби, а ремонтом подвала пока никто не занимается.
— Ясно.
— Мы можем поговорить? — спросила Салли, входя ко мне в кабинет. — Я очень переживаю из-за субботы. — Она села.
— Не волнуйся, — попытался я ее успокоить. — У Тео все нормально?
— Я его немного отчитала. Это твоя фирма, я все понимаю, и тебе одному решать, с кем работать, а с кем — нет.
— Правильно.
— И все же я думаю, Тео — хороший электрик. Он кое-что сделал в доме моего отца… то есть в моем доме.
Салли переехала жить к отцу, когда у него начались проблемы со здоровьем. Он был сварливым, но не лишенным обаяния старикашкой. Настоящий фанатик Гражданской войны, собравший внушительную коллекцию оружия, как старого, так и нового. Он очень гордился ею. Я не разделял его энтузиазма, у меня никогда не было ни ружья, ни пистолета, хотя стрелять я умел. Не поддерживал я и его политические взгляды. Он старался убедить всех в том, что Ричард Никсон был лучшим президентом за всю историю Соединенных Штатов, особенно если закрыть глаза на ту глупость, какую он совершил, установив дружеские отношения с Китаем.
Салли быстро выяснила, что у ее отца не было достаточных сбережений, способных обеспечить ему достойный медицинский уход, поэтому ей пришлось нелегко. Днем Салли потихоньку исчезала из офиса и проверяла, съел ли отец ленч, который она для него оставила, и принял ли лекарства. Цены на медикаменты стали просто убийственными. Салли потратила на них все скромные накопления отца: инсулин от диабета плюс лизиноприл, варфарин и инъекции гепарина от заболеваний сердца и сосудов. Его социальные дотации едва ли могли покрыть эти расходы, поэтому Салли тратила собственные средства. Почти все деньги, которые ей удалось сэкономить на аренде жилья, после того как она переехала к отцу, ушли на лекарства. Если бы он прожил дольше, скорее всего Салли оказалась бы вынуждена продать дом и найти для них маленькую квартиру. Но теперь дом перешел к ней по наследству.
— Тео заменил мне старые розетки и повесил новый светильник в коридоре. А после того как он закончит ванную, там будет пол с подогревом. Я просто жду не дождусь, когда, проснувшись холодным утром, смогу поставить ноги на теплый пол. С крышей, конечно, дела обстоят не так хорошо. Тео уже кроет целую неделю, и это явно не его конек, но потом я смогу пригласить кого-нибудь еще, чтобы все подправить. Может, даже Дуга, если он не будет возражать.
— Отлично. — Я вспомнил о нашем субботнем разговоре.
— Я просто хочу сказать, что уважаю твое решение и постараюсь, чтобы Тео отнесся к нему с пониманием.
Мне было все равно, уважает меня Тео или нет; главное, он должен держаться от моих проектов подальше. Однако я оставил эти мысли при себе.
— Я очень признателен тебе за это, Салли.
Она покусывала губы, словно размышляла о чем-то.
— Глен…
— Что ты хочешь?
— Как бы ты его оценил? Как мужчину? Мужчину для меня?
— Салли, я познакомился с тобой очень давно, еще до того как ты начала сидеть с Келли. И я всегда могу сказать тебе, что нужно сделать по работе, но твоя личная жизнь меня не касается.
— Хорошо, давай представим, что ты общаешься с Тео, а я с ним пока не встречаюсь. Ты бы захотел познакомить меня с таким парнем?
— Я никого ни с кем не знакомлю.
Салли недовольно округлила глаза:
— С тобой просто невозможно разговаривать. Представь, что я никогда прежде не встречала Тео, но вдруг увидела его на одной из строек и говорю тебе: «Слушай, какой симпатичный парень. Может, стоит пригласить его на свидание?» Что бы ты ответил?
— Он приятный человек… даже красивый. Спорить не стану. И мне кажется, он заботится о тебе. Кроме того, он может быть вежливым, пока… не выйдет из себя.
Салли внимательно слушала.
— Только после таких слов всегда есть какое-то «но». Я это чувствую.
На мгновение мне захотелось уклониться, однако Салли стоила того, чтобы знать правду.
— Я сказал бы, что ты можешь найти себе нечто лучшее.
— Что ж, — проговорила Салли, — понятно.
— Ты сама спросила.
— А ты ответил. — Салли натянуто улыбнулась и хлопнула себя по бедрам. — Тебе, наверное, было непросто?
— В общем, да.
— Я понимаю, что ты хочешь сказать. Но вдруг я не смогу найти ничего лучше?
— Сэл, не продавай себя задешево.
— Да ладно, взгляни на меня, — возразила она. — Во мне, наверное, семь футов роста. Я просто аттракцион для цирка уродов.
— Перестань. Ты очень красивая.
— А ты опытный лжец. — Она ненадолго остановилась в дверях. — Спасибо, Глен.
Я улыбнулся, включил компьютер и набрал в «Гугле» «Школы Милфорда». Сначала я поинтересовался ближайшей к нам государственной начальной школой, потом изучил еще пару вариантов, после чего просмотрел частные учебные заведения. Нашел я и несколько католических школ, но решил, что Келли вряд ли возьмут туда, поскольку мы не католики. По правде говоря, мы никогда особенно не верили в Бога. Мы с Шейлой не ходили в церковь и не крестили Келли, к вящему ужасу Фионы.
