За дверью грохнула еще пара выстрелов, затем стена вздрогнула и зашаталась, словно в нее врезался носорог.
Это ушел Абнер.
Остались двое громил и Фабер. Наверное, я бы мог с ними разобраться, но тогда мне пришлось бы иметь дело еще и с теми, кто должен был вот-вот прийти. Я решил, что пора менять дислокацию.
Я оперся локтями в пол и пополз к холодильнику, опустив голову, как меня учили. Фабер что-то кричал, но это уже была паника. Наверное, вы полагаете, будто адвокат знает, что в критических ситуациях нужно набирать девять-один-один, но ему никак не удавалось осуществить столь сложный маневр. Я едва не пожалел Фабера, когда представил, кого на него напустил.
Снаружи послышался грохот шагов, приближавшихся к двери, неумолимый, точно прибойная волна. Я присел на корточки и перевел рукоять термостата в красную зону, не очень понимая, что из этого выйдет. Старенькому холодильнику требовалось несколько минут, чтобы проснуться, но это все же лучше, чем ничего.
Я рванул на себя дверцу и вкатился внутрь сквозь пар и шипение. Через две секунды тяжелая дверца захлопнулась, и я поморщился от громкого звука, но сейчас было лучше находиться здесь, чем снаружи.
Ронел, белая, точно мраморная статуя, замерзшая, как свадебный торт, была привязана к тележке, небрежно брошенной в лесу замерзших туш.
«Иными словами, она – мраморная статуя со свадебного торта… в лесу», – заявил Призрачный Зеб.
Не сейчас, Зеб. Серьезно.
Ремни, которые ее удерживали, были холодными и совершенно ненужными. Я обнаружил, что она жива, но слаба, как новорожденный ребенок, и все ее тело слегка дрожит от холода. Я отбросил ремни в стороны и накрыл Дикон курткой. Те части, которые оказались снаружи, я принялся растирать руками.
– Даже не думай, Ронни, – сказал я ей. – Я лишь стараюсь тебя согреть. Никаких других мыслей.
Я обошел тележку, отодвинув ее в сторону бедром, чтобы иметь возможность выглянуть в окошко. На стене имелся интерком для экстренной связи; я включил его лбом, и шум заполнил холодильник, как прибойная волна. Окошко покрылось кристалликами льда и жира, и у меня возникло ощущение, что я смотрю на внешний мир по старому телевизору.
Четверо мужчин ворвались на кухню, чтобы подготовить ее для прибытия пятого. Они выглядели неплохо, но не более того. Не приходилось сомневаться, что бывших военных среди них не было. В их позициях имелись бреши, через которые мог бы пройти на дриблинге даже пятилетний баскетболист.
И все же, должен признать, что у них был отличный набор оружия. Почти всё – автоматические пистолеты, но я заметил и пару старомодных револьверов.
– Здесь нам будет лучше всего, – прошептал я Дикон, которая открыла один глаз и смотрела на меня как на инопланетянина.
– Макэвой, – пробормотала она, к моему большому облегчению. – Я ошибалась. Теперь нам нужно позвонить.
Нам нужно позвонить?
– В этом нет необходимости. Так или иначе, но здесь скоро появятся полицейские.
Между тем в комнату вошел крупный мужчина – казалось, будто он поднялся на сцену в Вегасе: большое красное лицо, мягкая шапочка надвинута на один глаз. Я знал, кто явился навестить Фабера.
– Ирландец Майк Мэдден, – прошептал я Дикон, которой удалось приоткрыть и второй глаз.
– Где мой пистолет? – осведомилась она.
Разумный вопрос в данных обстоятельствах.
– Не здесь. Сиди тихо.
Дикон хотела возразить, но у нее не было сил, и она сумела лишь бросить на меня суровый взгляд.
Майк прошел по ковру, все время улыбаясь, и остановился, изящно взмахнув рукой.
– Адвокат, – сказал он Фаберу, который изо всех сил старался не упасть.
– М… Майк, – пролепетал он. – Мистер Мэдден. Что вы… что вас сюда привело?
Обожаю типов вроде него: пытается сохранить лицо, когда в коридоре умирают люди. Или уже умерли.
Майк постучал по подбородку, словно обдумывал вопрос Фабера.
– Один из моих парней пропал, приятель, – наконец заговорил Майк. – Я отправил его за таблетками, но он так и не вернулся.
Фабер поправил галстук и задышал глубже. Произошло недоразумение.
– Майк, я знаю, это ваш город, все знают. Я бы никогда…
Мэдден не стал его слушать.
– Я отправил его за таблетками. А у тебя их тут две бочки. Они ведь наполнены до краев, так?
– Это не ваши таблетки. Не ваши, Майк. Неужели вы думаете, что я так глуп?
Майк вздохнул, словно правда его опечалила.
– Деньги делают людей глупыми, приятель. Такова жизнь.
Фабер вытащил пригоршню голубых таблеток из открытой бочки.
– Здесь стероиды, Майк. Просто стероиды. Не ваша территория. Да и прибыли от них совсем немного.
– В самом деле? – Майк танцующей походкой приблизился к бочке, на ходу отвесив пощечину последнему парню Фабера. – Давай посмотрим, что там такое. – Он опрокинул бочку, и тысячи голубых таблеток запрыгали по полу.
Фабер поднял одну ногу, точно к нему потекла вода, в которой полным-полно пираний.
– Ну что же, ты не соврал. Таблетки, и больше ничего.
Внезапно улыбка Мэддена исчезла.
– Открой другой бочонок, адвокат.
Фабер был умным парнем. Теперь он понял.
– О господи, теперь все ясно. Тут… у меня есть объяснение. Наверное…
Майк вытащил сотовый телефон, его пальцы забегали по клавиатуре, и он быстро нашел то, что искал.
– Я наслаждался вечерней бутылкой «Джеймсона» с моей малышкой, когда получил эту эсэмэску. – И он бросил телефон Фаберу, который с трудом его поймал. – Прочитай вслух, что там написано.
Сначала адвокат сам прочитал текст и мгновенно смертельно побледнел.
– Господи Иисусе, – прошептал он. – Боже мой.
– Вслух! – рявкнул Майк, который внезапно приподнялся на цыпочки. – Вслух, подлый лживый ублюдок!
Он щелкнул пальцами, и кто-то из его людей уложил последнего парня Фабера одиночным выстрелом. Тот умер тихо, скользнув на пол вдоль стены, так и не изменив выражения лица.
Фабер уронил телефон и заплакал.
– Подними телефон.
Фабер плохо понимал, что происходит. Всю свою жизнь он вытаскивал людей из тюрьмы – и вдруг превратился в бессмысленную статую.
– Подними проклятый телефон.
Фабер упал на колени, ему пришлось сжать телефон двумя руками, чтобы он не дрожал, и у него появилась возможность прочитать то, что было на экране.
– А теперь, будь так добр…
И Фабер прерывающимся голосом, полным страха и мокроты, прочитал сообщение.
– «Я в бочке, в «Медном кольце». Весь в крови. Это сделал Фабер…» – Адвокат замолчал, не в силах продолжить.
– И…
– Пожалуйста, Майк. Я этого не делал.
– Прочитай до конца.
Фабер сделал несколько глубоких вздохов.
– Тут написано… Тут написано…
Майку надоело терпеть его заикание.
– Там написано: «Если я умру, убейте угрёбка». Вот что там сказано. Убейте угрёбка. – Он рассмеялся. – Угрёбок. Предсказуемый текст.
Фабер сделал отчаянную попытку спасти свою жизнь.
– Вон тот парень, на полу, сзади. Который измазался в собственном дерьме… Наверное, это он сделал. Всё он.
Майк принялся демонстративно озираться по сторонам.
– Нет. Нет никакого таинственного парня в дерьме. Ты сам за все ответишь, адвокат.
– Но он там был. Вы должны мне поверить. Я говорю правду.
Майк вздохнул.
– Слишком много кутерьмы там-сям, и все ничего.
Наверное, когда ты такой могущественный, как Майк, вовсе не обязательно, чтобы все, что ты говоришь, имело глубокий смысл, но фраза слишком много кутерьмы там-сям производила впечатление.
– Открывайте бочку, парни.
Двое парней Майка рванули крышку, один из замков не выдержал, и челюсти бочки открылись, как у ленивого крокодила. Они начали шарить среди таблеток, но скоро Майку надоело.
– Переверните, – приказал он.
– Не надо, пожалуйста, – взмолился Фабер.
Может быть, я должен был чувствовать удовлетворение, но этого не случилось. Сейчас я хотел только одного – уцелеть.
Парни Майка нажали плечами на бочку, она потеряла равновесие, и ее содержимое вывалилось на пол – множество таблеток и труп Мейси Баррета, который остался лежать у ног Мэддена. Голубые таблетки забились мертвецу в рот и глазницы.
Фабер кричал так, словно увидел собственную смерть. Впрочем, так оно и было.
– О, пожалуйста, – с отвращением сказал Ирландец Майк.
Внезапно в его руке оказался пистолет.
Фабер поднял руку, как будто пытался отогнать пули, но Майк уже нажал на спусковой крючок. Пуля оторвала указательный палец Фабера, а потом, почти не изменив траектории, вошла в сердце.
Адвокат схватился за грудь, испустил последний крик и отступил на шаг. Потом он неловко сел на задницу и умер до того, как повалился на пол.
Майк опустился на колени рядом с Мейси Барретом и собрался прикоснуться к нему, но один из его парней негромко кашлянул.
– Эй, босс. Следы.
Майк отдернул пальцы.
– Да, хорошо. Спасибо, Кэлвин. Ты всегда обо мне заботишься.
