Симпатичная секретарша Борзова подняла голову от монитора.
— Звать-то тебя как? — поинтересовался Немченко.
— Марина.
— Значит так, Марина. Шеф ваш приболел немного. Поэтому рабочий день на сегодня заканчивается, понимаешь? Быстро собирай всех ваших секретарей, там, бухгалтеров и давайте-ка отсюда.
— Это как?
— А вот так, — ответил Вадим. — Проблемы вам лишние нужны?
— Н-нет.
— Тогда в темпе.
Она нерешительно поднялась со стула.
— А Семен Валентинович?
— Я о нем позабочусь.
Марина открыла шкаф, сняла плащ с плечиков и подняла сумку.
Вадим ждал.
Через мгновение она была собрана.
— Всем остальным скажи, чтобы в холл спустились, — вслед ей сказал Немченко.
Его ребята, сидевшие на диване, поднялись.
— Наших всех — в холл, — приказал Вадим. — С оружием. И быстро.
Поскрипывая по паркету, Вадим вышел в коридор. Сотрудники Борзова метались по кабинетам.
Пробежала какая-то девушка с охапкой бумаги в руках. За ней тянулся след из выпавших листов.
— Все — вниз! — громко прокричал ей вслед Немченко. — Всех жду внизу.
Неторопливо он спустился вниз по лестнице.
Они его уже ждали.
Вадим мысленно пересчитал женщин. Девять. Нервно перешептывающихся, напряженных, кое-как собранных.
— Это все? — спросил Немченко.
— Да, — кивнула секретарша Борзова.
— Остальные где? — покосился на Сашка Вадим.
— Остальные — в конференц-зале, — осклабился тот. — С нашими.
— Хорошо, — кивнул Немченко. — Так вот, дамы. Сейчас загружаетесь в машину и уезжаете. Думаю, скорее всего, можете начинать искать новую работу.
— А печать в трудовой? — пискнула совсем крохотная девчушка с краю.
Вадим в затруднении потер бровь. Посмотрел на Сашка. Тот молча пожал плечами.
Сейчас придет недавно умерший дядя Макс, подумал Немченко. И всем вам с радостью проштампует трудовые.
— Позже заедите, — ответил Вадим. Если будет куда заезжать, договорил он мысленно. — Так что, девушки, в добрый путь.
2
Дед, дежуривший на КПП, оказался бодрым и упрямым. Пока его «Газель» загружали женским персоналом, старый вояка, услышавший о пресловутых проблемах, стал настойчиво рваться в бой. Сашок его еле уговорил, назвав миссию эвакуации и спасения самой важной на текущий сложный момент. Дед отдал ему честь и только тогда согласился уехать.
Место деда заняли два героя из команды Борзова тоже, в общем, ничего не понимавшие и требовавшие свидания с шефом. Или с Шептуном, как минимум. Вадим им пообещал это свидание через пару часов устроить. Не мудрствуя лукаво, оставшихся людей Семена он разместил на четырех возможных входах.
Самым плохим во всей ситуации было то, что Немченко не знал, с чем или с кем придется иметь дело. Восставший из мертвых паренек Вадима не беспокоил совершенно. Он был уверен, что легко сумеет отправить его обратно.
Его занимали слова Голоса о том, что придется уносить ноги, бросая своих людей. Так Вадим не поступал никогда. Его просто мутило от этой мысли.
Что же будет, размышлял Немченко, раздавая сухие указания. Наверное, их будет много. Но неужели мы с почти двадцатью бойцами не сумеем выстоять? В здании, за толстыми бетонными стенами?
А, может, свалить? Быстро загрузиться в джипы и помахать Борзову рукой? Н-да, и встретиться с Максимом в чистом поле…? Да еще поиметь Голос в качестве личного врага?
Или может, дождавшись Дронова, сдать Семена?
А если ему уже нужен будет не только Семен?
Эти и многие вопросы роились в его голове, пока они с Сашком быстро проверяли комнаты на первом этаже. Только в двух кабинетах на окнах не оказалось стальных решеток и, по приказанию Вадима, их закрыли, а вынесенной мебелью тщательно завалили двери.
— Быстрее, — подгонял людей Немченко.
— А ты кто такой, что бы нами командовать? — поднял голову один из команды Борзова, коренастый крепкий парень с конопатым лицом и заячьей губой.
Вадим смерил его взглядом.
— Саня, — позвал он через плечо. — Объясни человеку.
Через мгновение любознательный человек уже лежал на полу, сплевывая кровь из разбитого рта.
— Понял? — спросил его Немченко, присев рядом на корточки. Поднял голову и обвел взглядом всех остальных взглядом. — Никаких проблем общения у нас больше не будет. Если вы хотите выжить в каше, которая вполне может сейчас состояться, то слушайте меня молча и без дурацких вопросов. Если нет, то можете подняться к своему шефу в кабинет и посмотреть, как он там сопли размазывает. Всем понятно?
Выжить, очевидно, хотели все.
Вадим протянул руку любознательному крепышу и помог ему подняться на ноги.
— Вопрос первый, — сказал Немченко, — где у вас оружейка, сколько там патронов и где ключи. Вопрос второй — есть ли здесь автоген и умеет ли кто-нибудь им пользоваться.
1
Девять точек исчезли одна за другой в немедленно тронувшемся с места квадратике «Газели».
— Что там внутри творится, Миша? В здании? — спросил Петровский.
— Укрепляют входы, — отозвался Токарев. — Судя по возросшей активности, лихорадочно готовятся к возможной атаке.
— Придет Максим все-таки, — удовлетворенно откинулся в кресле Петровский. — Не зря мы здесь уже полдня сидим.
Он высунулся из джипа и окликнул Дремова.
— Своим скажи, Егор, пусть «Газель» с гражданскими выпустят. Не зачем их в это дело впутывать.
— Хорошо, Тарас Васильевич, — кивнул Дремов и что-то тихо произнес в рацию.
— Где же наши погодники? — поднял голову Тополев, доставая термос. И словно сглазил.
Внезапно над машиной ослепительно сверкнуло и через мгновение громыхнуло так, что заложило уши.
Тополев непроизвольно пригнулся, расплескивая на себя налитый кофе из крышки.
— Вот гады! — воскликнул он. — Никогда не могут без дешевой театральщины!
— Егор! — позвал Петровский. — Тащи сюда свой наблюдательный пункт!
По опыту Тарас знал, что если уж погодники «Полночи» принимались за дело, то выполняли они его не на пять и не на пять с плюсом. Только на все верные десять.
Дремов едва успел выдернуть треногу. Закинул ее в багажник, захлопнул дверь и только забрался в машину, стискивая бинокль, как небо, ставшее уже окончательно черным, разверзлось.
Снаружи начался дождь.
Не сильный дождь, не дождище, а настоящий тропический ливень. Вся земля, насколько хватал глаз, вспенилась за считанные мгновения огромными взрывающимися пузырями, воздух исчез, превратившись в упругое водяное марево, а на расстоянии нескольких метров почти ничего не стало видно. Машину затрясло, как в лихорадке. Судя по бухающим ударам, казалось, что дождь идет не только сверху, но и снизу, с боков.
— Так они нас вместе с этой фабрикой к чертям собачьим смоют, — пробормотал Тополев.
Петровский схватил рацию.
— Погодники! — закричал он неистово. — На связь! Кто там есть, Колунов, Штольц?!
Сверху снова прогрохотало.
Рация захрустела помехами.
— Погодники?!
Рация молчала.
— Егор? — посмотрел на Дремова Петровский.
— Да что происходит, господи? — безнадежно щелкая своей рацией произнес Дремов. Очевидно, команда на пропуск «Газели» оказалась последней.
Тополев поднял мобильный телефон.
— Не работает, — сказал он. — Вообще нет приема.
— Итак, мы остались без связи, — констатировал Петровский.
Тополев обвел салон бессильным взглядом и остановился на Андрее Васильевиче. Тот только развел руками. Антон посмотрел на монитор.
Там все еще шла картинка.
— Кто-то отрубил нам основные частоты, но спутник работает, — произнес Петровский. — Только не видно ничего толком. Чертов дождина!
Егор грустно посмотрел на запотевшие стекла и молча сунул бинокль в бардачок.
— Слепы и глухи, — согласился Тополев.
А вокруг машины безумствовал ливень.
2
Первый сигнал о начавшейся атаке они получили через несколько минут.
Джип качнуло, словно лодку в стремнине. Потом еще раз. Еще.
— Это что? — открыл стекло Петровский.
Ледяной ветер и холодные капли дождя ворвались в машину. Мимо машины стремительно пронеслись две собаки. Потом еще одна. Через секунду — другая, поскользнувшаяся в грязи и врезавшаяся в джип. Коротко взвизгнув, она поднялась и продолжила бег.
Бег в сторону фабрики.
— Что за…? — открыл рот Дремов.
Антон уставился на дрожащую размытую картинку.
Там тоже творилось что-то странное.
— Что это, Тарас Васильевич? — оцепенев, спросил он.
Со всех сторон к огороженной территории бывшей мехколонны стекались быстро движущиеся маленькие точки. Их с каждой минутой становилось все больше и больше, а около прямоугольника КПП через мгновение уже зашевелилось большое расползающееся на глазах черное пятно.
