– Мило, – кивнула Лилит.
– Мы начали общаться, и… закрутилось.
– Я могу представить весь этот кураж, и драйв, и прогулки под луной, но женитьба? Адекватные мужчины не делают таких предложений спустя пару дней после знакомства. А адекватные девушки их не принимают.
– Ну вот, снова, – вздохнула я.
– Тебя это не насторожило?
– А должно было? Лилит, самые ужасные решения в своей жизни я приняла после долгих мучительных раздумий. А самые лучшие, которые изменили всю мою жизнь – мгновенно: например, когда сбежала из Дублина или когда согласилась работать на тебя. И теперь я не собираюсь испортить все собственной нерешительностью. Я хочу принадлежать ему. Только, прошу, не кори меня за это.
Я потерла виски. Какая-то жуткая смесь депрессивного рэпа и хардкора начинала вколачивать кол мне в левый висок. Голубовато-белый свет иногда прорезали ярко-красные лучи, и если один попадал на мою сетчатку, боль усиливалась втрое.
– Нам предстоит провести здесь еще какое-то время. Как ты себя чувствуешь? Хочешь таблетку обезболивающего? – Лилит порылась в сумочке и протянула мне блистер адвила.
Я вытряхнула на ладонь прозрачную капсулу и запила ее глотком вина. Только бы продержаться здесь еще хотя бы полчаса.
– Если мне и есть кого корить за все это, то только себя, – сказала Лилит.
– Да, пожалуй, мне не стоило приходить в этот клуб.
– Я не о клубе. Имею в виду ситуацию в целом. Мне следовало дать тебе немного больше информации перед тем, как отправлять тебя в Африку, – хрипло произнесла Лилит.
– Какой еще… информации? – подняла голову я. Взгляд Лилит стал задумчивым и отстраненным.
Красные блики вспыхивали в ее волосах. Она смотрела куда-то поверх моего плеча не мигая. Я обернулась, но не увидела ничего, кроме барной стойки у противоположной стены, оккупированной пьяной толпой.
– Лилит?
– Больше информации о том, на кого тебе предстоит охотиться.
– Я здесь и не прочь послушать, – сказала я. «Что, черт возьми, происходит?»
– Налей себе еще, Скай. Полный бокал. Выпей все…
* * *
– Заказ на Бенни Бобтейла поступил несколько месяцев назад. Я начала собирать информацию о нем. Несмотря на то что когда-то его имя не сходило с полос газет, последнее время он вел довольно-таки скрытный образ жизни. Не светился. Потребовалось немало усилий, чтобы узнать, где он живет, чем занимается, где ест, с кем спит. Потом папарацци продали мне адреса нескольких клубов, где он время от времени появляется, и я установила чуть ли не круглосуточное наблюдение за этими местами. Мне нужно было выяснить, одинок он или нет, клеит ли он девушек в клубах, кого предпочитает – брюнеток или блондинок, белых или цветных, худых или полных… О, этот мужчина всеяден. Я могла послать к нему любую из гончих, и она бы не ушла от него с пустыми руками. Проще пареной репы. Но мне пришло в голову задействовать здесь именно тебя. Порадовать тебя круглой суммой вознаграждения и заодно оценить твои навыки самостоятельного планирования. Обычно я сама создаю сценарий искушения – подсказываю, о чем вам говорить с объектом охоты и как к нему лучше подступиться. Но тут мне показалось, что пришло время дать тебе немного свободы, самостоятельности, предоставить возможность импровизировать. Чтобы ты своими силами сделала все от и до. Поэтому я отправила тебя в Африку. Познакомиться с Бенни там, где он превратил свое бунгало в настоящий бордель, где его кровать никогда не пустует. Где он сам с разбегу прыгнет в твою постель…
Мои зубы начали выбивать чечетку. Я все еще не понимала, к чему Лилит клонит. Отказывалась понимать.
– Я не встретила в Африке никого, похожего на Бенни Бобтейла, – произнесла я натянутым голосом. Еще чуть-чуть, и он сорвется от напряжения, лопнет, как струна.
– На фотографии в досье не Бенни.
– А кто же?
– Мой повар. Хосе Гонсалес. Отлично готовит мясо.
Я уронила бокал, и он со звоном разлетелся на осколки.
– На фотографии не Бенни, Скай, а в блистере не адвил.
Я почувствовала, как немеют мышцы шеи и спины. Пальцы перестали меня слушаться. Язык распух, и я уже с трудом им шевелила.
– Это транквилизатор. Еще немного, и тело перестанет подчиняться тебе, перестанет быть твоим, но соображать будешь так же ясно, как всегда. Прости меня, Скай, но, боюсь, ты сейчас не слишком адекватна и можешь испортить очень важное дело. Стрела Амура поразила тебя в самое сердце. Клянусь, я испытала шок, когда ты сообщила мне о свадьбе. Все то великолепное будущее, которое я тебе уготовила, рассыпалось в пыль. Лишиться в одночасье прекрасной гончей, которую сама вылепила, своей будущей правой руки – это еще полбеды. Но отдать тебя тому, кто… Не пытайся кричать, не пытайся сопротивляться. Я скажу секьюрити, что ты просто сильно пьяна, и мне все поверят. Скажу, что моя сестренка перебрала, ведь мы с тобой сейчас так похожи…
Лилит села рядом и придержала меня, иначе я бы свалилась лицом в стол.
– А теперь разворачивайся, вот так. Не пытайся бунтовать, не нужно. Если уведу тебя отсюда, ты не увидишь главного. Наш красавчик давно здесь. Уже минут двадцать не сводит глаз с Алиши. И конечно, позволяет ей флиртовать с ним. Кстати, и Бенни Бобтейл не его настоящее имя. Теперь тебе нужно просто попытаться сфокусировать взгляд. Знаю, это трудно, но постарайся ради такого дела. Думаю, ты его сразу узнаешь.
Лилит придержала мою голову, сжав пальцами подбородок. И я, с усилием моргая, посмотрела туда, куда указала ее рука. Сразу за барной стойкой, в компании незнакомых мне парней и девушек, сидел…
– Его зовут Сэм Оушен. Оушен – его фамилия. Что до Бенни Бобтейла, то это название салона для стрижки собак возле моего дома, через дорогу. Прости, не придумала ничего лучше.
«Сэм?»
Я его не сразу узнала. Тот, кого я привыкла видеть в рваной футболке и джинсовых шортах, теперь был в черном пиджаке и расстегнутой на груди рубашке. Он органично смотрелся не только на берегу океана на краю Земли, но и здесь, на самом острие булавки, воткнутой в сердце цивилизации. Такой красивый, такой расслабленный, такой… другой. Разве этот человек – тот рубаха-парень, который валялся на газоне с собаками и готовил сосиски на костре? Сейчас он больше похож на того, кто приезжает в элитный клуб на черном «мазератти», встречается с важными персонами и проворачивает безумные сделки на миллионы долларов.
– Я не могла сказать тебе всей правды. Ты бы не чувствовала себя с ним достаточно раскованно. О том, что твой сосед и есть цель охоты, ты бы узнала чуть позже. Ты бы узнала, что за жизнь он ведет. Что за бизнес развивает. Что ради контракта с его лейблом сотни молодых певичек готовы срывать с себя одежду по команде. Что ему принадлежит десяток ночных клубов в Америке, включая этот. Да-да, «Гиена» – его детище. Что он – воплощение порока и не знает ни жалости, ни законов морали. Что он замешан в таких грязных делах, которые даже по сей день будоражат умы обывателей. Но кто же знал, что все пойдет не по плану. Что этот дьявол затеет с тобой какую-то только ему понятную игру. «Не верю ни единому твоему слову! Не верю!» Лилит приблизила ко мне лицо, но я не могла разобрать отраженные на нем эмоции. Вокруг все поплыло, как в кривом зеркале.
– Моргни, если захочешь уйти. Но я рекомендую тебе остаться и посмотреть, как он уйдет отсюда с Алишей под руку.
– Пощади меня, – промычала я, выталкивая из себя воздух вместе со слюной.
«Пощади меня, пощади нас, отзови Алишу, отзови всех гончих, оставь его!»
Я попыталась крикнуть, чтобы она его оставила, но из горла не вышло ни звука.
– Я знаю, как это больно – стоять босиком на осколках мечты, но лучше тебе заранее выяснить, кто есть кто. До того, как фактически станешь его домашней рабыней.
Как думаешь, зачем я послала к нему именно Алишу? Ведь она еще так неопытна. Только затем, чтобы ты четко поняла: не нужно быть профессиональной соблазнительницей, чтобы затащить Сэма Оушена в постель. Достаточно просто иметь вагину.
Моя душа билась внутри моего тела, как птица в тесной клетке. Я не могла пошевелить даже мизинцем. Я с трудом глотала слюну и едва могла удерживать веки поднятыми. Но мысленно я орала, как безумная, ломала ногти, билась головой о стены…
– Смотри на него. Смотри и не закрывай глаза. О, как я хочу спасти тебя, Скай, вырвать тебя из его когтей! Поэтому тебе придется пройти через весь этот кошмар. Но я с тобой, я рядом.
Свет вдруг стал ослепляющим, а музыка – оглушающей.
Ты бы никогда не трахнула меня. Ты бы никогда не убежала от меня. Кровь с лезвия моего ножа заливает твою гребаную улицу. Мне не нужно быть в гребаном ударе, мне даже не нужен гребаный «глок», чтоб забрать твои гребаные мечты![32]
Мир больше не существовал. Остался только ярко освещенный ледяным светом стол, за которым сидели Боунс и красивая, порочная Алиша с искрами и звездами в глазах.
