Волосы Изабеллы, полностью открывая лицо, были завязаны сзади в свободный узел, так что несколько прядей упали ей на плечи. Ее светло-красная губная помада и неяркие тени на веках идеально контрастировали со смуглой кожей и подчеркивали ее европейские черты. На ней был облегающий топ из тонкого красного атласа и черные джинсы. Роберту не нужен был рентген, чтобы заметить, что под блузкой на ней нет белья.
— Привет, ты опоздал, как принято в свете, — сказала она, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать Роберта в губы.
— Извини. Никак не мог собраться.
— Ты тоже? — Она засмеялась и показала на свои волосы. — Заходи. — Она потянула его за руку и повела в гостиную.
Комнату наполнял приятный экзотический аромат.
— Я надеюсь, оно пойдет к ужину. Я не эксперт в винах, так что я воспользовался рекомендацией продавца, — сказал он, протягивая ей бутылку.
Изабелла взяла ее обеими руками и наклонила, чтобы прочитать ярлык.
— О! «Мас де Дома Гассак»… да еще 1992 года. Я потрясена. Уверена, оно хорошо пойдет ко всему. Может, выпьем по бокалу прямо сейчас?
— Я не против.
— Хорошо, бокалы на столе, штопор там. — Она показала на небольшой шкафчик с напитками рядом с окном. — Ужин скоро будет готов. Чувствуй себя как дома.
Она повернулась и ушла на кухню, оставив Роберта за хозяина.
Роберт снял пиджак, вспомнив, что нужно снять и пистолет. Он взял штопор из шкафчика, открыл бутылку и разлил густую красную жидкость в два бокала на столе. Рядом со шкафчиком для напитков стояла элегантная стеклянная стойка со множеством компакт-дисков. Роберт не смог удержаться и просмотрел их. У Изабеллы была впечатляющая джазовая коллекция, в основном современный джаз и несколько классических вещей старой школы в середине. Все безупречно расставлено в алфавитном порядке. Среди замечательной джазовой коллекции немного выделялись несколько рок-альбомов с автографами. Роберт быстро просмотрел их. «Значит, она тайная поклонница рока, — подумал он с улыбкой. — Моя женщина».
— Что бы ты тут ни готовила, пахнет восхитительно, — сказал он, входя на кухню с двумя бокалами в руках.
Он передал один бокал Изабелле, которая медленно повернула его и поднесла к носу, а потом сделала глоток.
— Да, как я и ожидала… очень вкусно.
Роберт понятия не имел, зачем это делается, но скопировал движения Изабеллы: повернул бокал, понюхал и выпил.
— Да, неплохо.
Они оба рассмеялись.
Она подняла бокал в сторону Роберта:
— За… приятный вечер. Надеюсь, обойдемся без неожиданных телефонных звонков.
Роберт даже не надеялся, что вечер пройдет так хорошо. Изабелла приготовила телятину с пармезаном и ветчиной прошутто и жареные овощи по-средиземноморски, которые оказались для него сюрпризом. Он ожидал какого-нибудь традиционно итальянского макаронного блюда. В основном разговор за ужином вращался вокруг ее жизни, а о своей Роберт почти не говорил.
Изабелла выросла в Нью-Йорке. Единственная дочь в семье итальянских иммигрантов первого поколения, которые приехали в США в начале семидесятых годов. Ее родители владели рестораном в Маленькой Италии, где она провела большую часть детских и юношеских лет. Она переехала в Лос-Анджелес всего лишь пять лет назад, когда ее приняли на работу в Калифорнийский университет, чтобы вести там исследования. Она по-прежнему летала в Нью-Йорк не реже трех раз в год, чтобы навестить родителей.
— Знаешь, это нечестно, — сказала Изабелла, убирая со стола и относя тарелки на кухню.
— Что нечестно? — Роберт пошел за ней с двумя бокалами в руках, в которых еще оставалось вино.
— То, как ты себя ведешь. Я практически рассказала тебе всю свою жизнь, но каждый раз, как я спрашиваю что-нибудь о тебе, ты уклоняешься от ответа. Это у вас так принято среди детективов? — Она открыла кран и поставила тарелки под струю бегущей воды.
— Мы умеем задавать вопросы, но не очень спешим на них отвечать.
Роберт отпил вина и смотрел, как Изабелла моет первую тарелку и ставит ее в сушилку.
— Подожди, давай я помою.
Он положил руку на ее плечо и мягко отстранил от раковины. Она улыбнулась и взяла бокал с вином.
— Значит, ты мне так ничего о себе и не расскажешь, — еще раз попыталась она вывести его на разговор.
Роберт домыл тарелки и повернулся к ней лицом.
— Я детектив лос-анджелесского отдела по тяжким преступлениям, в основном занимаюсь убийствами. Мне часто поручают вести особые дела. Под словом «особые» я подразумеваю ненормальные, зверские убийства. Люди, с которыми мне каждый день приходится иметь дело, либо очень плохие, либо очень мертвые. От того, что мне каждый день приходится видеть, большинство людей выворачивает наизнанку. Говорить о моей жизни — это, безусловно, лучший способ загубить любой разговор. — Он замолчал и глотнул вина. — Поверь, тебе совсем не надо знать о том, как я живу и чем занимаюсь.
— Ну ладно, не рассказывай мне о работе. Расскажи о детстве, о семье.
— Да тут и рассказывать особенно нечего.
Она все поняла и решила не настаивать.
— Ладно, мне нравятся загадки.
Его юношеское обаяние волновало ее. Она подошла ближе, взяла бокал из его руки и поставила его на стол. Потом она медленно придвинулась к нему и прошептала на ухо:
— Что же ты делаешь, чтобы расслабиться?
От ее теплого дыхания у своей шеи Роберт окаменел. Он отклонился ровно настолько, чтобы они могли посмотреть друг другу в глаза.
— Можно тебе кое-что предложить?
В этот миг их губы соприкоснулись. Роберт тут же почувствовал у себя во рту ее мягкий язык, и они взорвались страстным поцелуем. Он прижал ее к себе и почувствовал ее напрягшиеся соски у своей груди. Он прижал ее к столу и посадил на него. В один миг она осталась без блузки, и губы Роберта ласкали каждый дюйм ее груди. Изабелла откинула голову назад и застонала от удовольствия. Прежде чем Роберт успел расстегнуть рубашку, она схватила ее обеими руками и сорвала с его тела, так что пуговицы отлетели и запрыгали по столам и полу. Они сжали друг друга в объятиях и снова яростно поцеловались, на этот раз Изабелла нежно вонзила ногти в спину Роберта, ее руки были одновременно и крепкими, и нежными.
Они занимались любовью на столе, потом на кухонном полу, потом перешли в спальню. К тому времени, как они удовлетворили свое желание, первые лучи солнца уже окрасили небо.
— Я без сил, — сказала она, перекатываясь к Роберту и кладя руку на его грудь. — Ты был хорош и в первый раз, когда мы познакомились, но, боже мой, какое улучшение.
Улыбка играла в уголках ее рта.
— Очень на это надеюсь. — Роберт повернулся лицом к ней и нежно убрал прядь волос с ее глаз.
Она снова его поцеловала.
— Я умираю от голода, может, чего-нибудь поедим? Все равно уже почти пора завтракать.
— Отличная мысль.
Они оба встали с кровати. Изабелла поискала в своем шкафу чистое белье, а Роберт пошел на кухню, где были разбросаны по полу все его вещи.
— Куда делись трусы с мишками? — Изабелла только что вошла на кухню, на ней были только белые кружевные трусики.
— Лучше надень что-нибудь еще, или мы по новой начнем все, что делали прошлой ночью. — Его взгляд не отрывался от ее тела.
— Это обещание? — сказала Изабелла, поднимая рубашку Роберта с пола и надевая ее.
На рубашке не было пуговиц, так что она просто завязала ее узлом на талии.
— Так лучше? — подмигнула она ему.
У Роберта пересохло в горле.
— Кажется, это меня заводит еще сильнее.
— Отлично, но сначала давай позавтракаем.
Она открыла холодильник, достала несколько яиц, пакет молока, бутылку апельсинового сока и пачку картофельных оладий из морозилки.
— Тебе помочь? — спросил Роберт.
— Не надо, спасибо, и вообще, последний раз, когда ты предлагал свою помощь, сам знаешь, что случилось.
Она налила два стакана апельсинового сока и один протянула ему.
— Да, это верно. Тогда подожду в гостиной, — сказал он, быстро целуя ее.
— Ты что предпочитаешь — яичницу или омлет?
— Мм… омлет, наверно.
— Значит, омлет.
Роберт вернулся в гостиную и сел за стол. В первый раз после того, как начались новые убийства, ему удалось от них отвлечься.
— Ты забыл на кухне, — сказала Изабелла, входя в гостиную и передавая ему пару туфель, выглядевших очень старыми. — Сколько они уже у тебя?
— Слишком долго.
— Да, это видно.
— Я давно уже собирался купить себе новую пару, — соврал он.
— Давно пора, в Италии считается, что мужчину можно определить по тому, какую обувь он носит.
— Черт, выходит, я… старый и грязный?
Она заразительно рассмеялась.
— В общем, завтрак будет готов через две минуты.
Роберт как раз допил сок, когда Изабелла вошла в гостиную с подносом, на котором стоял завтрак: омлет, оладьи, ржаной тост и свежезаваренный кофе.
