Они направились к ней. Фрэнки излучал добродушие; Паттерсон, напротив, хмурился. Брюки его были в грязи, точно он только что копал землю.
Фрэнки спросил:
— И как тебе эта дыра? Прямо как дома.
— Кусочек Америки.
— А то. У нас еще не такое бывает. Ну? Нас дожидаетесь, значит?
Стречи беззаботно рассмеялась.
— По крайней мере, сплавили этого дурня-агента. Чем вы с ним занимались?
— Вы еще спрашиваете, — съязвил Паттерсон. Фрэнки рявкнул:
— Свободен. Понял? Вали отсюда!
На их глазах громила развернулся и ушел.
Стречи поинтересовалась:
— Смотрю, вы не очень-то ладите.
— Он — английский вариант кое-чего… что я некогда выкинул…
— В смысле?
— В смысле — вам не стоит забивать голову. Почему бы нам не пропустить по стаканчику? Я угощаю.
Они быстро вошли в бар — и увидели Линкольна. Тот сидел за одним из дальних столиков и в тот момент как раз осушал порцию выпивки.
— Ну что, присоединимся к парню? — предложил Фрэнки.
— Я бы не стала.
— Что между вами происходит?
— Ничего.
— Вчера вечером он был в том же ресторане, что и мы. А сегодня утром я видел, как он уезжал из забегаловки, в которой вы завтракали. Вот я и подумал…
— Давайте-ка сядем за этот столик.
Фрэнки испытующе посмотрел на нее:
— Если что, я могу поговорить с ним — лады?
— Все в порядке, мистер ди Стефано.
— Фрэнки. Я мог бы стать вашим другом.
Стречи попыталась было подтащить его к столику, но он заявил:
— Пойду схожу за выпивкой. А то в подобных заведениях официантки не дождешься.
Линкольн наверняка заметил их — Стречи была уверена. В последней, отчаянной попытке предотвратить встречу его и лорда ди Стефано она выпалила:
— Я сама за ними схожу.
Фрэнки нахмурился:
— Послушайте, вы со мной. Я все принесу сам. Вам коктейль?
— Кампари. Тоник.
Она села за столик. Стоило Фрэнки подойти к бару, как она заметила, что Линкольн поднялся с табурета. Она закрыла глаза. Но тут слева от себя Стречи услышала еще три голоса, говорившие с американским акцентом. Обернувшись, она увидела, как с террасы заходят Ниббетты. Линкольн их тоже заметил:
— Эй, эй! — окликнул он. — Вы еще здесь?
С ними были друзья. Миссис Ниббетт начала неизбежное:
— Значит, это мистер Линкольн Дин. Мертл, Конрад, Джули, Хантер, — позвольте вам представить мистера Дина, с которым мы познакомились пару недель назад, когда впервые посетили наш милый маленький Эском.
Фрэнки оглянулся на них. «Ну, все, приплыли», подумалось Стречи.
Уолтер Ниббетт добавил:
— Конечно, тогда мы были конкурентами.
— Линкольн, разрешите вам представить мою сестру Мертл. Это она.
— Что не я, это точно, — засмеялся Конрад.
— Очень приятно, — улыбнулась Мертл. — Вы — друг Уолтера?
Линкольн усмехнулся:
— Ну-у… как он сказал, недавний конкурент.
— На титул лорда?
Стречи осознала, что Фрэнки пристально наблюдает за сценой, и принялась прикидывать в уме расстояние до двери.
Линкольн сказал:
— Тем не менее мы же можем остаться друзьями?
— Ну разумеется! — воскликнул Уолтер. — Вообще-то, я собирался заказать вам выпивку.
— Очень мило с вашей стороны. Вот только угощать буду я.
— О нет, — возразил Уолтер, — я. Вы — настоящий спортсмен, это факт.
— Если вы настаиваете, — осклабился Линкольн. — Черт, в конце-то концов, все знали, что титул достанется только одному из нас.
Уолтер ухмыльнулся в ответ. Стречи поднялась из-за стола. Фрэнки нахмурился.
Уолтер сказал:
— Ну, что там у нас пьют английские аристократы? — Он обернулся к жене: — А ты как думаешь, дорогая?
— Голубую кровь? — пошутила Мертл.
Стречи принялась пробираться сквозь ряды столиков. Линкольн ответил:
— Ну, меня это не изменит — я всегда предпочитал «Том Коллинз».
Миссис Ниббетт толкнула благоверного локтем:
— Шампанское было бы в самый раз.
Уолтер рассмеялся:
— Никогда не любил его. Может, какое-нибудь дешевое винище с газировкой?
Она сказала:
— Придется привыкать.
Уолтер подался вперед:
— Линкольн, тогда я тоже буду «Том Коллинз». И… и я очень ценю то, как вы все воспринимаете.
— Но это же не трагедия, верно?
— Ну конечно! — Уолтер похлопал его по руке. — И мы с вами поднимем тост за британскую аристократию!
— Многая лета!
— Молодец вы!
— Глядите-ка! — вдруг воскликнула миссис Ниббетт. — Посмотрите, кто только что вошел!
Все, как по команде, обернулись.
— Лорд Клайв! — взвизгнула миссис Ниббетт.
— Глория! — воскликнул Линкольн.
— О Господи, — пробормотала Стречи.
По виду Клайва и Глории можно было догадаться, что такого громогласного приветствия они явно не ожидали. Да и столь дружеского тоже. В попытке придумать лучший способ приветствовать собравшихся Клайв облизнул губы и, запинаясь, начал:
— Линкольн! Вручаю вам Глорию целой и невредимой. Мы летели одним рейсом.
Глория, пристально наблюдавшая за реакцией благоверного, увидела в его взгляде отблеск вины и поспешила навстречу:
— Линк, милый! Радость моя!
— Именно.
Линкольн заключил ее в объятья. Клайв тем временем пятился в сторону бара:
— Схожу-ка я за чемоданами.
Но Глория, не оборачиваясь, остановила его:
— Коридорный позаботится о них.
Клайв вопросительно взглянул на Стречи. Та провела пальцем по горлу. Клайв продолжал пятиться к бару.
Миссис Ниббетт тоже это заметила и шутливо произнесла:
— Лорд Клайв, и не подумайте улизнуть. Нам столько надо вам сказать!
— Я в этом не сомневаюсь.
Уолтер заявил:
— Ну-с, Клайв, полагаю, теперь мы с вами на равных…
Клайв слегка улыбнулся, не останавливаясь, однако, ни на миг.
Тут раздался голос Фрэнки ди Стефано:
— Куда-то уходите, Клайв?
Тот так и застыл. Фрэнки продолжал стоять у стойки бара и любоваться разыгравшейся пантомимой. Клайв начал было:
— Хорошо, хорошо…
Линкольн оторвался от белокурых прядей Глории:
— Еще один американец? Что — «Ред Сокс» играют на выезде?
Но Фрэнки не обратил на него внимания:
— Что происходит, Клайв?
Вступилась миссис Ниббетт:
— А то, что новый лорд Эском собирается купить всем «магнум»[17] шампанского! — Сияя, она обернулась к супругу: — Правда, дорогой?
— Звучит неплохо.
Она продолжала:
— С тем чтобы каждый мог выпить за его здоровье.
Линкольн рассмеялся:
— Вот настоящие американцы! «Магнум», говорите?
— Я так думаю, — резонно согласилась она. — Так, сколько нас — восемь? Нет, девять, десять… одиннадцать! Ну, считая вас, сэр (это Фрэнки), — двенадцать! Так что «магнум» — если не больше.
Фрэнки засопел.
— Это как — «считая меня»?
Но никто его не слушал. Уолтер полез за бумажником, а Линкольн крикнул бармену:
— «Магнум» шампанского сюда! Слышите?
Он улыбнулся миссис Ниббетт:
— Однако вы смелая дамочка!
— «Магнум», — усмехнулся Линкольн.
Та игриво погрозила ему пальчиком:
— Понимаю, вы, должно быть, ревнуете — стыдитесь, у вас такая молодая и красивая жена!
— Хорошее утешение, — поддакнул Уолтер.
Глория высвободилась из объятий мужа:
— Я вам что — вещь какая-нибудь?
— А то, — пробормотал Конрад.
Наконец Стречи добралась до Клайва. Он дружелюбно улыбался, в то время как в его мозгу шла лихорадочная работа мысли — к сожалению, пока впустую.
Она шепнула ему:
— Я могу нажать кнопку пожарной сигнализации.
Джули спросила:
— Позвольте уточнить — вы что, все четверо хотели купить этот самый титул?
— Так и было, — хором произнесли Линкольн и Уолтер.
Стречи подалась к двери. Но не успела она добежать до нее, как столкнулась с Джереми Бэррингтоном Дауни собственной персоной.
— А, вот вы где, — сказал он, смотря, однако, куда-то через ее плечо. — Рад вас снова видеть, милорд.
Все четыре лорда Эском воззрились на него, правда без особого энтузиазма во взоре. Линкольн был по горло сыт недвижимостью, Фрэнки думал, что Джереми — бойфренд Стречи, а Уолтер никак не мог вспомнить, где он встречал этого человека. Сейчас Стречи готова была ухватиться за любую соломинку:
— Мне ужасно жаль, Джереми, но лорд Эском сейчас занят. Но мне нужно с вами поговорить наедине. — Она схватила его за руку и потащила к выходу.
Фрэнки завопил:
— Ну, это уже слишком. Чего тебе надо, ты?
Он быстро направился к Джереми, который выпалил:
— Я вам что — помешал?
— Убери от нее руки!
Что было несправедливо по отношению к Джереми — ведь это она его тащила. Мановением руки он попытался объяснить это Фрэнки, но тот воспринял сие движение как замах. И парировал его. Кулак его впечатался в пряжку ремня Джереми. Англичанин рухнул на пол. Фрэнки пнул его в грудь и ухватил Стречи:
