class="p1">Уже через десять минут они стояли напротив железной, выкрашенный в чёрный цвет, двери. Переглянувшись с друзьями Вика смело постучалась. Через несколько секунд за дверью послышались глухие шаги.
— Кто там? — раздался грубоватый, но усталый голос пожилой женщины.
— Э… Здравствуйте, — Вика растерялась, но на подмогу ей тут же подоспел Вадим.
— Это ваш сосед сверху Вадим Крылов, вы знаете моих папу и маму, — сказал он и на некоторое время повисло молчание. Ребята уж решили, что двери им никто не откроет. Но неожиданно раздался звук отодвинувшейся щеколды и дверь открылась. В пороге оказалась низенькая, но полноватая старушка, которой явно было тяжело передвигаться даже по собственной квартире.
— Что вам нужно? — насторожено окинула их взглядом старушка.
— Мы хотели поговорить о вашем сыне, — дружелюбно пояснил Вадим.
— Да, нам задали в школе на лето по литературе написать о человеке нашего города, — подоспела на подмогу Вика. Ребята немного обескураженно уставились на неё.
— Да, он же ведь был… — попытался и Костя что-то придумать, но Вадим его опередил.
— Инженером? — вспомнил друг.
— Инженером-строителем, — старушка, у которой, как заметила Вика, были очень печальные глаза, некоторое время ещё разглядывала подозрительную троицу, потом вздохнула и впустила их в квартиру.
Уже находясь в квартире этой пожилой женщины и сидя на небольшом цветном диванчике (на который они еле втроём поместились), ребята испытывали неловкость и даже некоторое стеснение.
— Говорите, задали на лето задание? — старушка тяжело села в кресло напротив.
— Да, по литературе, — кивнула Вика.
— Да, на лето, — подхватил Костя.
— Написать о выдающемся человеке нашего города, — закончил Вадим самым убедительным тоном, на какое только был способен.
Женщина угрюмо глядела на подростков.
— И что вы хотите конкретно знать?
В квартире стоял запах запечённого кабачка и у ребят заурчало в животах. Из спальни к ним деловито пришёл чёрно-белый кот, обнюхав каждого по очереди, а потом начал тереться у ног Кости, щедро облепив его штанины длинной шерстью. Вика успела заметить несколько фотографий в серванте и на них действительно был Валерий, — живой и улыбающийся, совсем малыш, подросток и уже взрослый мужчина. Теперь никаких сомнений в том, что под Птичьим мостом стоит именно он не оставалось.
— Обалдеть! — вырвалось у Вадима. Он, как и Вика узрел фотографии. Старушка обернулась и сразу поняла, куда глядят ребята.
— Да, это мой сынок. Валера.
— Я же говорил он зомбак, — шепнул на ухо Вике Вадим и она на него недовольно шикнула.
— Валерка всегда у меня был любознательный, постоянно что-то изобретал, придумывал. Вы наверняка не знали, что именно он составил подробный план нашего города. Никто не хотел, а он вот взял и сделал, — женщина поднялась с места, открыла сервант и выудила оттуда книгу, которая называлась «Добрецк во всё обозрение». В книге подробно описывались улицы под схемами и яркими иллюстрациями. Она передала книгу подросткам, которую они действительно никогда не видели.
— Ого! Это круто! — отреагировал Костя, когда книга перекочевала в его руки.
— Ага, круто, — печально подтвердила старушка.
— А у него осталась семья? Жена, дети? — Вика не знала, что именно хочет знать, поэтому спрашивала, то о чём приходило в голову.
— Жена была, а вот детей не нажили. Знаете, новый район на Сибзапе?
Друзья дружно кивнули.
— Все дома по улице Воложиной, — это новые дома, были отстроены по эскизам моего сына, ещё торговый центр на Октябрьском, тоже его рук дело, — с гордостью сообщила старушка. Она вновь поднялась, открыла дверцы шкафа. Полки внутри набиты разной макулатурой. Она достала какую-то папку и вручила ребятам. Внутри оказалось уйма чертежей домов.
— Ого! Это… восхитительно, — Вика действительно так считала, — Он был настоящим гением.
— Да, этой мой сынок.
— Что с ним случилось? — спросила девочка, не надеясь на ответ. И на это у, пожилой убитой горем, старушки были все основания. Они ведь пришли якобы узнать о том, как жил и кем был её сын, а не о смерти.
— Это сложно объяснить. Вы ещё дети, чтобы знать о таких вещах, — со вздохом отозвалась старушка.
— У нашей подруги уже есть паспорт, — тут же оживился Вадим, указав на Вику ладонью, чем немного развеселил женщину.
— Скажу так, любовь… Она ведь не вечна. Кто-то считает, что она живёт три года, кто-то семь лет, но она в любом случае проходит и вот тут важно, что остаётся после неё. Если уважение, понимание, доброта, то мужчина и женщина смогут прожить ещё очень долго. Но если остаётся недоверие, обман, обиды, то ничего не выйдет.
Повисла пауза. Ребята внимательно слушали старушку, никто не решался нарушить тишину.
— После их любви не осталось ничего. Она его не любила, ушла к другому мужчине, и он не смог этого пережить.
Вике вдруг захотелось обнять эту женщину, столь печальна она была. Но Вика так и не решилась.
— Он спрыгнул с моста в две тысяча пятом. Многие болтали, что пьяный свалился, но вы не верьте этому. Он почти не пил, я-то знаю.
Ребята пообещали написать о трудах Валерия целую статью и обязательно передать её учителю литературы. А ещё они даже с горяча пообещали отправить статью в местную газету. Хотя, как знать, возможно, они выполнять и это обещание…
***
Когда друзья вышли во двор, каждый думал о чём-то своём. Они шли молча почти десять минут, переваривая услышанное от печальной старушки.
— Значит, мы имеем дело с призраком? — наконец спросил тогда Вадим.
— Похоже на то, — задумчиво кивнула Вика. У неё всё ещё холодела кожа, от осознания, что они — простые ребята, столкнулись с нечто сверхъестественным.
— И что теперь будем делать? — спросил Костя.
— Пока не знаю, — Вика пожала плечами.
5
Вика распахнула глаза, встречая утро очередного дня ровно за пять минут до звонка будильника. Сон-воспоминание всё ещё стоял перед глазами. Она прошла в кухню, открыла аптечку и выпила свои две таблетки, который ей прописал собственный муж. Её отпустило через полчаса, когда она уже приготовила яичницу, кофе и теперь сон-воспоминание казался не более чем небылицей. Сначала она разбудила Пашу, потом Ксюшу. Дочь прижалась к материнской груди, пока та относила её в ванную комнату, чтобы умыться.
— Давай, милая. Маме с папой пора на работу, а тебе в садик, — ласково сказала она дочери на ушко. Та никак не желала просыпаться. Она брыкнула ножками, замычала и прижалась к матери ещё сильнее, собственно так же, как и всякое утро, когда нужно было идти в сад. Но если это был выходной день, тут уж Ксюша просыпалась раньше
