— Что, спортсмен, закурил от бандитской жизни? — поинтересовался рядом сидящий опер.
— Не курю. В хате пригодятся.
— Уже приходилось париться в камере? — задал логичный вопрос второй оперативник.
— В армии. Дрезденский следственный изолятор.
Уральцы переглянулись. А Кантемиров и сам не знал, зачем назвал гарнизонную гаупвахту следственным изолятором. Но, прозвучало красиво — дрезденский следственный изолятор… Последние русские воинские части окончательно и бесповоротно покинули Германию, и сейчас сам шайтан не разберёт, что там было на немецких просторах группы советских войск. Байкеев спросил:
— Могу поинтересоваться, по какой статье привлекался в войсках?
— 152, «Спекуляция».
— Странно. Чем закончилось?
— Доказать не смогли, — улыбнулся армейский правонарушитель и добавил: — Жёстко предупредили и оставили служить дальше. Позор смыл кровью и потом.
Старший следователь понимающе кивнул, оперативники встали. Роман взял банкноту и помахал перед задержанным.
— На твои деньги купим ещё водку для ИВС.
— Хорошо. Сигареты возьмите самые дорогие.
Боксёр покурил в жизни всего два раза в пятом классе, не знал, сколько могут стоить нормальные сигареты, да и цены в стране менялись с такой скоростью, что даже самые заядлые курильщики не всегда успевали отследить стоимость любимой пачки.
Оперуполномоченный Александр всё же решил подстраховаться и вынул из кармана металлические наручники.
— Шакирыч, давай на всякий пожарный случай пристегнём левую руку нашего боксёра к батарее. Правую оставим для документов. Так нам спокойней будет. Наш клиент оказался больно шустрым и сегодня уже успел подсечкой уложить местного курсанта затылком об пол.
— Неужели? — Старший следователь поставил на свой стол портфель и с улыбкой взглянул на фигуранта уголовного дела. — А на вид и не скажешь, что хулиган.
— Серьёзно. Там сержант охраны так подскочил, что я уже думал — всё, вот и пришёл кабздец боксёру, — усмехнулся опер, пристёгивая задержанного к батарее. — Так нет же… Всё обошлось. Демократичная охрана оказалась в питерском РУОПе. У нас бы в Челябинске так легко не отделался.
Опытный сотрудник проверил цепкость наручников, кивнул следователю и вышел с коллегой из кабинета. Кантемиров и Байкеев остались одни.
Тимур привстал, оттянул пристёгнутую руку и пододвинул стул ближе к столу. Сейчас боксёр вполне мог хорошо достать прямой правой челюсть следователя. А зачем? Внизу охрана. Ключи от наручников опер с собой забрал. И потом договорились же… А договоры надо соблюдать. Кем бы ты ни был… Даже хулиганом в галстуке. Тимур посмотрел на работника прокуратуры.
— Зариф Шакирович, может быть, начнём со звонка адвокату? Вызовете Соломонова на завтра ко мне в изолятор. В книжке два телефона — домашний и рабочий.
Старший следователь кивнул, раскрыл блокнот и придвинул телефон к себе. После набора первого номера пошли длинные гудки, по второму номеру ответила секретарь адвокатской консультации. Адвоката Соломонова на месте не оказалось, секретарь записала должность и номер телефона следователя и твёрдо пообещала сообщить информацию при появлении защитника. Советник юстиции аккуратно сложил найденный лист бумаги с явкой, закрыл верхнюю часть и предъявил задержанному.
— Читай.
Тимур наклонил голову к исписанному листу и пробежал глазами по первым строкам. Удивил чёткий, ровный почерк и полное отсутствие ошибок. Даже запятые были на месте. Задержанный откинулся и улыбнулся.
— Уже прочитал? — удивился следователь.
— Никак нет, гражданин начальник. Только начал. Просто задумался. Читаю дальше.
А думать было над чем. Во-первых, явку с повинной дал любой другой, но только не Мара. И это гут… Ваня Маркин появился в пятом классе Тимура, как второгодник. И как бы классный руководитель Нина Фоминична не пыталась вытянуть успеваемость нового ученика — с русским языком у Вани получалось плохо. Даже очень плохо. В восьмом классе выпускник Маркин умудрился сделать в одном слове «коммунизм» три ошибки. Второгодник добросовестно писал слова так, как слышал — камунисм. И если бы не Нина Фоминична, Ваня Маркин так бы и не смог в том году получить аттестат вместе со всеми учениками восьмого «б» и не поступил бы в ПТУ. Преподаватель русского языка и литературы заступилась за своего ученика и дала Ване путёвку во взрослую жизнь.
Мара уже через год свернул на кривую дорожку и получил свой первый условный срок по малолетке. Второй срок оказался уже по-взрослому — три года общего режима за спекуляцию. Боксёр Ваня мотался с друзьями-спортсменами в город-герой Ленинград, где скупал на Галёре джинсы и перепродавал в Челябинске. Тянуло Мару в город на Неве…
Из текста на бумаге следовало, что гражданин Маркин два-три раза в год посещает Санкт-Петербург, где живут его друзья по спортзалу: Кантемиров и Блинков. Осенью прошлого года Маркин привёз из Питера пистолеты в количестве семи штук. Перед новогодним праздником его питерский друг Кантемиров доставил в Челябинск четыре боевые гранаты. Маркин сам встречал товарища на вокзале и забрал упаковку с товаром. Кантемиров раньше служил начальником полигона, хорошо владеет оружием и сейчас продолжает службу прапорщиком в пожарной части…
Дальше пошли подробности о стрелке с конкурентами спортсменов в лесу за Шершневским водохранилищем, где главным аргументом боксёров в территориальном споре оказались эти самые боевые гранаты. Одну метнули в толпу несогласных с предложенным разделением торговых точек в центре Челябинска. В итоге — двое раненых и один контуженный. Остальные оппоненты разбежались по лесу. Стрелка закончилась с явным преимуществом сторонников Мары и Вершка.
Тимур внимательно перечитал ещё раз, пытаясь запомнить текст до мельчайших подробностей: наклон почерка, знаки препинания, ошибки в словах. Нехороший человек, исписавший целый лист бумаги стандартного формата ровным каллиграфическим почерком, не сделал ни одной ошибки и даже вставил в сложноподчинённое предложение точку с запятой. Писатель, хренов! Грамотный оказался и, видимо, любил он это самое дело — писать на своих корешей…
Кантемиров откинулся на стуле, следователь убрал лист в папку и подвинул бланк допроса.
— Говорить будем?
— Зариф Шакирович, дайте мне пару минут. Соберусь с мыслями.
Всё встало на свои места. Вначале совместная баня с продолжением банкета в квартире Блинкауса, где бывший начальник войскового стрельбища первый и последний раз увидел эти самые пистолеты. И не только увидел, но и показал гражданским лицам, как умеют обращаться с оружием прапорщики Советской Армии. Довыёжывался… Где-то, кто-то из приезжей троицы рассказал у себя на Урале об опытном питерском специалисте по стрелковому оружию. Информация пошла дальше…Но вроде отпечатки своих пальцев он точно стёр? Да и после него все участники вечеринки лапали эти стволы.
Позднее, перед самым Новым годом жена решила разделить свой отпуск и поехать с сыном в гости к маме. Тёща захворала, и кто же поддержит пожилую женщину, как не её дочь — врач первой категории. Тимур уже работал в милиции, целыми днями пропадал на службе и согласился с поездкой жены и сына на малую Родину.
У Олега Блинкова и Тимура Кантемирова была традиция — каждый раз, когда кто-то из них уезжал к родителям, сообщали друг другу о поездке и захватывали с собой гостинцы и подарки родным земляка. Родственники друзей жили на одной лестничной площадке, мама Лены жила в пятиэтажке напротив. Почему бы и не захватить подарки, и не порадовать близких товарища? Тимур позвонил земляку и сообщил о поездке жены. Блинкаус в ответ очень обрадовался и поделился новостью, что буквально на днях в Питер срочно прилетал Ваня Маркин, через день улетел обратно и оставил упаковку запчастей для своего Мерседеса. Сказал, что не хочет заморачиваться с багажом, а в самолёт с такой тяжелой упаковкой не пустят. Олег и сам хотел поехать домой на новогодние каникулы, но бизнес не отпускает. Самая горячая новогодняя пора — надо «рубить капусту».
