Генерал побежал к вертолету, чувствуя, как тугая волна воздуха бьет под камуфляж и пузырит на спине куртку.
Второй пилот, стоявший у трапа, вскинул руку к пилотке. Севастьянов кивнул. Он залез в вертолет, пожал руку первому пилоту и занял место в маленьком кресле у иллюминатора. Второй пилот подтянул трап и захлопнул дверь. Машина мягко оторвалась от земли – или земля ушла из-под ног? Севастьянову всегда нравился момент взлета. Не столько сам полет, сколько этот момент расставания.
Вертолет сделал круг, набирая высоту, и взял курс на юг. Меньше чем через час они должны быть на месте. Севастьянов разложил на столике перед креслом бумаги, извлеченные из пакета, и принялся внимательно их изучать. В машине он только пробежал их глазами – наскоро, наискосок. Сейчас предстояло изучить детально.
Ну, с приказом все более или менее ясно: «...тесное взаимодействие...» Ага! «Общее руководство операцией поручить...» Немного расплывчато – «общее руководство». А если речь пойдет о частностях? Что тогда? МВД – черт с ним, они ребята попроще, но от ФСБ всего можно ожидать. Они наверняка будут таить в кармане какую-нибудь фигушку и, как всегда, достанут ее оттуда в самый неподходящий момент. Ладно, по ходу дела разберемся.
Севастьянов сложил приказ и сунул его обратно в конверт. Теперь – очередь за распечатками фотографий, сделанных со спутника, и сводкой происшествий по региону.
Так... Электромагнитное поле. С очень странными параметрами. Ему это было понятно из курса физики, прослушанного в академии. Собственно, это было понятно и десятикласснику.
Поле настораживало своими четкими границами. Это все равно что в одной комнате телевизор работает, а в другой – уже нет, потому что сигнал от телевышки не доходит. Ладно.
Еще вопрос. А что, если оно уже изменило свои границы? Как это проверить? «Щит-8» отдал богу электронную душу стоимостью в восемьдесят миллионов долларов. Не очень-то приятная новость. Тогда что это может означать? Что все электронные приборы, попавшие в зону действия этой ШТУКИ, тоже должны выйти из строя? Так ведь? По всей видимости, так. Правда, тут тоже не все ясно. Диаметр поля – около тридцати километров, а спутник висел над этой ХРЕНОВИНОЙ на высоте сто сорок. Значит...
Значит, ОНА сознательно вывела спутник из строя. Вот что это значит. Как голая баба в окне – показалась, дала себя хорошенько рассмотреть, а потом задернула шторы.
«Ха! – Севастьянов усмехнулся. – Строптивая мадемуазель. С характером».
Он взял чистый лист бумаги. Набросал приказ. «Приказываю командирам воинских подразделений, находящихся в непосредственной близости от области контакта, немедленно выступить в походном порядке и организовать оцепление в радиусе не ближе пяти километров от зоны интереса».
Так. Что это будут за подразделения? Обычные тыловые части. ПВО – их в этом районе много – да курсанты Серпуховского артиллерийского училища. Ничего, сойдет. Их задача – оцепить ЗОНУ на дальних подступах.
А в коридоре между ними и ЗОНОЙ должны быть ребята понадежнее. Покрепче. Ребята, которые любят есть сырое мясо. Что первым приходит на ум?
Тульская дивизия ВДВ – благо она недалеко. Это то, что нужно. Он добавил еще одну запись в черновик приказа.
Жаль, у него пока нет толкового порученца. «Ничего, найду на месте».
Севастьянов знаком подозвал второго пилота, объяснил, что это немедленно нужно передать в Генштаб. Там аналитики посмотрят карту с точным указанием ближайших воинских частей и сами перешлют приказы их командирам. И в Тульскую дивизию тоже.
Теперь его волновал только один вопрос. Вопрос, на который он пока не знал ответа. Очень жаль, потому что именно он на данную минуту был САМЫМ важным.
Генерал приблизительно представлял себе, как это ПОЛЕ действует на технику, особенно – на электронную. А вот как ОНО действует на ЧЕЛОВЕКА?
Пока неясно. Ясно одно – от этого зависит исход всей операции.
Он уставился на зеленое пятно, расплывшееся на листе бумаги, как клякса, и радостно потер руки.
«Ну что, ребятки? Сегодня ваши не пляшут. Это я вам говорю. Напрасно вы сунулись в эту дверь, не постучавшись. Теперь придется выталкивать вас взашей. И не надо ныть. Незваный гость – он, сами знаете...»
Он снова поманил пальцем второго пилота, потребовал точную карту – уяснить рельеф местности. Он хотел ступить на землю уже готовым, зная область контакта и прилегающие окрестности, как дорогу в туалет.
«Я заставлю вас пожалеть об этом, ребятки, – сколько бы глаз и ушей у вас ни было. Марсиане хреновы!»
Он склонился с карандашом над картой и стал делать какие-то, одному ему понятные, пометки.
* * *Одиннадцать часов тридцать минут. Район двенадцатого километра шоссе Таруса – Калуга.
Дорожка, по которой ехал Джордж, петляя, добралась до небольшой полянки, посередине был вкопан небольшой столик, а вокруг него – поставленные на попа короткие обрубки бревен, заменявшие стулья.
Куча мусора невдалеке от столика свидетельствовала о том, что здесь не так давно были люди. Наверное, выезжали выпить на природу, как это обычно бывает: «Сереге нельзя, он за рулем!», «Кто будет доедать курицу? Никто? Ну, тогда я выбрасываю...», звон стаканов, незатейливый тост «Быть добру!», и все в таком духе.
Дальше дорожка превратилась в узкую тропинку, уходившую в глубь леса. Джордж направил байк по ней.
Он почувствовал, как Рита прижалась теснее.
– Ты чего? – спросил он, усмехаясь.
– Не знаю. Мне как-то не по себе.
– Не волнуйся, все будет нормально, – успокоил он девушку, думая о другом: лишь бы на ТОЙ стороне цистерны не оказалось милиции.
Судя по направлению, тропинка делала в лесу изрядный крюк, Джорджу это было только на руку. Он рассчитывал выехать на трассу примерно в двух километрах от сгоревшего бензовоза, а то и дальше.
– Останови, пожалуйста, – попросила Рита, когда лес вокруг них стал совсем густым.
Джордж поморщился. Хотя они уже далеко отъехали от дороги, он никак не мог отделаться от навязчивого ощущения, ему казалось, что машина с синими мигалками следует за ними по пятам.
– Сейчас не время, детка. И не место.
– А по-моему, самое место. Кругом лес. Мне надо, понимаешь? Останови.
«Вот черт! Не вовремя ей приспичило!» Он проехал еще десятка два метров, остановился, прислушался. Все было тихо. Только радостное щебетание птиц и шум листвы в верхушках деревьев.
– Давай, только побыстрее! – скомандовал Джордж.
Риту не пришлось долго упрашивать. Она соскочила с байка и исчезла в кустах.
Джордж сидел, наблюдая, как качаются ветки, задетые девушкой. Он посмотрел в ту сторону, куда она ушла, и холодная усмешка искривила его узкие, как бритвенные лезвия, губы.
Джордж тихо слез с байка и поставил его на подножку, но двигатель глушить не стал.
Он подошел к кустарнику, осторожно раздвинул ветки и, пригнувшись, пошел вперед. Пройдя с десяток шагов, Джордж увидел ее маленькую фигурку, присевшую на корточки, и аппетитную круглую попку, белевшую среди густой травы. Он ухмыльнулся и замер.
Она насторожилась, может быть, даже услышала его шаги, но головы не повернула. Сделала вид, что ничего не заметила. Джордж, стараясь не шуметь, прошел еще немного вперед.
Теперь он хорошо видел ее. Девушка сидела на корточках, чуть повернув голову вправо. Он рассмотрел ее нос («Пожалуй, немного длинноват», – решил Джордж.), пряди светлых волос, упавшие на лицо, пробивающийся между ними розовый завиток маленького ушка. И, конечно, аккуратную круглую попку, покрытую гусиной кожей: стебли травы щекотали ей ноги.
Джордж почувствовал, как слюна во рту стала вязкой, она, будто клей, свела челюсти.
– Эй! – тихо позвал он.
Рита вздрогнула и резко обернулась. Глаза ее сузились, рот превратился в ярко-красное пятно. Она ничего не сказала – только молча смотрела на него.
– Мне стало скучно одному, вот я и решил присоединиться, – ощерился Джордж. «Вспомни, детка, что тебе говорила мама. Одинокий байкер МОЖЕТ быть опасным. Да, иногда может».
Рита сидела и не сводила с него глаз. Джордж не торопясь расстегнул куртку, развел полы в стороны и зажал их под мышками.
– Ты же не будешь возражать, если я тоже немного... – Он пожал плечами, словно хотел сказать: «А что в этом такого?»
– Пошел вон, – тихо, сквозь зубы, сказала Рита. Она попыталась натянуть джинсы, но сделать это сидя не очень-то удобно.
– Что случилось, Марго? – продолжал Джордж. – Я же не пристаю к тебе. Я просто собираюсь отлить, вот и все. Ты не можешь мне запретить.
Он расстегнул ремень, верхнюю пуговицу и стал медленно расстегивать болтики на ширинке.
Рита решила, что дальше сидеть и ждать не имеет смысла. Она встала и надела джинсы. Джордж успел заметить, что у нее – белые трусики.
– Ну, что? Доволен? Увидел что-то новое? – презрительно спросила она. Но когда в тебе всего лишь метр шестьдесят пять, презрение выглядит не очень убедительно.
