Вот и встретились, подумал Ромчик, бросаясь на коротышку, как защитник в американском футболе. Идея была сбить вонючего карлика с ног или вмазать в стену, а там, как говорится, разберемся… Но не тут-то было: Шеф ловко увернулся, и Ромчик с размаху сам врезался в стенку. Шеф с удивительным проворством лягнул Ромчика по голени, ткнул коленом в ребра и бросился наутек.
Зарычав от боли и досады, Ромчик ринулся следом.
Несмотря на свои короткие ножки, низкорослый вонючка юрко несся по коридору, оставляя после себя шлейфовый, как от дорогого одеколона, запах тухлых яиц. У Ромы шаг был длиннее, да и физическая форма не в пример лучше — парень бежал быстрее карлика, и тот, сообразив что к чему, резко запетлял между людей, решив взять не скоростью, а маневренностью.
Ромчик не стал тратить дыхание на вопли «стой!» или «держи его!», а просто врезался в толпу школьников, сшибая их, как кегли. После бугуртов — схваток стенка на стенку — это оказалось раз плюнуть. Он был уже в двух шагах от коротышки (только руку протяни, и поймаешь за шкирку!), когда тот свернул в столовую, сбил с ног повариху тетю Галю, опрокинул гору подносов, нырнул под стол, и снова выскочил в коридор. Благодаря этому фокусу Шеф выиграл три секунды форы, и когда Ромчик, стряхнув с себя визжащую повариху, вылетел обратно в коридор, коротышка уже рванул к лестнице, ведущей в подвал.
А вот это было хреново. Ромчик ссыпался по лестнице, на ходу выдергивая из рюкзака велосипедную цепь. В подвале — вотчине вечно вмазанных военрука и трудовика — хватало темных углов, где Шеф мог бы устроить засаду. Рома на его месте так и поступил бы. Но перепуганный вонючка предпочел спасаться бегством. Дробный топот маленьких ножек раздавался где-то впереди, ближе к столярным мастерским.
Если коротышка свернет в мастерские, я могу его потерять, подумал Ромчик. Там три выхода: в слесарку, в спортзал и — через каптерку трудовика — на улицу. А вот если он свернет в туалет… оттуда ему деваться будет некуда!
Остановившись на мгновение и переводя дыхание, Ромчик огляделся. На дверях столярки висел замок на цепи (что для трудовика было эквивалентно табличке «Ушел бухать»), а дверь туалета была распахнута, и оттуда — помимо обычного сортирного амбре — доносился гнилостно-тухлый запашок. На двери был нарисован глиф:
Ну и славненько, решил Рома, наматывая цепь на кулак и осторожно приближаясь к туалету. Вот тут мы с тобой и побеседуем…
Они чуть не опоздали, и все оттого, что Вязгину вздумалось заехать («на одну минутку») в один из многочисленных житомирских банков. Пробыл он там минут десять, вернулся с нейлоновым чемоданчиком на молнии, и всю дорогу потом гнал, как сумасшедший, обгоняя и подрезая, проскакивая на красный, сигналя, но — удивительное дело! — совсем не ругаясь. Он и пяти слов не проронил за поездку, и лишь паркуя машину на обочине, возле расставленных вокруг ДТП оранжевых конусов, сказал:
— Приехали.
К моменту их приезда тело Чоппера уже выковыряли из машины, перегрузили на каталку и накрыли простыней. Двое здоровых, небритых и, кажется, не совсем трезвых санитаров собирались затолкать каталку в «скорую», но Вязгин кивнул им, как старым знакомым, сунул одному в ладонь сложенную купюру, и санитары отошли перекурить.
— Хотите посмотреть? — предложил Влад.
— Хочу, — сказала Ника.
Вязгин по-хозяйски откинул простынь, и Ника склонилась над трупом. Чоппер был совершенно заурядным на вид мужичком лет сорока, а может быть — и пятидесяти. Сизый нос с набрякшими венами, небритое, чуть мятое лицо, уже приобретшее восковый цвет и фактуру. Руки с въевшейся в кожу грязью. Полоски машинного масла под ногтями. Серая джинсовая курточка. Грудь вдавлена внутрь, кое-где небольшие пятна крови. Он ударился грудью о руль, догадалась Ника, перелом ребер и пневмоторакс… Но для человека, захлебнувшегося собственной кровью, Чоппер выглядел удивительно спокойным. На своем веку Ника повидала достаточно трупов, и никогда — никогда! — жертвы насильственной смерти не были настолько… умиротворенными, что ли…
— Вы его что, обнюхивать собрались? — спросил Влад.
— И это тоже… — ответила Ника. Ни алкоголем, ни гнилью от трупа не пахло. — Где его машина?
— Вон там, в овраге, — махнул рукой Вязгин. — Вы идите, а я пока с ментами пообщаюсь…
— Я думала, у вас с милицией связи порваны.
— Это смотря с кем. Начальство приходит и уходит, а служаки остаются…
— Тоже правда, — хмыкнула Ника.
Машина Чоппера — старенькая, но ухоженная «восьмерка» ярко-красного цвета с надписью «Спутник» на задней дверце (оригинальный выпуск, не иначе — лет двадцать машинке, если не больше) торчала из оврага, зарывшись капотом в густые заросли ежевики, из которых возвышалась кривая, крученая-перекрученая ива. Именно это несчастное скукоженное деревцо и остановило полет «восьмерки» в кювет, заодно убив Чоппера. Вот только что послужило причиной этого полета? Судя по расстоянию от дороги, на которое вылетела машина, Чоппер ехал быстро, километров сто двадцать — сто тридцать в час. Трасса (на Винницу, если верить указателю) тут была прямая, как стрела, и даже не сильно изрытая ямами. То бишь петлять, объезжая рытвины, необходимости не было. Тормозного следа на мокром асфальте не наблюдалось ни с этой стороны дороги, ни с противоположной. Значит, никакой заснувший дальнобойщик не выруливал ему на встречную полосу. Пешеходу тут взяться было неоткуда. Зверь? Слишком близко от города, чтобы кто-то крупный, вроде кабана, сунулся на трассу, а из-за кошки или собаки Чоппер бы рисковать не стал. Не похож он на любителя животных, раскатал бы в плоский блин, и дальше бы себе поехал…
Что же это получается? Ехал себе прямо, давил на газ, и вдруг на ровном месте крутанул руль и с разгону врезался в дерево? Даже не попытавшись затормозить?
Или Чоппер был в машине не один? А вот это вполне вероятно. И надо проверить.
Дверцу с водительской стороны заклинило от удара, и ее срезали болгаркой. Ремень безопасности (Чоппер был пристегнут — неслыханное дело среди житомирских водителей!) тоже вспороли в двух местах. Через триплекс лобового стекла торчала обломанная ветка ивы — точно напротив пассажирского сиденья. Если бы там кто-то сидел, сейчас бы в «скорую» грузили два трупа.
— Нашли что-нибудь? — поинтересовался Вязгин, неслышно подкравшись сзади.
— Пока нет, — ответила Ника. — А в багажник можно заглянуть?
— Можно, но не нужно. Оттуда все уже достали. Пойдемте, покажу…
— Сейчас, секундочку… — попросила Ника. Она вдруг вспомнила еще одну искореженную деревом машину — розовый «Хюндай» на парковке торгового центра, и нацарапанный на нем гвоздиком глиф. Ника обошла вокруг «восьмерки», замочив брюки о пожухлую прошлогоднюю траву, внимательно осмотрела машину со всех сторон (черт, как не хватает фотоаппарата!) и, не найдя странных символов, поспешила за Вязгиным. Тот уже ждал ее наверху.
Трофеи из багажника Чоппера разложили на брезенте возле милицейского «уазика». Альбом для фотографий. Холщовая сумка. И — некогда глянцево-черный, а теперь ободранный до белизны — ноутбук с почти отломанным экраном.
— Криницын Федор Павлович, — прочитал вслух Вязгин, держа в руках пластиковые водительские права. — Шестьдесят седьмого года рождения. Ну, я так и думал…
— Что — думал? — спросила Ника, аккуратно беря в руки альбом.
Аккуратно, потому что переплет был надорван, а страницы — кармашки для фотографий — промокли насквозь и расползались прямо в руках. Вместо фотокарточек в кармашки были заправлены листки тонкой, почти папиросной бумаги, разбухшей от влаги. На листках были уже знакомые глифы — скандинавские руны, местами расплывшиеся в бесформенные кляксы, а под рунами — дата, время, адрес. Инструкции. Кое-какие листки были перечеркнуты жирным красным маркером. Выполнено? Или отменено?
— Что он тоже в этом замешан, — пояснил Вязгин.
— В Игре? — уточнила Ника. — Ну, положим, это и так было ясно. А что вам дала его фамилия?
— Помните тот билборд? «Игра началась»?
— Помню.
— Я выяснил, кто его заказал.
— И кто же? — заинтересовалась Ника, даже бросив на время изучение трофеев.
— Рекламное агентство «Тульпа». Заказ на печать и размещение двенадцати билбордов с одинаковым текстом и разными глифами. Заказ сделан и оплачен ровно две недели назад.
То есть, еще до появления первого глифа, быстро подсчитала Ника. Однако…
— А при чем тут этот… Криницын?
Вязгин полез в карман и вытащил распечатку.
— Рекламное агентство «Тульпа» зарегистрировано три месяца назад, лицензия на деятельность получена тогда же, — зачитал он. — Учредители: Чаплыгин Э.В., Криницын Ф.П., Загорский А.Л.
