Через минуту мой телефон снова звонит. Это Риардон.
— Послушай, Радд, не имеет смысла копать это дело, задавать вопросы, обращаться в прессу, говорить на камеру — в общем, делать все, что ты обычно делаешь. Прессой мы займемся сами, дадим утечку, что тебе удалось найти сына после анонимного звонка. Наше расследование похищения продолжится, но ни к чему не приведет. Мы понимаем друг друга, Радд?
— Да, согласен. — Я сейчас согласен на все, что угодно.
— Версия такая. Кто-то похитил твоего сына, но тот его достал своими капризами, потому что во многом, наверное, похож на тебя, и его решили оставить на стоянке грузовиков от греха подальше. Тебе все понятно, Радд?
— Все, — говорю я, еле сдерживаясь, чтобы не облить его потоком отборной матерщины.
На стоянке, залитой светом, грузовики выстроены аккуратными рядами. Мы паркуемся у заправки, и я быстро прохожу в кафе. Напарник остается в фургоне наблюдать, нет ли за нами слежки. В кафе уже полно народа — началось время завтрака. В воздухе висит запах кипящего масла. За стойкой крепкие дальнобойщики поглощают блины и сосиски. Я поворачиваю за угол, вижу кабинки, прохожу первую, вторую, третью и в четвертой вижу Старчера Уитли с улыбкой во весь рот, сидящего в одиночестве перед большой креманкой с шоколадным мороженым.
Я целую его в макушку, ерошу ему волосы и устраиваюсь напротив.
— С тобой все в порядке?
— Наверное, — отвечает он, пожимая плечами.
— Тебя никто не обижал?
Он мотает головой. Нет.
— Скажи мне, Старчер, тебя точно никто не обижал?
— Нет. Они были хорошие.
— А кто они? С кем ты был, когда ушел из парка в воскресенье?
— С Нэнси и Джо.
Возле кабинки останавливается официантка. Я заказываю кофе и яичницу, а потом спрашиваю:
— А кто привел сюда этого парнишку?
Официантка оглядывается по сторонам.
— Не знаю. Тут минуту назад была женщина, сказала, что мальчик хочет мороженого. Наверное, отлучилась куда-то. А за мороженое заплатите вы?
— С удовольствием. У вас тут есть камеры наблюдения?
Она кивает на окно:
— На улице. В помещении нет. Что-то не так?
— Нет, все в порядке. Спасибо.
Когда она ушла, я спрашиваю Старчера:
— А кто тебя сюда привел?
— Нэнси, — отвечает он, отправляя в рот большую ложку мороженого.
— Послушай, Старчер, отложи на минутку ложку и расскажи, что случилось, когда ты пошел в туалет в парке. Ты пускал гоночный катер, потом захотел по-маленькому и отправился в туалет. А что было потом?
Он медленно втыкает ложку в мороженое и оставляет ее в нем.
— Ну, потом меня вдруг схватил большой дядя. Я подумал, что он полицейский, поскольку на нем была форма.
— У него был пистолет?
— Нет. Он просто перенес меня в фургон, который стоял за туалетом. За рулем был другой дядя, и мы поехали очень быстро. Они сказали, что везут меня в больницу, потому что бабушке стало нехорошо. И что ты уже там с ней. Мы ехали и ехали, а потом оказались за городом, где меня оставили у Нэнси и Джо. Дяди уехали, а Нэнси сказала, что с бабушкой все в порядке и ты скоро приедешь меня забрать.
— Понятно. Это было в субботу утром. А что вы делали в субботу потом и весь день вчера?
— Ну, смотрели телевизор, старые фильмы и разные передачи и много играли в нарды.
— Нарды?
— Ну да. Нэнси спросила, в какие игры я люблю играть, и я сказал, что в нарды. Они не знали, что это такое, и Джо пошел в магазин и купил дешевые нарды. Я их научил, как играть, и все время обыгрывал.
— Они тебя не обижали?
— Нет, совсем. Говорили, что ты в больнице и не можешь уехать.
Наконец появляется Напарник. Он радуется при виде Старчера и треплет его по голове. Я прошу его найти управляющего, выяснить, где установлены камеры, предупредить, что фэбээровцы наверняка заберут все записи, и позаботиться, чтобы они не пропали.
Мне приносят яичницу, и я спрашиваю Старчера, не хочет ли он есть. Нет, не хочет. Последние два дня он ел только пиццу и мороженое. То, что просил.
Поскольку меня никогда не приглашали в дом, где живет Старчер, я решаю, что туда его не повезу. Мне не хочется видеть никаких бурных сцен с охами и ахами. В получасе езды от Города я звоню Джудит и сообщаю, что с ее сыном все в порядке. Он сидит у меня на коленях, и мы подъезжаем к Городу по федеральной автотрассе. Она так потрясена, что не может вымолвить ни слова, и я передаю телефон Старчеру. Он говорит: «Привет, мам», и я думаю, что она на седьмом небе. Я даю им немного поболтать, а потом беру трубку и рассказываю ей, что мне поступил звонок с инструкциями, где его можно забрать. Нет, никакого вреда ему не причинили, разве что перекормили сладким.
Парковка возле ее офиса пустынна — сейчас всего половина восьмого, — и мы спокойно ждем надвигающейся бурной сцены. На стоянку заруливает черный «ягуар» и резко тормозит возле нашего фургона. Мы со Старчером выходим из фургона, а из «ягуара» с криком выскакивает Джудит, бросается к сыну и с причитаниями начинает его ощупывать и обнимать. Тут подскакивают ее родители и Эйва. Они тоже по очереди обнимают и тискают Старчера, заливаясь слезами. Я их всех терпеть не могу, поэтому подхожу к Старчеру, ерошу ему волосы и говорю:
— Увидимся позже, приятель.
Он никак не может прийти в себя от объятий и не отвечает. Я прошу Джудит отойти в сторонку, чтобы нас никто не слышал, и спрашиваю:
— Мы можем тут встретиться с фэбээровцами немного позже? Мне есть что еще им сообщить.
— Скажи мне сейчас, — шипит она.
— Я скажу, когда посчитаю возможным, и в присутствии агентов. Договорились?
Она терпеть не может подчиняться и следовать чьим-то указаниям, но стискивает зубы и нехотя соглашается:
— Ладно.
Я ухожу, делая вид, что не замечаю родителей Джудит, и залезаю в фургон. Когда мы отъезжаем, бросаю взгляд на Старчера, не зная, когда нам доведется увидеться в следующий раз.
В девять утра я нахожусь в суде для участия в предварительном слушании. К тому времени, благодаря любезной утечке информации из полиции, новость, что мой сын благополучно найден и возвращен родителям, уже облетела всех. Судья предоставляет мне отсрочку разбирательства, и я спешу из зала суда. У меня есть несколько приятелей-адвокатов — кое-кто из них меня останавливает с поздравлениями и хочет перекинуться парой слов. Но я просто не в настроении.
В холле меня поджидает в засаде Фэнго, совсем как три недели назад. Я продолжаю идти вперед, делая вид, что не замечаю его. Он пристраивается рядом и говорит:
— Послушай, Радд, Линк начинает терять терпение насчет своих денег. Я рассказал ему о твоем парнишке и всем прочем, и он просил тебе передать, что ему очень жаль.
— Скажи Линку, чтобы беспокоился о своих проблемах, — огрызаюсь я.
Мы продолжаем шагать в ногу.
— Он так и делает, только одна из его проблем — это ты с его деньгами.
— Сожалею, — отвечаю я и ускоряю шаг.
Он старается не отставать и пытается придумать что-то умное, но совершает большую ошибку:
— Знаешь, а ведь с парнишкой все равно может случиться что-то нехорошее.
Я резко поворачиваюсь и наношу ему удар кулаком точно в челюсть. Он не успевает среагировать, его голова дергается, я слышу какой-то хруст и в первое мгновение даже думаю, что свернул ему шею.
Но с его шеей все в порядке, ему много раз доводилось участвовать в потасовках, о чем свидетельствуют шрамы.
Фэнго валится как подкошенный на мраморный пол и, упав, не шевелится. Вырубился. Самый лучший в моей жизни нокаутирующий удар. Для верности мне хочется приложиться к его голове еще пару раз, но боковым зрением я замечаю какое-то движение. На меня движется еще один бандит и сует руку в карман за оружием. Сзади слышатся крики.
Получив от Напарника удар по голове стальной дубинкой, которую тот постоянно носит в кармане пиджака, второй бандит растягивается на полу точно так же, как и Фэнго. Дубинка предназначена как раз для таких случаев. В сложенном виде она не больше шести дюймов в длину, но при взмахе растягивается до восемнадцати и увенчана стальным набалдашником. Ею можно легко проломить череп, чего и хотели добиться производители. Я велю Напарнику передать дубинку мне и исчезнуть. Прибегает охранник и видит на полу двух головорезов без сознания. Я показываю ему удостоверение члена гильдии адвокатов и представляюсь:
— Себастиан Радд, практикующий адвокат. Эти два громилы на меня напали.
Собирается толпа. Фэнго приходит в себя первым, трогает челюсть, что-то мямля, и пытается встать, но ноги его не держат. Наконец с помощью охранника он поднимается и, шатаясь, хочет уйти. Однако охранник усаживает его на ближайшую скамью, пока фельдшер «Скорой помощи» занимается его подельником. Наконец второй бандит тоже приходит в себя, и на его затылке вздувается огромная шишка. К ней прикладывают лед, его усаживают рядом с Фэнго. Я стою рядом и не свожу с них взгляда. Глаз они не отводят. Фельдшер протягивает мне пакет со льдом, чтобы приложить к правой руке.
