— О да, неприятная штука. — Даша рассмотрела фотографии и нырнула глубже в дело. — Кстати, с ним работала наша Александра Глебовна. Может, поговорить с ней о том, что в дело не попало?
— В каком смысле в дело не попало? — не понял Игорь, потом сообразил: — А! Ты про рабочие версии? И чем нам помогут рабочие версии?
Но тут он представил, как неуемная энергия Даши будет и дальше изливаться на него, и поспешно кивнул:
— Ладно, иди и постарайся все разузнать.
Когда Даша ушла, он сложил архивные документы и посмотрел на Веронику.
— Даже не смотри на меня, — не отрываясь от работы, буркнула та. — Я категорически против того, чтобы пытаться во всех убийствах найти что-то общее, не бывает так, чтобы везде были совпадения!
Игорь посмотрел на пустую стену позади своего кресла и подумал, что если он повесит сюда карту и начнет обозначать булавками места, где были совершены убийства, то Вероника умрет со смеху. Он пробовал сделать такую карту на телефоне, но ничего у него толком не вышло.
И Игорь снова вернулся к работе, решив отделить те дела, где были подозреваемые, но их вину не удалось доказать. Это ему тоже ничего нового не дало. Игорь убрал папки, встретив насмешливый взгляд Вероники, и набрал номер Савы.
Его алиби Вероника еще проверяла, но пока выходило, что Сава не виновен. Непросто, наверное, таким шустрым журналистам: сначала оказываешься в нужном месте и в нужное время, а потом выходит, что и время, и место совсем наоборот — совершенно неподходящие. Впрочем, Игорь собирался с ним увидеться по другому вопросу.
Ему нужно было поговорить с кем-то про маньяка. Вдруг он действительно существует, неуловимый и аккуратный, хирургически точный, когда доходит до разрезов, безжалостный и способный изменить почерк в любой момент. Ведь такие убийцы иногда появляются, почему бы ему не появиться у них в городе? Только потому, что никто такого не ожидает? Это даже звучит глупо.
А Игорь… может, и хотел попросту взять и связать все дела с отсутствующими уликами воедино, да? Ему и самому это казалось слишком надуманным и фантастичным, но виноват в этом был Сава с его проскользнувшей гениальной в своем безумии мыслью об убийце-душеприказчике. Последователе не одного известного убийцы, а множества и, может, даже не таких известных.
Эта мысль про маньяка, повторяющего чьи-то мечты, доводящего до конца за своими более слабыми коллегами, засела у Игоря в голове и не уходила. Вот он и решил встретиться с Савой — в надежде на то, что словоохотливый журналист подаст еще какую-нибудь идею.
Все это он изложил Саве в кафе. Себе он снова взял эспрессо, а Сава в этот раз остановился на черничном рафе. Какие только дурацкие подробности не лезут в голову!
— Подожди! — Глаза у Савы на миг остекленели, а потом снова ожили, как в прошлый раз. Похоже, заголовок статьи пока не придумался, ну да и бог с ним. — Ты хочешь сказать, что в городе орудует сразу несколько маньяков, о которых никто не знает? Кровавых упырей переулков?
— Так, Сава. — Игорь щелкнул пальцами у него перед лицом. — Не отвлекайся. Во-первых, некоторые случаи по почерку совпадений не находят. А значит, это может оказаться разовым убийством. И даже не обязательно осуществленное кем-то местным. По статистике, высокий процент висяков у нас из-за тех, кто был проездом. Во-вторых, я как раз склоняюсь к варианту, что все это дело рук одного и того же человека.
— Час от часу не легче, — содрогнулся Сава. — Покажи еще раз список! Так, три перерезанных горла, одно убийство топором, вырезанное… фу, не буду дальше читать. Это вот столько нераскрытых убийств?
— Это за год, — пояснил Игорь. — По всему городу. Я поднял архивные дела. И раскрытых гораздо больше.
— Меня это не слишком утешает, — проворчал Сава. — Надеюсь, во всех них ты меня не подозреваешь?
— Я тебя и в убийстве Анны не слишком сильно подозреваю, — утешил его Игорь. Сава утешение не оценил.
— Лучше бы соврал и сказал, что вообще не подозреваешь, — вздохнул он. — Что от меня требуется?
— Ты пишешь и много читаешь про всяких сталкеров, шантажистов, тех, кто угрожает убийством или нанесением тяжкого телесного или психического вреда и вроде того, — пояснил Игорь. — Тех, что обещали убить и не убили. Неважно, не смогли или их поймали, посадили в тюрьму или в психбольницу. Важно сравнить, нет ли среди их угроз чего-то похожего на то, что есть в этом списке. Список не терять, никому не показывать и не публиковать.
— Да понял, не дурак, — мрачно ответил Сава. — Хоть и произвожу иногда такое впечатление. Проверю. Тебе напрямую звонить, если найду что-то, или Дарье Давидовне?
Игорь хотел спросить: «А что, у тебя есть ее номер?» — но то, как отвел глаза Сава, как назвал Дашу, сказало Игорю куда больше.
— Можешь ей передавать, разумеется, но, если очень срочное, тогда мне. — Игорь вернулся к кофе, пытаясь сообразить, где же искать ему самому.
— Вообще я вот что думал, — неуверенно пробормотал Сава, параллельно просматривая новости, видимо, сразу взялся за дело. — Я, когда к этому Николаю в больницу ходил, вот о чем подумал. Просто забыл. Были разговоры, что больницу хотят расформировать, убрать из центра и на этом месте построить торговый центр…
— И ты написал статью о несчастных больных, к которым будет тяжелее добираться родственникам? — понимающе усмехнулся Игорь.
— Ну вообще-то нет, я написал о том, что теперь странных людей в пижамах или босиком меньше будет попадаться на автовокзале, — в тон ему ответил Сава. — Я тогда поднял статистику, и знаешь, оказалось, что психи довольно часто сбегают и бродят, хотя, как правило, и неопасные.
Игорь вспомнил, что думал о Николае — что тот не умер, а сбежал и начал снова преследовать Анну.
— К чему ты клонишь? — нахмурился он.
— Может, психов втихаря выпускают, чтобы меньше перевозить на новое место за городом, а они убивают, — свирепо вращая глазами для большего эффекта, спросил Сава.
Игорь вспомнил гору бумаг, которую нужно собрать, чтобы получить доступ хоть к чему-то в этой больнице, и помотал головой.
— Идея богатая, но вряд ли, — с сожалением заметил он. — Если только у них в больнице нет сообщника.
И он замолчал, вспомнив про психолога Халиман. Было в ее поведении что-то странное. То, как она не хотела отдавать рисунки, например. Она слишком сильно проникалась проблемами больных. Могла ли она и впрямь переживать за психов и втихаря выпустить одного-двух, а то и больше? Например, если они пообещают пить таблетки и не пытаться зарезать соседа за то, что он якобы держит обогащенный радий в спальне?
— Вот, ты тоже задумался, — заметил Сава. — Тебе проще будет узнать по своим каналам, чем мне. Проверь, за какие нарушения принудительно лечились те, что вдруг умерли или пропали. Хотя последних не будет, конечно. Внезапно выписанные, скорее.
— Да, может, что-то и получится, — задумчиво произнес Игорь и достал зазвонивший телефон.
— Дарья Давидовна? — вытянул шею Сава.
Игорь кивнул и принял вызов.
— Игорь Валерьевич! Я поговорила с Александрой Глебовной! — Даша говорила так громко, что почти кричала. — Мы были правы! Насчет Сидорчук! Женщины с отрезанной рукой!
— Что? — Игорь махнул рукой Саве, чтобы молчал, но тот повернул к нему экран телефона, и Игорь прочитал заголовок:
«Жених едва не лишил невесту руки из-за беспочвенных подозрений». С фото на него смотрела та самая женщина из архивной папки.
— Что стало с ее женихом, который хотел отрезать ей руку? — резко спросил он у Даши.
— Вы уже знаете? — она заговорила чуть спокойнее, словно смутилась. — Он провел на принудительном лечении положенные восемнадцать месяцев, а потом, едва выписался домой, отравился. Насмерть.
— Еще до того, как была убита Сидорчук. — Игорь кивнул, хотя Даша его кивок видеть и не могла. — Ты молодец, Даша. Продолжай.
Он положил трубку.
— И ты тоже молодец. — Игорь вернул телефон Саве. — Кажется, это след.
