— И что теперь? — спросил Хэмиш.
— Он отказался ехать в больницу. И я не могу с ним не согласиться. Собственно говоря, мы мало чем можем ему помочь.
— На него это очень похоже, — сказал Хэмиш.
— Лучшее, что сейчас для него можно сделать — это уложить его в постель. Моя медсестра останется с ним на ночь. Регулярную помощь мы организуем с завтрашнего дня. Полагаю, в таком громадном доме найдется место, чтобы разместить на ночь одну-двух медсестер?
— Нет проблем, — ответила Жермен, — я попрошу горничную приготовить комнату.
— Я послал этого цветного парня к вертолету за носилками, — добавил врач. — Если бы вы могли мне помочь…
Несколько минут спустя Ангес Драммонд лежал в собственной кровати, а медсестра, привлекательная брюнетка, сновала по комнате, расставляя оборудование.
— Вы остаетесь? — спросил ее Ангес.
— Если вы не возражаете, — ответила женщина.
— Вовсе нет, — проговорил Ангес, силясь игриво улыбнуться.
Хэмиш, Жермен и Лиз разразились смехом.
— Ты неисправим, — сказала Жермен деду, поправляя одеяло.
— Будь с ним начеку, — обращаясь к медсестре, посоветовала она, — иначе, прежде чем ты сообразишь, в чем дело, он запустит руку тебе под юбку.
— Отныне не спущу с него глаз, — пообещала медсестра.
— Я буду внизу, в холле, — сказала Жермен. — На случай, если вдруг понадоблюсь.
— Не думаю, что в этом есть какая-то необходимость, — сказал врач.
— Но ведь здесь нет телефона, — заметила Жермен.
Сестра извлекла из кармана портативный радиотелефон и включила.
— Работает, — сказала она, поглядывая на аппарат, — скажите мне свой номер.
Вместе с доктором они все трое спустились вниз.
— Я уезжаю, — сказал врач. — Дженнифер отменная медсестра. При необходимости она сможет сделать практически то же, что я сам. Я еще вернусь. О состоянии больного буду справляться у нее, если потребуется — немедленно прилечу.
Хэмиш поблагодарил врача за помощь, и тот направился к вертолету.
Жермен направилась в кабинет Ангеса, подошла к его рабочему столу и принялась просматривать бумаги.
— Что ты ищешь? — спросил ее Хэмиш.
— Его завещание, — ответила Жермен.
— Дед составил завещание?
— Извини, собиралась сегодня сказать тебе об этом. Мне рассказала Лиз, а она лично поставила на нем свою подпись в качестве свидетеля.
Хэмиш присоединился к Жермен.
— Давай, я помогу тебе.
— Кстати, есть еще одна новость, которую я не успела тебе сообщить. У тебя есть дядя.
— Дядя?
— Джеймс Моусес. Не так давно дед самолично признался в этом Лиз.
— Я не особенно удивлен в отношении Джеймса, — сказал Хэмиш. — Удивительно то, что дед рассказал об этом и, надо полагать, отразил в завещании. Не думаю, чтобы меня это сильно беспокоило. А тебя?
Жермен не останавливаясь методично просматривала бумаги.
— Я отвечу тебе, когда прочитаю завещание.
Ли Уильямс посмотрел на часы, стоявшие около кровати. Двадцать минут второго. В доме стояла полная тишина. В темноте слышалось тяжелое дыхание жены, так спала только она: глубоко, без снов, словно в обмороке. В таком состоянии даже звонок телефона не мог ее разбудить.
Уильямс осторожно выбрался из кровати, снял пижаму, взял одежду и тихо прошел в гостиную. Там он оделся — вчерашнее нижнее белье, те же носки. Ему не хотелось, чтобы, гладя белье, жена спросила, чем он занимался в чистой одежде.
Раньше он так не поступал, но сейчас прошел в комнату сына взглянуть на мальчугана. Сын спал, раскинувшись поперек кровати, и громко сопел, совсем, как мать. Уильямс вышел из дома и сел в свою полицейскую машину, на которой не было опознавательных знаков.
Ли ехал по Семьдесят пятой северной авеню, главной магистрали, соединяющей два штата и проходившей через центральную часть Атланты, затем выехал на Моурис-Милл-роуд, потом на Кольер-роуд. Там, на погруженной в темноту станции технического обслуживания автомобилей он нашел телефонную будку. Ли не хотел, чтобы этот звонок был включен в счет оплаты за телефон, установленный в машине. Часы показывали без пяти два. Взглянув в записную книжку, Уильямс набрал номер.
— Алло? — ответил голос. Он не был сонным.
— Бэйк, говорит Ли Уильямс. Извини, что беспокою тебя посреди ночи.
В голосе на другом конце линии прозвучали нотки ненависти.
— Что тебе от меня нужно, Ли?
— Прежде всего, Бэйк, хочу извиниться за свое поведение во время нашей беседы. Я был слишком расстроен — так же, как и ты — смертью Мэри Элис и поэтому сорвался.
— Мне казалось, что ты просто выполняешь свою работу.
— Нет, в этом деле я позволил себе проявить личную заинтересованность, а это недопустимо. А потом я излил свои эмоции на тебя. Мне очень жаль, что так получилось.
— Ну ладно, Ли, — напряженность в голосе ослабла.
— Однако я звоню тебе не поэтому.
Ли глубоко вздохнул, ему не хотелось чтобы в этот момент в голосе чувствовалась дрожь.
— Я позвонил, потому что был неправ в отношении тебя. Теперь я знаю, что ты не причастен к тому, что случилось с Мэри Элис.
— Да? — в голосе звучало сомнение.
— Я нашел того, кто убил Мэри Элис.
— Кто? — в голосе звучал интерес.
— Профессиональный громила, вор-взломщик по имени Эйс Смит. Он совершил полдюжины краж в жилом комплексе, где жила Мэри Элис. У меня есть кое-какие из украденных им вещей.
— Ты уже арестовал его?
— Нет, но собираюсь сделать это сейчас. Я подумал, что ты, может быть, захочешь поехать со мной.
— Я?
— Ты же говорил, что хотел бы, чтобы этот ублюдок оказался в твоих руках. Думаю, мне удастся на пару минут оставить вас с глазу на глаз.
— Это мне нравится. Куда подъехать?
— Могли бы мы встретиться в квартире Мэри Элис, скажем, минут через двадцать?
— Конечно.
— Я буду внутри, дверь оставлю открытой. Я получил данные, что сегодня Эйс собирается вернуться и пошарить в ее квартире. У него привычка возвращаться на прежнее место преступления некоторое время спустя, когда жертвы купят новые, вместо украденных им, вещи. В данном случае Эйс решил не дожидаться.
— Встретимся через двадцать минут, — сказал Рэмси и повесил трубку.
Прежде чем в свою очередь положить трубку, Ли вытер ее носовым платком. Становлюсь параноиком, подумал он. Никому и в голову не придет снимать отпечатки пальцев с этого аппарата. Ли сел в машину и поехал к заднему входу в жилой комплекс. С помощью пластиковой карточки, полученной от начальницы охраны, въехал внутрь и не торопясь направился к подъезду Мэри Элис. Открыл входную дверь ключом и вошел в квартиру, оставив дверь открытой.
Сунув руку в карман, Ли извлек девятимиллиметровый автоматический пистолет, завернутый в носовой платок, затем сел в удобное кресло и стал поджидать появления Рэмси. В оставшееся время он попытался привести в порядок дыхание и пульс, дать глазам привыкнуть к темноте.
Точно в назначенное время входная дверь скрипнула, и фигура Рэмси, освещенная сзади светом уличного фонаря, заполнила собой дверной проем.
— Ли? — прошептал он.
— Входи, Бэйк. Присаживайся, — добродушно произнес Уильямс.
— Я почти ничего не вижу, — сказал Рэмси.
— Мы не можем зажечь свет. Справа от тебя на расстоянии четырех футов кресло.
— Нашел.
Рэмси опустился в кресло.
— Что будем делать?
— У нас около часа времени. Я его возьму, а затем ты сможешь с ним побеседовать.
— Я не против. И что, мы будем сидеть и ждать?
— Можем поговорить.
— Разумеется. Что ты задумал, Ли?
— Я уже много раскопал, может быть, ты поможешь мне заполнить кое-какие дыры.
— Какие дыры?
— Все это время, Бэйк, тебе была нужна Элизабет, верно?
Рэмси ничего не ответил.
— Ты хотел добраться до Элизабет, и именно поэтому ты убил Эла Шейфера, однако он тебе ничего не сказал, так?
Рэмси продолжал хранить молчание.
— По этой же причине ты убил супругов Фергюсонов. Рэймонд Фергюсон сказал тебе, где она скрывается, не так ли?
— Ты записываешь, Ли? — наконец проговорил Рэмси.
— Нет, здесь мы с тобой вдвоем, только ты и я.
— Да, Фергюсон сказал мне. Как только я взялся за его жену, он сразу же все мне выложил, все до конца.
— Где Элизабет?
— В одном местечке, называемом Камберленд, к северу от Джексонвилля.
— Что касается Мэри Элис, ты проделал над ней все это, потому что решил, будто она мне что-то рассказала.
— Совершенно верно. Мэри Элис нравилось сношаться в задний проход, и я преподал ей урок.
Кровь ударила Уильямсу в голову, он просунул палец сквозь скобу курка, подложив носовой платок на собачку, чтобы не оставить отпечатков пальцев.
