— Я снова позвоню Ланкастеру, — решительно сказала Блейк, — и проверю, что, черт возьми, есть в этих досье. Теперь они должны что-то накопать.
Телефон на столе Хантера ожил.
— Детектив Хантер. — Он послушал несколько секунд, положил трубку и повернулся лицом к присутствующим. Прежде чем он произнес хоть слово, они все поняли.
На этот раз капитан Блейк решила лично увидеть ту жестокость, на которую был способен Экзекутор. Через тридцать пять минут они подъехали к ветхому строению в Марина-дель-Рей. Тут уже стояло несколько полицейских машин. Хантер узнал серебристый БМВ с откидывающимся верхом доктора Уинстона, который стоял рядом с фургоном криминалистической лаборатории. Высокая чернокожая женщина, офицер полиции, стояла прислонившись к черно-белой машине, и вокруг нее хлопотали парамедики.
— Так что мы обнаружили? — спросил Хантер, подходя к полицейскому, который стоял у желтой ленты, перегораживающей вход в здание.
— Мне очень мало что известно, сэр, — обеспокоенно сказал он и начал рассказывать о разыскном бюллетене по черному «кадиллаку», разосланном день назад. — Офицер Уильямс… — он кивнул в сторону высокой женщины-полицейского рядом с парамедиками, — обнаружила машину примерно два часа назад. В ней никого не было, и она решила проверить здание. — Он показал большим пальцем через плечо. Встретив взгляд Хантера, он покачал головой. — Лишь только Богу известно, что там внутри. — Он перекрестился.
Гарсия кинул в рот пару противорвотных таблеток, и капитан Блейк нахмурилась. Они молча натянули пластиковые комбинезоны. Казалось, что ожидание лицезрения новой сцены убийства наэлектризовывало воздух.
Они вошли в первую комнату, заваленную строительным хламом. Воздух был холодным, и в нем стоял едкий запах мочи и экскрементов. Капитан поморщилась и прикрыла нос рукой. Миновав пластиковую занавеску в дверях в дальнем конце квадратного помещения, они прошли в глубь здания. Неприятный холод усилился, а свет тускнел по мере того, как они продвигались. Миновав четвертую комнату, они увидели яркое свечение криминалистических юпитеров, пробивавшееся через грязную пластиковую занавеску, прикрывавшую проход в другое помещение. У косяка стоял криминалист, глядя куда-то в пространство. Он не обратил внимания на трех новых посетителей.
Хантер, Гарсия и капитан Блейк бок о бок вошли в ярко освещенную комнату. Тело Хантера больше не чувствовало холода, который сопровождал их всю дорогу. И не из-за того жара, который источали светильники, а потому, что сердце мощно погнало кровь по жилам. Оно стало колотиться с удвоенной частотой. Все три пары глаз уставились на то, что находилось в центре комнаты.
— Боже милостивый! — прошептала капитан, поднося ко рту дрожащую руку.
На металлическом стуле с высокой спинкой сидел обнаженный черный человек. Его кожа была тускло-серого цвета. Голова слегка закинута назад. Из открытого рта торчала тонкая прозрачная пластиковая трубка. Но капитан Блейк содрогнулась не из-за трубки, засунутой глубоко в горло. Она увидела двести пятьдесят шприцев емкостью по 10 миллилитров каждый. Наполненные кровью, они торчали по всему телу человека. В глазах и ушах, в голове, торсе, гениталиях, в голенях и ступнях.
Доктор Уинстон стоял справа от жертвы. Он медленно подошел к обоим детективам и к капитану. Хантер никогда не видел его в таком убитом виде. Все четверо стояли в молчании. Первой нарушила его капитан Блейк. В ее обычно спокойном и уверенном голосе теперь чувствовалась нервная дрожь.
— Киллер сделал из жертвы подушечку для шприцев с кровью?
— Определенным образом. — Доктор сделал небольшую паузу. — Эти шприцы содержат примерно пятьдесят процентов всей его крови.
Вопросительный взгляд капитана перешел от доктора на Хантера.
— Не получая помощи, человек не выживет, если потеряет больше сорока процентов своей крови, — сообщил Хантер.
Гарсия сдавленно вздохнул.
— Вы говорите мне, что убийца буквально выкачал жизнь из жертвы? — спросила капитан.
— По десять миллилитров, — подтвердил доктор.
Омерзительность зрелища гипнотически приковывала внимание. При всем ее ужасе они не могли оторвать глаз от трупа.
Они осторожно подошли к жертве.
Он вида двух наполненных кровью шприцев, воткнутых в открытые глаза человека, у капитана Блейк свело желудок. Она заставила себя отвести взгляд.
— Номер? — спросил Хантер.
Доктор Уинстон молча показал им спину жертвы. В ее центре между лопаток кровью был написан номер 5. Шести дюймов длиной.
Хантер спереди обошел стул.
— Что мы знаем о жертве?
— Его имя Даррелл Дуглас. Сорок один год. Семь лет жил в западном Голливуде вместе с женой.
Хантер посмотрел на него.
— Ей еще не сообщили, — печально качнул головой доктор. — Он был продавцом в «Принстон кар», тоже расположенном в западном Голливуде. Вы, наверно, уже слышали, как он исчез вчера после того, как взял из магазина одну из машин, чтобы проверить ее на ходу.
Хантер кивнул.
— Моя команда, по ее словам, пропылесосила всю машину. Если киллер что-то оставил в ней, мы это найдем.
— Как киллеру удалось выкачать столько крови? — спросил Гарсия, пока, морщась, рассматривал шприцы.
— Очень хороший вопрос, — согласился доктор, — а ответ таков — очень медленно. — Он показал на внутреннюю часть правой руки жертвы. — Как вы все знаете, учитывая давление крови, эта выступающая вена руки предпочтительнее всего для пункции и забора крови. Если вы присмотритесь, то заметите, что район этой вены на обеих руках исколот до предела.
Учитывая цвет кожи жертвы, гематомы было трудно заметить, но Хантер уже обратил внимание на огромное количество следов от уколов у локтевых сгибов рук жертвы.
— Если вы попытаетесь шприцем набрать кровь из ноги, или груди, или из какого-то другого места, — продолжил доктор, — считайте, вам повезет, если вы попадете в вену, но крови вы наберете очень мало, если она вообще окажется в шприце.
Хантер на секунду задумался.
— То есть киллер выкачивал по десять миллилитров крови из рук жертвы, а затем… — У него прервался голос.
Доктор Уинстон кивнул и показал на шею жертвы, где с обеих сторон вплотную друг к другу торчали десятки шприцев.
— Не только из рук. Он использовал и вены на шее. Каждый раз наполняя шприц, киллер искал место, куда пристроить его, прежде чем перейти к следующему. — Он взглянул на Барбару Блейк, которая теперь смотрела на него — с полуоткрытым ртом и широко раскрытыми глазами. — Так что он не использовал тело жертвы как подушечку для булавок, Барбара. А скорее как склад.
— О господи!
— Киллеру пришлось высасывать кровь часами, — продолжил доктор, — и, судя по тому, что мы видим, я не сомневаюсь, что так он и действовал.
— И заставлял его страдать, — заметил Хантер.
— Исключительно тяжело, — согласился доктор. — Каждый новый шприц с кровью втыкался в тело жертвы. — Упоминая части тела, он показывал на них. — Барабанные перепонки, яички, соски и глаза, скорее всего, были проколоты первыми, ибо именно эти места самые чувствительные к боли. В тех местах тела, где плоти меньше, как, например, лицо, голени, колени и так далее, иглы втыкались в кости.
— Киллер не мог начинать с глаз, — не согласился Хантер, внимательно рассматривая лицо жертвы.
Доктор Уинстон и капитан Блейк нахмурились.
— Он хотел, чтобы жертва видела, как иглы входят в его тело, — объяснил Хантер.
— Зачем? — на этот раз задала вопрос капитан.
— О господи! — прошептал Гарсия, поняв, что Хантер имел в виду. — Убийца всегда учитывает страхи жертвы. — Все уставились на него. — А Даррелл Дуглас боялся уколов.
Огромный открытый этаж представлял собой лабиринт больших и малых столов. Все они были завалены стопками книг и пачками бумаг и фотографий. Большие компьютерные мониторы, телефоны, семейные фотографии в рамках и игрушки занимали оставшееся пространство. Здесь не было афиш, свисающих с потолка. Никаких имен. Никаких сведений, кто есть кто и кто чем занимается. В помещении стоял гул, как в пчелином улье, — телефонные разговоры и щелканье клавиш. Всего около двухсот человек наводили последние штрихи на истории, которые заполнят утреннее издание «Лос-Анджелес таймс».
Клер Андерсон сидела в дальнем углу у стола, который скорее напоминал кофейный столик, чем рабочее место репортера. Пусть даже она выдала на первую полосу вчерашнего номера историю о серийном убийце и девочке-ясновидящей, она все еще была в поиске. Конечно, вчерашняя история обеспечила ей несколько одобрительных отзывов, но она понимала, что в этой игре далеко от уверенности. Вчерашняя первая полоса сегодня легко может стать устаревшей новостью. Она должна и дальше отслеживать ее, не позволять утихать шуму. Инстинкт подсказывал ей, что она наткнулась на что-то особенное.
