— Копы потоптались на месте убийства, — сообщил Хопкинс. — Он должен был бы находиться в Сан-Квентине.
— Я хотел бы как можно быстрее поговорить с ним, капитан. — Хантер сверился с часами. — Когда, по вашему мнению, мы можем получить разрешение на разговор с заключенным?
Капитан вздохнула, просматривая досье Питера Элдера.
— Он в тюрьме максимальной закрытости, в отдельном блоке, Роберт. Прав на посещение у него практически нет. Я должна отправить начальнику тюрьмы формальную просьбу. Если даже я подчеркну предельную необходимость, это все равно займет, скорее всего, не меньше двадцати четырех часов. — Она положила досье на стол Хантера. — У меня есть очень хорошая подруга в коррекционно-реабилитационном отделе Калифорнийского тюремного департамента, которая, вероятно, сможет ускорить дело. Но почему вы думаете, что этот Питер Элдер сможет чем-то помочь? Он ведь находится в тюрьме… — Капитан бросила быстрый взгляд на Хантера.
— Четырнадцать лет, — подтвердил тот.
— И я предполагаю, что все это время он не видел своего старого школьного друга.
Хопкинс проверил отчет:
— Совершенно верно, капитан. Перечень его посещений включает только одно имя, его матери, и они прекратились пять лет назад, когда она скончалась.
Хантер протер глаза тыльной стороной ладони.
— Нам уже известно, что Аманда Рейли и Дебби Ховард были школьными подругами. — Он показал на фотографию четырех девочек. — Но мы продолжаем искать связь между этими девочками и молодым отцом Фабианом. Мы не знаем, были ли они знакомы со школы, но посмотрите на это, капитан. — Хантер обратил ее внимание на большую карту Лос-Анджелеса на стене. — Эти булавки отмечают, где жили Аманда и молодой священник, когда были подростками, — недалеко друг от друга. — Он взял со стола отчет о Дебби Ховард. — Дебби жила на той же улице, что и Аманда.
— Вы думаете, они были в одной компании? — спросила капитан.
— Что-то вроде, — кивнул Хантер и присел на край стола. — Но подтвердить это мы сможем, только если найдем кого-то, кто знал их в молодости. Кого-то, кто был их хорошим приятелем, может, членом компании. — Он показал на ежегодник из Комптона. — Питер Элдер и есть этот кто-то.
— И если он подтвердит ваше предположение, что это даст?
— Мотив.
Все застыли на месте, глядя на Хантера.
— Я слушаю, Роберт, — поторопила Хантера капитан.
— Издевательства и агрессия.
— Издевательства? Вы имеете в виду школьные стычки? — усомнилась капитан.
— Сегодня мы выяснили, что в школе отец Фабиан был сущей шпаной, и едва ли не самым отвратным из всех. Он и его небольшая шайка приятелей доводили учеников и учителей до предела. Питер Элдер был не только членом этой банды, но и, по словам Джеймса Рида, ее главарем.
— То есть в школе священник был отпетым хулиганом?
— Трудно поверить в это, не так ли? — прокомментировал Гарсия.
— Секунду. Аманда и Дебби не посещали их школу.
Хантер порылся в бумагах на столе.
— Гляньте на это. — Он протянул капитану отчет об успехах Аманды Рейли в школе.
Она быстро скользнула по нему взглядом.
— Оценки плохие, несколько раз исключалась, прогуливала. — Она пожала плечами. — Половина учеников в Лос-Анджелесе ведут себя точно так же. Да, она не была образцовой ученицей, и что?
— Как и большинство хулиганья.
Капитан вытаращила глаза:
— Вы хотите сказать, что она хулиганила, просто потому, что у нее были плохие оценки? Это довольно смелое заключение, Роберт.
— Нет. — Хантер спокойно покачал головой. — Посмотрите, сколько раз ее отстраняли от занятий?
Капитан еще раз быстро пробежала данные.
— Несколько раз. Так к чему вы ведете?
— Никого из учеников не выставляют из-за плохих оценок. Они должны всем мешать, спорить, даже проявлять агрессивность. И все, что я хочу сказать, — вполне возможно, Аманда Рейли тоже была записной хулиганкой, а если и не была, то болталась с шайкой Бретта и Питера.
Капитан задумалась:
— Вы полагаете, этот убийца ищет тех, что издевался над ним в молодости?
— Я так думаю, — кивнул Хантер.
— Это же было больше двадцати лет назад, — усомнился Хопкинс. — По-вашему, кто-то способен так долго таить обиду?
— Люди могут бесконечно хранить ее, — ответил Хантер. — Но в данной истории я бы не стал говорить о простой обиде.
Капитан заправила за ухо выбившуюся прядь волос.
— Продолжайте.
— Молодые люди очень чувствительны к психологическим травмам. Подростки беззащитны по своей природе, какими бы лихими они ни старались казаться. В этом возрасте двери, за которыми они пытаются скрываться от грубостей окружающего мира, широко открыты, и ничто не остановит хулигана, который захочет ворваться в них и нанести удар по подсознанию, пусть даже жертва не подозревает об этом.
— Удар такой силы, что кто-то захочет сделать вот это? — спросила капитан, кивая на ужасающие изображения двух трупов.
— Такое агрессивное хулиганство может быть исключительно разрушительным, оставляя по себе психологические шрамы, которые затягиваются годами… если вообще излечиваются.
— Но почему нужно охотиться за этими людьми двадцать с чем-то лет спустя, когда их хулиганские проделки давно и прочно забыты? Вы же не собираетесь убеждать меня, что отец Фабиан и Аманда Рейли продолжали оставаться шпаной?
— Психологические травмы могут годами лежать где-то в подсознании, ожидая повода прорваться. — Хантер подошел к окну, рассматривая оживленное уличное движение внизу. — Вы когда-нибудь задумывались о бездомных людях?
Все присутствующие в комнате нахмурились.
— Черт побери, какое это имеет отношение к нашим делам, Роберт? — спросила капитан, вскидывая голову.
— Порой, когда я вижу какого-нибудь бездомного, сидящего в углу, холодного и голодного, я думаю, насколько могу проследить жизнь этого человека, чтобы найти тот момент, который сломал его. — Хантер смотрел на старика, пересекавшего улицу. — Это может быть день, когда он потерял работу, похоронил жену или детей. Словом, все, что угодно. Но всегда есть кое-что еще, капитан. То, что называется «последняя капля». У каждого есть своя точка слома. — Он повернулся и обвел взглядом комнату. — А теперь представьте, что киллера отчаянно и бесконечно унижали в детстве. Его подсознание полно гнева и ярости, пусть даже он не подозревает об этом. Двадцать пять лет спустя его жизнь идет под откос. Он потерял работу, или жена оставила его, или с ним случилось что-то еще. Он на точке кипения. И тут наконец на него сваливается «последняя капля». Что-то спускает курок у него в голове, и старые раны открываются заново. И внезапно вся эта ярость, этот гнев не могут больше таиться в подсознании и вырываются наружу.
— И он возвращается к тому, что, как он считает, является корнем всех его бед. Те издевательства, которым он подвергался в детстве, — сказал Гарсия, продолжая мысль Хантера.
Тот кивнул:
— Какова бы ни была «последняя капля», она выпустила на волю монстра.
— Это я вижу. — Капитан Блейк снова кивнула на планшет с фотографиями.
— В одном из своих дневников, — продолжил Хантер, возвращаясь к столу, — отец Фабиан упоминает группу уличных мальчишек, с которыми он обычно болтался, и из того, что мы выяснили, эти ребята были довольно опасны.
— И вы думаете, что, может быть, Аманда Рейли, Дебби Ховард и Питер Элдер входили в эту группу? — предположила капитан.
— Возможно.
— То есть мы говорим не о школьном хулиганстве, — заключила капитан. — А об уличном.
— Большинство учеников живут поблизости от школы, в которую они ходят, — спокойно сказал Хантер.
— О, дерьмо! — Капитан Блейк закрыла глаза, поняв, что Хантер имел в виду. — Двойная осада. И в школе, и вне ее. Двойная возможность получить серьезную психологическую травму.
— У такой шпаны есть любимые объекты, — продолжил Хантер. — Может быть, если я буду достаточно убедителен, смогу уговорить Питера Элдера назвать их.
— С какой стати он пойдет на сотрудничество? — с вызовом спросила капитан.
— Потому что ему нечего терять.
Капитан Блейк испустила глубокий выдох, но сдалась.
— Я тут же отправлю в тюремный департамент просьбу о беседе с заключенным и свяжусь с Клейтоном в реабилитационном отделе. Если повезет, завтра же сможем вас отправить.
— Это сработает, — кивнул Хантер. — Я смогу добраться на машине. Техачапи менее чем в двух часах езды.
Капитан снова взяла со стола Хантера досье на Дебби Ховард и перечитала ту скудную информацию, которая у них имелась.
— А как насчет Джонатана Хейла, мужа Дебби?
— Я не могу говорить с ним, не изучив досье по делу. Мы еще даже не знаем, как она погибла.
