Но, спев несколько песен, дядя Юра остановился:
— Ребята, будет у меня небольшая просьба. Слышали, что в Питере творится? Там сейчас совсем плохо. Кто виноват, думать сейчас не надо. Главное, что сделать. Надо очистить полоску, от Ладоги до Финского залива, подальше от города, чтобы огонь не дошел, и дымом не заносило. Живой силы пока хватает. А тут столько крепких парней. С палатками, походной одежкой и снарягой. Ребята, я верю в вас. Недавно поговорил с полпредом Столбовым. Он нормальный дядька, не все, кто в чинах, — мудаки. Договорились: он подгонит автобусы, через пару часов подъедут. Нужно две тысячи парней, покидать землю на Карельском перешейке. Девчонки, пожалуйста, отпустите ребят на пару дней. И сами в Питер не торопитесь, пока дым ветром не отнесет или не будет дождя. Договорились? А сейчас еще несколько песен послушаем. Я допою и тоже поеду в Питер.
* * *
От первого обращения Столбова не прошло и суток, как Питер изменился. Машин на дорогах стало в пять-шесть раз меньше, да и ездили они с установленным скоростным режимом. Гоняли лишь завзятые хамы и автотранспорт штаба. Для этих машин был введен символ-пропуск: картонка с нарисованной горящей свечой.
Недавние заторы на выездах превратились в медленное, но все же непрерывное движение. На выезде на экране ежеминутно повторялась одна и та же надпись: «Уважаемые шоферы. Сегодня чиновники по дорогам не ездят, пропускайте колонны со спецсопровождением». Поэтому колонны кондиционированных автобусов с больными легко обгоняли общий поток.
Навстречу шла техника: самосвалы, транспортеры с гусеничными машинами, автобусы с людьми. Беженцы при виде них радостно гудели. Спасатели выходили на КАД и, не заезжая в город, сразу же отправлялись к Выборгскому шоссе.
Дорога в сторону Финляндии по-прежнему была закрыта, но уже не наглухо. Возле КПП дежурил отряд волонтеров. Тех, кто хотел вывезти с Карельского перешейка кого-то из родных, блокированных пожаром в садоводстве, выпускали лишь на внедорожнике, дав маски и противогаз. А чаще тут же на месте создавали эвакуационные группы из нескольких внедорожников, и они уносились по четкому адресу прорывать огненный фронт.
Большая противопожарная колонна добралась до Зеленогорска и создала защитную полосу вокруг города. Другие отряды защищали от огня поселки на курортном побережье Финского залива. Но основная работа происходила в пятидесяти километрах от КАДа, на неровной линии, рассчитанной в штабе, так, чтобы хотя бы частью оградительного периметра стали озера.
От берега до берега, от Финского залива к Ладоге, прыжками через озера тянулась полоса шириной в полкилометра. Где были торфяники — выкапывались рвы, в лесах делали просеки. Срубленный сухостой — казалось, живых деревьев этим летом уже не осталось — сваливали небольшими кучами и заливали водой.
— Строим линию Маннергейма наоборот, — посмеивались добровольцы, солдаты МЧС, солдаты гарнизона и прочие работники.
Время от времени над головами работавших проносились пожарные вертолеты и самолеты-танкеры. Они заливали пожар в глубине Перешейка, если огонь грозил блокированным садоводствам, а иногда сбрасывали воду на выдвинувшуюся часть огненного вала. Тогда было отчетливо видно, как среди дымных клубов встает облако пара, и новый порыв ветра не был насыщен гарью. Но при тридцатиградусной жаре политая территория высыхала и через час-другой вспыхивала опять.
* * *
Директивы мозгового центра при полпредстве:
Проблема: При сопровождении беженцев, эвакуированных в безопасные места, необходимы профессиональные руководители групп, способные обеспечить размещение и питание.
Решение: Привлечь сотрудников туристических контор, имеющих опыт работы с группами на выездах. На первый период — сто двадцать человек, сто в резерве.
Проблема: Недостаточная экипировка добровольцев, едущих на Перешеек.
Решение: Создание комплектационных пунктов на выездах с КАД. Выдача добровольцам масок, инвентаря, спецодежды. Проведение визуального медосмотра.
Проблема: В городе остались отморозки, не соблюдающие скоростной режим.
Решение: Фотографировать. Вывешивать номера на сайт, показывать по телевидению. За повторное нарушение останавливать, отбирать водительские права, отдать после отмены режима ЧП.
Проблема: Огонь периодически прорывается к поселкам между Сестрорецком и Зеленогорском, приходится отрывать авиацию на тушение.
Решение: Сосредоточить на побережье насосы, качать воду из залива, заливать прибрежные здания.
Алгоритм: Насосы купить в специализированных магазинах, создать расчеты из резерва добровольцев, доставить на берег спецколонной.
Проблема: необходимость координации тушения пожара с Финляндией.
Решение: через полпреда и МИД.
* * *
— Анатолий Дмитриевич, здравствуйте. Как обстановка? Более-менее в порядке, держимся. Уже вывезли восемьдесят тысяч человек, продолжаем эвакуацию. Еще бы авиации пожарной подкинуть, с Дальнего Востока. Я выпросил с Урала, но маловато будет. Еще просьба: скоординироваться с финнами. У них похожая проблема, правда, ветер дует от них, но все равно огонь ползет, они его поливают. Надо так договориться, чтобы, если наш вертолет выльет воду на их стороне или их на нашей, ПВО не беспокоилось бы.
— Хорошо, я дам поручение МИДу.
— Не надо, Анатолий Дмитриевич. Сами знаете, какие эти посольские: наша девчонка за границей паспорт потеряет, ей неделю порог обивать, пока справку дадут. Сейчас важен каждый час. Давайте я вам пришлю проект приказа, вы его передадите МИДу, и он выполнит.
Президент помолчал и согласился.
— Да, еще, Анатолий Дмитриевич, спасибо, что Премьер нам не мешает. Хорошо работает ГО, выдают противогазы и маски без проблем и даже бомбоубежища на всякий случай приготовили. Может, все-таки выступить ему или вам, сказать, что все будет в порядке?
— Хорошо, подумаю.
* * *
В полпредстве уже давно не чувствовали разницы между днем и ночью, а также и прочим временем суток. Татьяна пообещала Столбову придумать чего-нибудь на ужин и тут сообразила, что это уже будет ранний завтрак. Причем во время перманентного совещания.
— Как правопорядок? — спрашивал Столбов, вгрызаясь в бутерброд из засохшей булки.
— Лучше, чем обычно, — отвечал Батяня, взявший на себя координацию с правоохранительными органами. — Если верить ГУВД, происшествий меньше на треть. Не думаю, что врут. Что вместо ареста вполне возможна пуля, жулики поняли.
— Гут. Волонтеры-дружинники уже в работе?
— Ага. Спасибо, — это Батяня сказал Тане, сделавшей бутерброд и ему. — Четыреста реальных дружинников. Проблема была не собрать их по объяве в Инете — спасибо Максу, а уговорить ГУВД одобрить эту партизанщину. Я постарался объяснить, что народ на вокзале на ментов реагирует, мягко скажем, не по-доброму. Другое дело, если в оцеплении дружинники полпредства.
— Кстати, Макс, будешь долго жить, — приветствовал Столбов нового участника рассветной посиделки. — Доброе утро. На бутеры потянуло?
— Так точно, Михаил Викторович, — ответил генеральный сисадмин, приглядываясь к столу.
— Бутерброд в обмен на доклад, — сказал Батяня.
— Я могу колбасу и без булки, так вкуснее, — согласился Макс. — За вечер на сайте создано еще двадцать шесть мобильных бригад. Добровольцев много, приходится отбирать, чтобы и тачка была с высокой подвеской, и опыт работы в экстриме. Пора создать что-то вроде альтернативной службы для тех, кого не взяли, чтобы народ не обижался.
— Дело, — кивнул Столбов. — Еще чего хорошего?
— Сайт smog-piter плюс одноименное ЖЖ-комьюнити по посещениям превзошел не то, что расейские — мировые порноресурсы. Те, кто в Питере почти не ругаются. У нас два обычных ответа: «Как вам помочь?» или «Как вы можете помочь?» Народ из других мест, особенно из Москвы — диковат. То шутит, то не верит. Ничего, просвещаем. Идея: разместить штук десять веб-камер в самых видных местах: у Гостинки, на Восстания, на Дворцовой. Чтобы мир-страна видели: город хоть и дымный, но живой.
— Одобряю, — сказал Столбов. — Когда спал последний раз?
— В понедельник или вторник, — прошамкал Макс с набитым ртом.
— Доедай и дуй спать три часа. Ты нужен живой и здоровый, — приказал полпред.
— Михаил Викторович, а вы?
— Мы свое здоровье уже погубили, тебе еще есть что беречь. Сказано — дуй!
Макс грустно вздохнул, взял яблоко и удалился.
— Ответьте мне, мудрые люди, — сказала Татьяна, — на вопрос, давно меня замучивший. Откуда взялось это юное чудо-дарование?
