О’Коннел оставил дверь чуть приоткрытой и достал из кармана фонарик с липкой лентой. Он судорожно вздохнул, подумав, что всего в нескольких футах от этого сырого, затхлого погреба имеется информация, которая подскажет ему, где находится Эшли. Может быть, конверт с обратным адресом. Или счет за телефон. Или уведомление о состоянии счета на кредитной карте. Или клочок бумаги с ее именем, приклеенный к холодильнику. Он облизал губы; руки его едва не тряслись от возбуждения. Вторжение в офис Мерфи было рутинной работой, одним из шагов к решению загадки о местонахождении Эшли. На его собственный взгляд, он проделал ее чисто и профессионально.
На этот же раз — совсем иное дело. Это была черная работа, востребованная любовью.
Несколько секунд ушло на то, чтобы приноровить дыхание к спертому воздуху подвала. «Если бы она только видела, что мне приходится делать, чтобы найти ее, соединиться с ней, — подумал О’Коннел, — она убедилась бы, что мы предназначены друг для друга». Когда-нибудь он расскажет ей, как он переносил побои, нарушал закон, рисковал своей свободой и безопасностью, — и все ради нее.
«И если она не сможет полюбить меня даже тогда, — сказал он себе, — значит она недостойна любить никого».
Внезапно его передернуло, мышцы свело судорогой. Дыхание стало поверхностным и учащенным. О’Коннел усилием воли восстановил его. Он представил себе Салли, Хоуп, Скотта. Сразу же нахлынула волна гнева. Любовь и ненависть так переплелись в нем, что он уже не мог их разделить. Успокоившись, он осторожно двинулся в сторону шаткой лесенки, ведущей в жилые помещения. Он знал: то, что он ищет, находится где-то рядом, хотя и не знал, что это такое.
Поднявшись по лесенке и открыв дверь, он увидел, по всей вероятности, буфетную, расположенную рядом с кухней. Ему хотелось при первой возможности выключить фонарик — даже прикрытый красной липкой лентой, он скорее привлечет внимание соседей, чем свет люстры. Заметив на стене выключатели, он нажал клавишу одного из них. Свет зажегся в кухне. Улыбнувшись, Майкл О’Коннел выключил фонарик.
«Начинай поиски и держись подальше от окон, — сказал он себе. — Это здесь. Где-то здесь. То, что мне надо. Я чувствую это. Я иду к тебе, Эшли».
Не успел он сделать первый шаг, как в темной прихожей рядом с кухней раздалось глухое злобное рычание.
* * *
Мои страхи, полагаю, сформировались, как и у большинства людей, во-первых, под влиянием Голливуда, который поставляет нам бесконечную череду все новых и новых призраков, пришельцев, вампиров, монстров и серийных убийц, а во-вторых, в такие моменты жизни, когда, например, несущийся впереди автомобиль неожиданно включает красные хвостовые огни и ты в панике давишь на тормоза. Но настоящий, парализующий тебя страх порождается неуверенностью. Он сносит все твои защитные барьеры, никогда не ослабляя своего натиска и подбираясь к сердцу. Сидя напротив молодой женщины, я видел морщины на ее лице, оставленные страхом и преждевременно старившие ее, подрагивавшие руки, которые она нервно потирала, и непроизвольно подергивавшееся веко, слышал угасающий дрожащий голос, падавший до едва различимого шепота.
— Зря я согласилась встретиться с вами, — сказала она.
Иногда продолжать жить страшнее, чем умереть.
Обхватив ладонями чашку с горячим чаем, она медленно поднесла ее к губам. Погода стояла невыносимо жаркая, и все остальные посетители кафе в торговом пассаже пили прохладительные напитки. Она же, казалось, не замечала жары.
— Я благодарен вам за то, что вы все-таки согласились. Я отниму у вас немного времени. Мне нужно, только чтобы вы подтвердили или опровергли некоторые предположения.
— Мне надо идти, я не могу задерживаться. Нельзя, чтобы увидели, что я с вами разговариваю. Трое моих малышей сейчас у сестры, но их нельзя оставлять там надолго. На следующей неделе мы переезжаем… — Она запнулась и помотала головой. — Нет, я не скажу, куда мы переезжаем. Надеюсь, вы понимаете?
Женщина слегка наклонила голову, и я заметил длинный белый шрам среди волос чуть выше лба.
— Да, конечно. Я постараюсь как можно быстрее, — ответил я. — Ваш муж был капитаном полиции, и во время развода с ним вы наняли Мэтью Мерфи, так?
— Да. Мой бывший муж укрывал свои доходы, не желая делиться ими со мной и детьми. Я хотела, чтобы детектив выяснил, где он прячет деньги. Адвокат сказал, что Мерфи хорошо справляется с такими делами.
— Ваш муж был ведь среди подозреваемых в убийстве Мерфи, верно?
— Да. Полицейские допрашивали его несколько раз. И меня тоже. — Покачав головой, моя собеседница добавила: — Так получилось, что я предоставила ему алиби.
— Да? А как это получилось?
— В тот вечер, когда убили Мерфи, мой бывший явился как ни в чем не бывало к нам домой пьяный. Он был мрачен, говорил, что жизнь кончена. Настаивал на том, чтобы я его впустила, — хотел увидеть детей. Я никак не могла избавиться от него.
— У вас ведь есть соответствующее постановление суда?
— Ну да. Держать его на расстоянии. Легко сказать. Ростом он под два метра и весит девяносто килограммов. К тому же знаком со всеми копами в нашем районе, у него повсюду дружки. Как я могла с ним справиться? Драться? Звать на помощь? Он делал все, что хотел.
— Прошу прощения, так что насчет алиби?
— Ну, он начал пить. И избивать меня. Так продолжалось несколько часов, пока он не отключился. Проснулся утром и стал извиняться. Сказал, что это никогда не повторится. И это не повторялось. Целую неделю.
— Вы рассказали об этом полицейским?
— Нет, я не хотела. Жаль, что мне не хватило пороха заявить им: «Да, это он убил. Он сам мне сказал». Тогда, может быть, я освободилась бы от него. Но я не смогла сделать это.
Помолчав, я сказал:
— Меня интересует…
— Знаю я, что вас интересует. — Подняв руку, она провела пальцем по тонкому шраму надо лбом. — Когда он ударил меня, то сильно поранил своим памятным кольцом Фитчбургского университета [25] — там мы с ним и познакомились, кстати. Оставил мне это на память о себе. А вас интересует, откуда он узнал про Мерфи, правильно?
Я кивнул.
— Во время скандала он крикнул мне в лицо: «Ты думала, я не узнаю о частном сыщике, которого ты наняла?» — В уголках ее глаз скопились слезы. — Он получил анонимное письмо. В простом конверте из манильской бумаги. Там были копии всех документов, составленных Мерфи. Вся конфиденциальная информация, которую детектив выяснил о нем и которую должны были получить только я и мой адвокат. Письмо было послано откуда-то из Вустера. Не знаю ни одного человека в этом городе. Ума не приложу, кто мог это прислать моему бывшему. Мне это стоило двух выбитых зубов. Жаль, что у него не было пистолета и не он, разъярившись, убил Мерфи. Очевидно, это сделал кто-то другой, получивший такой же конверт. Не знаю. Очень жаль, что это был не мой бывший муж. Жизнь стала бы намного легче.
Женщина отодвинула стул:
— Мне пора.
Она нервно оглянулась и направилась к дверям. Выйдя из кафе, она стала пробираться по пассажу, лавируя среди покупателей и пригнув голову, словно страх черным облаком нависал над ней, нашептывая угрозы.
Глядя ей вслед, я думал, не видел ли я только что, какой станет Эшли в будущем.
Хоуп уже собиралась пройти к дверям их дома по короткой, выложенной красным кирпичом дорожке, когда появилась машина Салли, осветившая фарами газон. Хоуп в растерянности остановилась. Прежде она подошла бы к автомобилю, чтобы обнять Салли, теперь же не была уверена, стоит ли ей вообще ее ждать. Потоптавшись на месте, она уставилась в темноту на соседнем участке. Похоже, обе старались возвращаться домой как можно позже, чтобы избежать гнетущего ежевечернего молчания.
— Привет, — сказала она, услышав, что дверца автомобиля захлопнулась.
— Привет, — отозвалась Салли усталым голосом.
— Тяжелый день?
— Да, — бросила Салли, медленно подходя к ней по газону. — Лучше я расскажу тебе дома.
Хоуп кивнула и, подойдя к двери, отперла ее и широко распахнула. Внутри было темно, и казалось, сама ночь хлынула в дом черным и опасным потоком. Войдя, Хоуп сразу почувствовала, что случилось что-то ужасное. Она остановилась и сделала резкий вдох.
