Полицейский, который убил адвоката, помощника шефа полиции и миссис Солтер, сидел в своей машине и смотрел сквозь ветровое стекло. Он занимал положенное ему место периметра, лично отвечая за восьмую часть мили снега слева и такую же часть снега справа. Конечно, беглец мог воспользоваться только дорогой, даже летом. В любое время года местность оставалась слишком ровной, и спрятаться здесь было негде. Собаки догонят беглеца за минуту. Пробираться по пересеченной местности, сидеть в канавах и дренажных трубах — такое годится только для старых черно-белых фильмов, которые показывают по ночам на второстепенных спутниковых каналах. Нет, в наши дни сбежавший заключенный направится к дороге, привязавшись к нижней раме пустого грузовика.
Конечно, никакого беглеца быть не могло. Платон предельно ясно выразился по этому поводу. В тюремной архитектуре полно пустот. Наверху находятся вентиляционные каналы, под полом имеется множество труб. Все надежно — ни одна из пустот не ведет на свободу. Но они бывают полезными, если ты не собираешься бежать. Сэндвич и бутылка, чтобы мочиться, — и там можно просидеть от десяти до двенадцати часов.
А этого вполне достаточно.
Полицейский проверил пистолеты. Привычка, инстинкт. Первый, его официальное оружие, — в кобуре, второй — в кармане. Он заряжен. Патрон в стволе и еще четырнадцать в обойме.
Он считал, что ему не потребуются четырнадцать патронов в обойме.
Ричер в последний раз обошел дом Джанет Солтер. Он практически не сомневался, что больше сюда не вернется, а ему требовалось запомнить некоторые вещи. Он осмотрел двери: входную заднюю, в подвал, на кухню, в коридор, библиотеку, то, как сидела Джанет Солтер и лежала книга у нее на коленях. «Что-то между пятью и восемью минутами, — подумал он, — чтобы она совершенно успокоилась — ведь она была в настоящей панике». Именно столько времени потребовалось бы ей, чтобы расслабиться, даже в присутствии такой надежной фигуры, как городской полицейский.
Значит, с точностью до минуты кто-то опоздал на перекличку в тюрьме от шести до девяти минут.
Кто-нибудь должен запомнить.
Может быть.
Если перекличка вообще была.
Если тот тип там вообще появился.
Ричер застегнул куртку, надвинул шапку поглубже на уши и надел капюшон, следом перчатки, открыл входную дверь и снова вышел на мороз, который тут же набросился на него со всех сторон. Ричер мгновенно окоченел, тело у него начало ломить. Однако он игнорировал холод. Усилием воли. Он закрыл дверь и зашагал по подъездной дорожке на улицу. А оттуда направился в участок. Всю дорогу Ричер был настороже — здесь он мог выхватить пистолет и выстрелить в тысячу раз быстрее, чем любой противник. Он не сомневался, что успеет добыть руду, выплавить металл, сделать чертеж, получить все части и собрать собственный пистолет прежде, чем противник соберется стрелять.
Я не боюсь смерти.
Это смерть боится меня.
Страх в агрессию.
Вину в агрессию.
В полицейском участке находился только гражданский помощник, дежуривший за стойкой, — высокий угловатый мужчина лет семидесяти, который с хмурым видом сидел на своем стуле. Ричер спросил его про новости, и тот ответил, что новостей нет. Тогда Джек поинтересовался, сколько времени участок будет в состоянии полной боевой готовности. Старик ответил, что он не знает. Прежде ничего похожего не случалось. Раньше из тюрьмы никто не убегал.
— Сегодня никто не сбежал, — сказал Ричер. — Заключенный прячется внутри тюрьмы.
— Вы так думаете?
— Да.
— На каком основании?
— На основании здравого смысла, — ответил Ричер.
— Тогда нужно подождать около часа. Периметр расставлен на расстоянии мили. Через два часа станет очевидно, что беглец скрылся или все это время находился в тюрьме.
— Расскажите мне, как происходит перекличка полицейских в случае кризисной ситуации в тюрьме.
— Я делаю ее отсюда, по рации. Иду по списку, они отвечают мне из машин или в микрофон рации, и я их вычеркиваю.
— Как перекличка прошла сегодня?
— Все на месте, все штатно.
— Отсутствующих не было?
— Ни одного.
— Перебои в связи? Сомнения?
— Ничего.
— Когда вы проводили перекличку?
— Я начал, как только услышал сирену. Перекличка занимает около пяти минут.
— То есть они сами говорят, где находятся? — спросил Ричер.
— Я не совсем понимаю…
— Вы не знаете, где они на самом деле и что делают. Вам известно одно: они ответили на ваш вызов.
— Я спрашиваю, где они находятся. Они мне говорят, заняли ли они свою позицию или находятся рядом. Кроме того, начальник тюрьмы должен проверить.
— Как?
— Например, подняться на башню и посмотреть. Здесь плоская местность. Или он может войти в нашу сеть и провести перекличку самостоятельно, если захочет.
— Сегодня он ее проводил?
— Я не знаю.
— Кто сегодня последним прибыл на позицию?
— Не могу сказать. Пока я нахожусь в начале списка, составленного по алфавиту, все находятся в движении. Ближе к концу все занимают свои позиции.
— Так они говорят.
— А почему я должен им не верить?
— Вам нужно позвонить шефу Холланду, — сказал Ричер. — Миссис Солтер мертва.
Ричер прошел по пустому участку, зашел в кабинет Холланда, в туалеты и в общий зал, где на стенах висели фотографии с мест преступлений. Байкер и адвокат. Он сел спиной к байкеру и стал смотреть на адвоката. Ричер не знал его имени. Он вообще мало что о нем знал. Однако понимал, что его смерть похожа на гибель Джанет Солтер. Мужчина, а не женщина, замерзшая дорога, а не теплая комната, полная книг. Однако оба были не слишком искушенными людьми, которых успокоило ложное чувство безопасности. Адвокат переключил передачу на нейтраль и опустил стекло — Джанет Солтер спокойно сидела с книгой в кресле.
Понять их мотивы, обстоятельства жизни, цели, страхи, нужды. Думать, как они. Видеть то, что видят они. Стать ими.
Оба прошли путь до конца. Не часть пути, а полностью — оба безоговорочно доверяли убийце. Они открылись в буквальном смысле слова. Двери, окна, сердца и умы. Никаких тревог, сомнений или подозрений.
Они прошли весь путь до конца.
Не каждый полицейский на такое способен.
Этого полицейского оба видели раньше и были с ним знакомы.
Петерсон спросил: «Что бы ты сейчас приказал людям из своего элитного подразделения?»
Ответ: Ричер и Сьюзен или любой другой командир 110-го специального подразделения положил бы ноги на старый письменный стол и отправил пару энергичных лейтенантов досконально изучить жизнь обеих жертв и составить список их знакомых полицейских в порядке близости. Затем он, она или они сопоставили бы списки и нашли общее имя.
У Джека не было пары энергичных лейтенантов.
Однако существовали и другие подходы.
Через минуту Ричер услышал в коридоре аритмичные шаги. Стук одной подошвы, шорох другой. Старик дежурный, который слегка хромал. Он заглянул в дверь:
— Шеф Холланд едет сюда. Он оставил свой пост. Ему не следовало, но он принял такое решение.
Ричер молча кивнул.
— То, что случилось с Джанет Солтер, ужасно, — сказал старик.
— Я знаю.
— А вам известно, кто это сделал?
— Пока нет. Никто не звонил в участок?
— А кто мог звонить?
— Может быть, сосед слышал выстрел?
— Внутри дома?
— В библиотеке.
Старик пожал плечами:
— Дома стоят довольно далеко друг от друга. И у всех двойные окна. У некоторых даже тройное застекление, и в такую ночь все были закрыты.
Ричер промолчал.
— Это один из нас? — спросил старик.
— А почему вы так решили?
— Шеф Холланд созвал собрание. Как раз перед тем, как прозвучала сирена. Я не вижу других причин. И не представляю себе, как еще это можно было сделать. Адвокат, потом мистер Петерсон и теперь миссис Солтер. Всех троих, легко и непринужденно. Это кто-то из нас. А потом вы спросили, кто последним занял свой пост сегодня.
— Вы полицейский?
— Я прослужил здесь тридцать лет.
— Приношу свои соболезнования.
— Я бы хотел добраться до этого типа.
— Вы говорили с ним сегодня. В какой-то момент. До последнего убийства или сразу после него.
— Все разговаривали совершенно нормально.
— Вы хорошо их знаете?
— Новых парней — не слишком.
— А был кто-то особенно близок с миссис Солтер?
— Многие. Джанет Солтер занимает важное место в жизни города. Занимала.
Сотовый телефон Платона зазвонил, когда он находился на четыреста семь миль южнее. Деньги, полученные от русского, начали свой долгий путь по миру. Из одной юрисдикции в другую, тихо и незаметно, долгое ночное путешествие, которое займет семь часов. Но где-то всегда работают банки. Депозит промелькнул по монитору в Гонконге, сработал код, который отправил сообщение владельцу счета. Увидевший код клерк набрал номер, и звонок прошел через пять различных посредников, прежде чем трубку взял пассажир «Боинга», летевшего высоко в небе над Небраской. Платон ответил на звонок и молча выслушал сообщение. Он уже был самым богатым человеком из всех, кого встречал. И всегда будет. Он ведь Платон, а они — нет. Ни его родители, ни русский, ни его старый соратник Мартинес и никто другой.
